Ланьель появился в кафе, опоздав на двадцать пять минут.Виктор Витовченко зло смотрел на часы. Его знакомый никогда не отличался особойпунктуальностью. Вот и теперь он появился, одетый в какую-то замшевую курткунепонятного буро-серого цвета и серые брюки в крупную клетку. На шее у него былкрасный шарф.

– Вы опоздали, – зло заметил Витовченко.

– Знаю. – Ланьель взглянул на часы. – Я приехалпочти вовремя. Вы знаете, какие сейчас пробки в городе? Мне еще повезло, что мытак быстро проскочили. Официант, мне кофе. Капучино, пожалуйста.

– Когда у нас интервью? – уточнил Витовченко.

– Интервью откладывается, – вздохнул Ланьель.

– Как это откладывается? – не понял Витовченко. –Вы с ума сошли? Я приехал сюда ради этого дурацкого интервью. Вы же сказалимне, что все решено.

– Это сказал не я, – быстро заметил Ланьель, – этосказал мне мой знакомый американский журналист. Он думал, что вы действующийсотрудник КГБ, а когда я сказал, что вы уже не работаете почти десять лет, онбыстро извинился и ушел. Им нужны действующие сотрудники, а не бывшие.

– Действующих сотрудников КГБ нет, – повысил голосВитовченко, – хватит говорить глупости. КГБ не существует уже шестнадцатьлет. Вы все время меня обманываете, Ланьель. Думаете, что я позволю меня такдурачить. Может, хватит уже ваших дурацких трюков. И почему вы так одеваетесь?С вами никто не захочет иметь дело. Нельзя всерьез воспринимать человека втакой разноцветной одежде.

– Чем вам не нравится моя одежда? – обиделсяЛаньель. – Я чувствую себя нормально. И мне так нравится.

Официант принес ему заказанный кофе.

– Ну и ходите как попугай, – зло сказалВитовченко, – а я больше не хочу иметь с вами никаких дел. Вы мне простонадоели, Ланьель. И учтите, что сегодня за кофе будете расплачиваться вы.

– Вы еще и жадина, – вздохнул Ланьель. – Почему вывсе такие неблагодарные? Я столько для вас сделал, а вы не хотите даже угоститьменя чашечкой кофе.

– Не угощу, – грубо ответил Витовченко, – и вообщея думаю, что нам нужно раз и навсегда прекратить наши отношения. Вы не оченьсерьезный человек, мистер Ланьель.

– Вы неблагодарный человек, – всплеснул рукамифранцуз, – я столько для вас сделал! Благодаря мне вы дали интервьючетырем американским и французским изданиям. Вы теперь самый популярный человекна Британских островах.

– Еще скажите, что меня любят, как покойную принцессуДиану, – перебил его Витовченко. – Я ухожу, Ланьель. И больше мне незвоните.

– Подождите, – остановил его француз, видя, как онпытается подняться, чтобы уйти, – у меня есть к вам важное дело. Оченьважное, господин Витовченко. Не уходите. Выслушайте меня. У меня появилсяитальянский друг, который~ Подождите, не уходите. Он предлагает оченьинтересный проект. Дело в том, что у него~ Ну подождите. Послушайте меня хотябы еще немного. Он собирается опубликовать статью о сотрудниках КГБ, работающихв Италии. И ему нужен консультант. Если вы согласитесь, он готов заплатить.Честное слово. Пять тысяч долларов. Даю вам слово. Я возьму с вас только сорокпроцентов.

– Идите к черту, – поднялся Витовченко.

– Хорошо. Тридцать пять. Не уходите. Я согласен на тридцать.Честное слово заплатит. Большие деньги. Ему действительно нужна вашаконсультация.

– Пять тысяч долларов? – переспросил Витовченко,остановившись.

– Полторы мои, остальные ваши, – быстро подсчиталЛаньель. – Если согласны, то заплатите за кофе, и мы поедем к нашемузнакомому. Он очень вами интересовался.

Витовченко пробормотал по-русски ругательство. Затемподозвал официанта и расплатился за кофе. Через полчаса они уже направлялись навстречу.

– Как зовут вашего придурка? – осведомился Витовченко,когда они разместились на заднем сиденье черного английского такси.

– Сеньор Альтафини, – сообщил Ланьель. – А почемувы решили, что он придурок?

– С вами может иметь дела только законченный идиот, –ласково сообщил Витовченко.

– Я даже не знаю, когда мне нужно на вас обижаться, а когдасмеяться, – недовольно сказал Ланьель, отодвигаясь в угол.

– Всегда обижайтесь. Так будет надежнее, – посоветовалВитовченко.

Ланьель обиженно умолк. Через полчаса они были уже на месте.В отеле «Шератон» их уже ждали. На этот раз Ланьель не обманул. За помощь вподготовке материалов Витовченко действительно получил три с половиной тысячидолларов. Ланьель забрал свои «комиссионные». Ни один из них даже не подозревал,что встреча с итальянским журналистом станет роковой для обоих.

В этот день его вызвал к себе генерал Попов. И предложилотправиться в Государственную Комиссию.

– Они просили прислать им толкового специалиста из нашихпреподавателей, – пояснил Попов. – Мы посоветовались и решили, что высамая подходящая кандидатура, полковник Караев. Мы откомандируем вас враспоряжение ГТК. У вас есть вопросы?

– Нет. – Тимур знал, что сам Попов тоже был членом организации.И поэтому такой срочный вызов в Комиссию его не удивил. Караев помнил, что воглаве организации стоит глава Комиссии. А Попов являлся заместителем начальникаАкадемии ФСБ. Поэтому полковник Караев кивнул и вышел из кабинета. Уже черездва часа он был в кабинете Большакова. А затем они долго спускались вниз, чтобыостаться в одном из тех помещений, где их не могли услышать ни свои, ни чужие.Оба уселись в мягкие кресла, в которых не было металлических частей. Считалось,что такие кресла хуже отражают звуковые сигналы.

– Мне сообщили об операции в Италии, – сразу началБольшаков. – Вы очень удачно вписались в нашу организацию полковникКараев. Я начинаю испытывать чувство гордости. Ведь вы мой своеобразный«крестник». Это с моей подачи вас приняли в организацию.

– Я об этом помню, – ответил Тимур, – хотя иногдамне кажется, что я должен был отказаться еще на прежнем этапе.

– Почему? – сразу спросил Большаков. – Вас, что-тоне устраивает?

– Вы знаете, как прошла моя командировка в Италию? Я поехалтуда со своей подругой. С женщиной, которую я люблю и на которой хочу жениться.Я об этом вам говорил. Получилось, что мы подставили ее для того, чтобы найтиее знакомых и выйти на Минкявичуса.

– Давайте разберемся, – предложил ИванСергеевич. – Вы сожалеете о его смерти? Вы ведь читали его досье. Да илинет?

– Нет, – ответил Караев, – он был предателем.Такой классический вариант изменника.

– Хорошо. Тогда, что именно вас беспокоит?

– Я обманул свою подругу. Мне кажется, что я поступил несовсем этично, когда невольно втянул ее в эту операцию.