– Я буду вам очень признательна, – сказала она.

Делла Стрит последовала за ней в кухню. Салли Медисонповернулась к Мейсону.

– Теперь понимаете, что я имела в виду? – спросила она. –Настоящая золотая рыбка!

Том Гридли повернулся к своей подруге и сказал извиняющимсятоном:

– Конечно, не надо было задерживаться у Раулинса и покрыватьпанели своим лекарством. Лучше бы я сам поместил их в аквариум. Я не думал, чтотак получится.

– Да брось ты. Какое это теперь имеет значение? Мы приехалисюда довольно рано, и у нас есть свидетели, что к этому моменту аквариум ужебыл пуст. Скажи лучше, ты не боишься, что этот старый скряга отберет у нас чек?Ведь рыбки-то украдены.

– Вряд ли, – ответил Гридли. – Все равно химический составлекарства остается моей тайной.

– Ладно, не будем об этом, дорогой, – сказала Салли Медисон,тактично призывая Тома к молчанию. – Эти люди не интересуются золотыми рыбками.

Пол Дрейк поймал взгляд Мейсона и подмигнул ему.

В этот момент из кухни возвратились миссис Фолкнер и ДеллаСтрит с рюмками, кубиками льда, виски и содовой. Миссис Фолкнер наполнила рюмки,а Делла Стрит поднесла их гостям. Миссис Фолкнер села в кресло напротив Мейсонаи, закинув ногу на ногу, проверила, не поднялась ли ее юбка выше положенного.

– Я очень много слышала о вас, – промолвила она с хитройулыбкой. – И надеялась, что когда-нибудь мы встретимся. Я читала отчеты обовсех ваших делах и следила за ними с большим интересом.

– Благодарю вас, мадам, – ответил Мейсон, собираясь добавитьеще что-то, но в этот момент наружная дверь распахнулась, и в холл вошелпобелевший от гнева Харрингтон Фолкнер.

– Знаете, что они мне заявили? – сказал он, заикаясь. – Чтов Уголовном кодексе нет статьи, касающейся кражи рыбок. Если бы я смогдоказать, что вор проник извне, это можно было бы квалифицировать как кражу совзломом, но поскольку Элмер Карсон является равноправным хозяином конторы иможет входить в нее, когда ему вздумается, то он вправе и взять золотых рыбок,а я могу возбудить против него только гражданское дело, но никак не уголовное.Вдобавок один из них имел наглость заявить, что возмещение убытков будетдовольно скромным и я не получу и половины суммы, которую истрачу на адвоката.Невежество этого полицейского просто непростительно! Он считает, видите ли, чтона эти деньги я смогу купить целую кучу золотых рыбок. Кучу! Понимаете? Какбудто это какая-то крупа!

– Вы, значит, заявили полиции, что рыбок взял Элмер Карсон?– спросил Мейсон.

Фолкнер смотрел куда-то в сторону.

– Конечно! Я сказал им, что я в плохих отношениях с Карсономи что у него есть ключи от конторы.

– Все окна были заперты? – продолжал спрашивать Мейсон.

– Да. Кто-то взял отвертку или другой инструмент и взломалзамок двери, ведущей в кухню. Грубая работа. По словам полицейского, дверьвзломали изнутри, а парадная дверь была закрыта на засов. Кто-то хотел сделатьвид, будто в контору проникли через черный ход. Но это никого не обмануло. Яничего не понимаю во взломах, но даже я понял, как все было на самом деле.

Мейсон сказал:

– Я предупреждал вас, чтобы вы не говорили, что подозреваетеКарсона. Этим вы ставите себя в довольно опасное положение. Ведь выпредъявляете обвинения, которые не можете доказать. Я уверен, что полициядогадалась: здесь просто склока между двумя партнерами. Вот они и решили невмешиваться в это дело.

– После драки кулаками не машут, – сухо парировал Фолкнер. –Я был уверен, что действую правильно. Поймите меня, мистер Мейсон, сейчас дляменя главное – найти рыбок, пока не поздно. Это очень ценные рыбки, и мне онидороги. Рыбки больны, и я хочу вернуть их как можно скорее, чтобы вылечить. Авы, черт возьми, ведете себя как полиция! Вечно: не делай то, не делай это!

Голос Фолкнера дрожал от возбуждения. Казалось, вот-вот унего начнется истерика.

– Неужели никто из вас не в состоянии понять, как это важнодля меня? Эти рыбки – результат упорного труда, часть моего «я». Вместо тогочтобы действовать, вы тут сидите сложа руки и распиваете мое виски, а рыбки,может быть, уже умирают.

Во время этой тирады миссис Фолкнер не изменила позы и дажене повернула головы в сторону супруга. Лишь бросила через плечо, словнообращаясь к ребенку:

– Все правильно, Харрингтон. Тебе никто не может помочь. Тывызвал полицию и уже обсудил с ней вопрос. Возможно, если бы ты пригласил ихсюда и предложил им выпить с нами, они отнеслись бы более внимательно к твоейпроблеме.

В этот момент зазвонил телефон. Фолкнер повернулся, схватилтрубку и сказал:

– Алло! Да, да, это я.

Какое-то мгновение он молчал, слушая, что ему говорят, апотом на его лице появилась победная улыбка.

– Что ж, отлично! Договорились! – воскликнул он. – Мы можемподписать бумаги, как только вы их составите. Да, я заплачу вам.

Некоторое время он опять молчал, а потом сказал:

– Хорошо.

И повесил трубку.

Отойдя от телефона, Фолкнер сразу же направился к СаллиМедисон. Мейсон с удивлением наблюдал за ним.

– Хочу вам еще раз напомнить: я не люблю, когда меняшантажируют, – резко сказал он девушке.

Та в ответ лишь заморгала длинными ресницами.

– Сегодня вы пытались вытянуть из меня крупную сумму денег,– продолжал Фолкнер. – И я хочу сказать, что со мной такие шутки не проходят!

Салли Медисон лишь затянулась сигаретой и опять ничего неответила.

– Вот так-то! – с триумфом заметил Фолкнер. – И яприостановлю выплату по чеку, который дал вам. Я только что договорился сДейвидом Раулинсом, что покупаю у него весь его зоомагазин, включаяоборудование и материалы, которыми он располагает, в том числе и рецепты всехлекарств. – Он быстро повернулся к Тому Гридли: – Теперь вы работаете на меня,молодой человек.

Салли Медисон испуганно посмотрела на Фолкнера, но тем неменее твердо сказала:

– Вы не можете этого сделать, мистер Фолкнер.

– Я уже сделал это.

– Изобретение Тома все равно не принадлежит мистеруРаулинсу. Том сделал его в свободное от службы время.

– Чепуха! Так всегда говорят. Посмотрим, что скажет суд поэтому поводу. А теперь, мисс, я вынужден просить вас вернуть мне чек, который ядал вам в ресторане. Я не заплатил Раулинсу и половины той суммы, которую вытребовали от меня.

Салли Медисон упрямо покачала головой:

– Сделка уже состоялась, и вы оплатите рецепт лекарства.

– Вы не имели никакого права продавать его. Вас могутпривлечь к уголовной ответственности за вымогательство и получение денегнезаконным путем. Вам лучше добровольно вернуть его, я все равно приостановлювыплату.