Он расправил плечи.

— Ошибка новичка.

Впереди пронзительно кричали чайки. Я потерла камень между пальцами, ощущая гладкую поверхность, чувствуя, как его глаза наблюдают за мной, его леденящий взгляд скользит по моему телу, как одеяло из чего-то холодного, жестокого и знакомого, как дом. От этого по моей коже побежали мурашки. Я попыталась стряхнуть это и, взмахнув запястьем, бросила камень.

Он прошел всего несколько футов, плюхнулся в воду и затонул.

— Ты права. Это было… круто, — сухо заявил он.

— Эй! — крикнул кто-то вдалеке. Я обернулась и увидела женщину в халате и непромокаемых ботинках, с бигуди в волосах, размахивающую газетой высоко в воздухе с высоты нескольких домов.

— Я думала, что сказала тебе держаться подальше от нашей земли!

Следуя по краю обрыва, она направилась к нам, глядя вниз через скалы и выкрикивая угрозы о том, что доложит о его нарушении границы на следующем собрании в мэрии.

Я перевела взгляд на парня. Он наклонил голову, в уголках его глаз появились морщинки, прежде чем он повернулся и быстро пошел по камням. Леди снова закричала. Мой взгляд метнулся к ней, а когда я снова посмотрела на парня, его уже не было.

Я приняла прохладный душ и провела остаток утра, распаковывая вещи, затем застелила кровать с балдахином, на которой спала прошлой ночью. Моя большая спальня находилась на втором этаже с собственной ванной комнатой и видом на побережье. Потолок был обшит дубовыми досками, а сверху шли низкие балки.

Через французские двери на балкон, выходящий к морю, лестница, изогнутая, спускалась на землю внизу. Я спустилась по лестнице и прошла через заросший кустарник к гаражу, где, по словам дедушки, должен был стоять скутер.

После нескольких попыток дверь гаража поднялась, и облака пыли вскружили, когда она сложилась наверху. Коробки, сложенные одна на другую, выстроились вдоль внутренних стен. Я прошла мимо крытой машины, за ней был белый скутер.

Он выглядел так, как будто им не пользовались уже довольно давно, ключ все еще торчал в замке зажигания. Я провела своим белым ногтем по рамке. Под тонким слоем пыли на боку виднелись остатки выцветшей серебряной эмблемы. Та же эмблема, выбитая на потрескавшейся коже фотоальбомов, которые я нашла на чердаке в Техасе.

Пятиконечная звезда с пятью символами внутри круга.

Я включила двигатель, и маленькая штучка щелкнула, прежде чем он с ревом ожил. В кожаных штанах и с волосами, заправленными под шлем, я каталась на белом скутере вверх и вниз по окрестным улицам, прежде чем отправиться в город.

Ночью на улицах Воющей Лощины бродило больше людей, чем днем. Обогнув беседку, я увидела крошечные магазинчики; книжный магазин под названием «Странный и необычный», почтовое отделение, Бакалея Хобба, кабинет врача, Магазин на углу и кофейня «Бобы», о которой упоминал Дедушка. Мрачный город был украшен тусклыми оранжевыми, желтыми и коричневыми цветами, как будто сейчас не лето. Как будто город попал в ловушку осени, даже в начале августа. Искусственные осенние листья обвивали веретена беседки, а тюки сена и тыквы украшали витрины магазинов. Удручающий запах умирающих листьев примешивался к каждому сильному ветерку, в отличие от чувственных и игривых ветров в Техасе.

Я припарковала скутер на горизонтальном месте перед закусочной Мина Мэй и положила ключ в карман. Внутри атмосфера резко изменилась по сравнению с мрачностью, царившей прямо за дверями. Мягкие барные стулья выстроились вдоль длинной стойки, протянувшейся от одного конца до другого, а перед жадно ожидающими посетителями — кухня. Персонал и официанты, одетые в черно — белые рубашки в тонкую полоску с забрызганными едой фартуками, быстро двигались, чтобы приспособиться к спешке во время обеда, не поднимая глаз, чтобы посмотреть, куда они идут. Каким-то образом никто не столкнулся друг с другом в суете.

При моем появлении все остановились и уставились в мою сторону. Но так же быстро, как они посмотрели в мою сторону, они отвернулись, продолжив заниматься своей работой, едой или компанией, как будто понимая, что во мне нет ничего особенного.

Я вытащила меню из кармашка стоящей таблички с надписью «Присаживаетесь» и заметила свободное местечко у окна. Мой взгляд блуждал по закусочной, пока я скользнула на стул.

«Мина Мэй», казалось, была плавильным котлом для степфордских жен, оценивающих глаз и постоянных посетителей, которые, скорее всего, приходили сюда каждый день в течение последних пятидесяти с лишним лет. Три пожилые дамы в причудливых шляпках уставились на меня и понизили голоса до шепота, когда я снова обратила внимание на меню, чувствуя, как их взгляды переместились мне на затылок.

— Дай угадаю, — произнес голос, заставив мою голову вскинуться. — Фэллон Морган.

Перед моим столиком стоял парень лет двадцати пяти, одетый в бежевые брюки и шляпу газетчика.

— Да, — подтвердила я, оглядываясь, чтобы убедиться, что он обращается ко мне, хотя он и назвал мое имя. — Я Фэллон Морган, а ты одет точно так же, как мой дедушка.

— Капризный старина Бенни?

Он сел напротив меня и бросил стопку книг и бумаг между нами, положив локти на стол. Кивнув, я откинулась на спинку стула, думая, что он принял меня за другую Фэллон Морган. Никто никогда добровольно не садился со мной раньше.

— Я приму это как комплимент. Видите ли, — он наклонил голову и поднял палец, — этот человек — легенда.

Моя бровь изогнулась.

— Правда? — спросила я, и парень кивнул. — Откуда ты знаешь мое имя?

— Слухи распространяются повсюду. Кстати, меня зовут Майло. Откуда ты приехала? Нью-Йорк?

Он снял свою шляпу газетчика, обнажив мягко-каштановые, зачесанные набок волосы, естественно вьющиеся на концах. Парень был стройным, с медово-карими, проникновенными глазами и миллионом историй, которые можно было рассказать в его улыбке.

Я чуть приподняла голову.

— Почему именно Нью-Йорк?

— Ты выделяешься как белая ворона, — его палец описал круг в воздухе над моей одеждой, — со всем этим модным прикидом.

Я прикусила губу, глядя на свою шелковую блузку в клеточку, которая была самой дешевой вещью, которая у меня есть, и внезапно почувствовала себя неловко.

— Нет, Сан-Антонио, — поправила я, оглядываясь на него.

— Ммм… Никогда бы не подумал.

К нашей кабинке подошла пожилая дама с длинной косой седых волос, свисающей с одного плеча. Она вскрикнула, зажав рот рукой. Еще мгновение она смотрела на меня с огоньком в глазах.

— О-мой-бок. Внучка Бенни.

Официантка с милым лицом рассмеялась, не веря своим ушам.

— Я бы обняла тебя, но я не хочу тебя пугать.

Ее взгляд остановился на Майло.

— Майло Эндрюс, дай этой девушке немного личного пространства, хорошо? Может ли она побыть