отскакивать, прежде чем он попадет прямо в чашку. Для Мали это прекрасная возможность отомстить ему, и она не упускает ее. Глаза Лейкин расширяются, когда она пытается остановить ее, но это бесполезно. Мали замахивается, чтобы отбить мяч, но вместо этого умудряется отправить все три чаши в полет.

Мы победили.

— Мэл, — скулит Лейкин, запрокидывая голову и глядя в небеса.

Она выглядит смущенной. — Что? Это просто пролитое пиво. У нас его предостаточно.

— Ты проиграла игру, — объясняет Оуэн. — Честно говоря, это был умный ход со стороны Кэма.

— О, — угрюмо отвечает она.

Лейкин морщит нос, глядя на свою лучшую подругу. — Тебе повезло, что ты хорошенькая.

— Да, — улыбается Мали. — Хотя мне за тебя стыдно.

— Итак, ты проиграла нам игру и теперь оскорбляешь меня? — В ее глазах пляшет веселье.

Мали подмигивает. — Ну, я имею в виду, они, по сути, обманули. Он сделал это нарочно.

— Не будь обиженной неудачницей, — говорит ей Кэм. — Это не моя вина, что ты предсказуема.

Ее глаза сужаются, когда она достает телефон из кармана и бросает в него, попадая прямо по яйцам. — Ты это предсказал?

Когда Кэм падает на землю, Лейкин вскидывает руки в воздух. — Итак, куда была направлена эта цель, когда мы играли в пивной понг?

Я смотрю вниз на Кэма и посмеиваюсь, когда он стонет от боли.

И подумать только, что он неравнодушен к этой девушке.

Ночь начинает заканчиваться, все мы достаточно протрезвели, чтобы ехать домой. Лейкин встает и потягивается, зевая. Ее рубашка задирается ровно настолько, чтобы была видна маленькая татуировка, выглядывающая из-под пояса ее джинсов.

Черт возьми, почему это так горячо?

Я заставляю себя отвести взгляд. Практически все было бы лучше, чем если бы Кэм застукал меня за разглядыванием его младшей сестры. Я не собираюсь умирать сегодня ночью.

— Хорошо, я иду спать, — говорит она нам. — Кэм, не забудь, что завтра ты должен поехать за мной к механику, а потом подбросить меня до работы.

— Что? Нет.

Она выглядит смущенной. — Ах, да. Папа тебе не сказал? У меня горит индикатор проверки двигателя, и он назначил мне встречу, чтобы я забросила ее утром.

— Я не могу, — возражает он. — У меня назначено свидание на поздний завтрак.

Все замолкают, кроме Оуэна, который фыркает. — Ты тоже собираешься отведать мимозы?

Я протягиваю ему руку. — Карточка мужчины. Отдай ее.

Он закатывает глаза. — Пошли вы все нахуй. Если бы ты увидел эту цыпочку, ты бы тоже согласился на поздний завтрак.

Часть меня задается вопросом, стал бы он вообще говорить об этом, если бы Мали все еще была здесь, но она ушла полчаса назад — ей рано на работу, и она сказала, что ей нужно хорошенько выспаться. Я думаю, Кэм не согласился бы, но не похоже, что он когда-нибудь вырастит пару яиц и скажет ей это.

— Я не знаю, что тебе сказать, — говорит Лейкин.

Он вздыхает. — Ты не можешь просто взять мою машину?

Ее брови хмурятся. — Конечно, позволь мне просто клонировать себя, чтобы я могла водить две машины одновременно. Я знаю, что ты думаешь своим членом, но я не думаю, что Мали причинила такой уж большой вред.

Кэм стонет и отшвыривает ее. — Сукин сын.

Все это происходит в одно мгновение. Идея проносится у меня в голове, и прежде чем я успеваю сказать себе, что это ужасная идея, она вылетает у меня изо рта, словно отчаянно пытается сбежать.

— Я могу это сделать.

Все головы поворачиваются ко мне, и вот так просто, слишком поздно брать свои слова обратно.

— Серьезно? — спрашивает Кэм.

Я пожимаю плечами, как будто в этом нет ничего особенного. — Да. У меня нет работы до двух. Не хотел бы, чтобы что-то стояло на пути к твоим панкейкам и мимозам.

Он ухмыляется. — То, что я хочу есть, действительно начинается на букву «П», но, черт возьми, это точно не панкейки.

Лейкин давится и прикрывает рот. — Кэм!

Посмеиваясь, он кивает в сторону Девин. — Теперь вы двое равны в знании вещей, которые вы не хотели знать о своих братьях. Сблизьтесь из-за этого.

Она выглядит крайне недовольной. — Хотела бы я, чтобы Мали была здесь и снова швырнула свой телефон тебе в промежность.

— Вот это просто подло. — Он поворачивается ко мне. — Но это правда, чувак. Спасибо.

— Без проблем. — Я встаю и достаю ключи из кармана. — Во сколько мне встретиться с тобой там, Рочестер?

Легкий румянец покрывает ее щеки, но я единственный, кто замечает. — Я должна оставить свою машину в девять.

Я киваю. — Я буду там. Поехали, Дев.

Попрощавшись со всеми, кроме Айзека — потому что к черту этого парня — мы запрыгиваем в мой грузовик. Вставляя ключи в замок зажигания, я уже чувствую на себе взгляд моей сестры — оценивающий, подозрительный взгляд. Я завожу грузовик и сосредотачиваюсь на дороге, чтобы не смотреть в ее сторону.

— Я действительно надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, — говорит она мне.

Ты и я, оба.

Мой телефон ревет прямо в ухо, выкрикивая звуки будильника на громкости, которая должна быть запрещена, когда я так устал. Все еще с закрытыми глазами я хватаю его и швыряю через всю комнату. Едва слышен глухой стук от удара о стену, как я возвращаюсь в комфортный сон, из которого меня так грубо вытащили.

— И ты удивляешься, почему ты поменял так много телефонов, — растягивает слова Девин.

Я приоткрываю один глаз и вижу, что она стоит там, скрестив руки на груди, прислонившись к дверному проему. На мой вкус, даже немного солнечного света слишком ярко. Я переворачиваюсь на другой бок и накрываюсь одеялом с головой.

— Уходи, — ворчу я.

Она хихикает. — Хорошо, но ты должен знать, тебе нужно встретиться с Лейкин у механика через десять минут. Впрочем, все в порядке. Я уверена, она не будет возражать, если ты ее бросишь.

Черт.

Вскакиваю с кровати, как будто все горит, черт возьми, я морщусь от боли, которая пронзает мою голову, но времени на нытье нет. Мои ящики распахиваются, когда я хватаю пару джинсов и футболку.

— Плавный ход, жеребец, — поддразнивает Девин, наблюдая, как я беру ключи и мобильный, прежде чем направиться к двери. — Подожди! Ты не собираешься причесаться?

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть в зеркало, и замечаю не очень привлекательную прядь у себя на макушке. Передавая ей на минутку то, что у меня в руках, я провожу по ней пальцами и еще немного ерошу, чтобы все встало на свои места, как всегда бывает.

— Я ненавижу тебя, — говорит она мне.

Я беру свои вещи обратно и улыбаюсь. — Я тоже тебя люблю.

Требуется всего две краткие остановки