Как бы отчаянно это ни звучало, я втайне тоскую по этим фальшивым маленьким спорам, в которые мы ввязываемся. Это единственный раз, когда мы по-настоящему разговариваем, и, к сожалению, та часть меня, которая вписывает мое имя в его фамилию, заберет все, что сможет получить. Излишне говорить, что она и я, которая ненавидела его до глубины души с тринадцати до пятнадцати лет, не ладим.

— Подожди, черт возьми, минутку, — возражает Лукас. — Почему, черт возьми, ему позволено связываться с Лейкин, а нам нет?

Хейс смеется, и мне требуется все, что у меня есть, чтобы не потеряться в этом звуке. Тем временем Кэм подбрасывает еще одно полено в огонь и садится обратно.

— Потому что Хейс знает свои границы. Есть разница между тем, чтобы шутить с ней и приударить за ней. — Наступает короткая пауза, прежде чем он добавляет: «И он нравится мне больше, чем ты».

Лукас допивает остатки пива и швыряет пустую банку в Кэма, но тут вмешивается Айзек.

— Осторожно. Разве ты не слышал? — Он оглядывает Кэма с ног до головы, как будто тот бешеная собака. — Он жестокий преступник.

Все смеются, и Кэм показывает ему средний палец. Любой, кто знает моего брата, знает, что он никогда бы намеренно никому не причинил вреда. По крайней мере, не без действительно веской причины. Он может шутить со своими друзьями по этому поводу, особенно теперь, когда суд закончился и страх попасть в тюрьму прошел, но я знаю, что это беспокоит его. Люди в этом городе буквально наблюдали, как он рос, и все же сейчас по крайней мере половина из них думает, что он социопат.

Чертов Сатана.

Мой телефон вибрирует, и, будучи слишком погруженной в свои мысли, я открываю его, прежде чем могу остановить себя. Сообщение от Крейга, которое смотрит на меня в ответ.

Перестань притворяться, что ты не видишь мои сообщения. Айзек только что сказал мне, что телефон у тебя в руке.

Во имя всего святого. — Айзек! — Его голова поворачивается ко мне при звуке моего голоса. — Ты действительно сказал своему гребаному брату, что у меня с собой телефон?

Хейс прикусывает губу, чтобы скрыть улыбку. — Это длилось недолго.

Айзек похож на ребенка, которого поймали за тем, что он запустил руку в банку из-под печенья. — Это плохо?

Я зажимаю переносицу и делаю глубокий вдох. — Если ты собирался рассказывать ему о каждом моем движении, пока ты здесь, тебе следовало просто привести его.

— Ты хочешь, чтобы он был здесь? — взволнованно спрашивает он. — Я могу позвонить ему. Гарантирую тебе, что он придет.

— Нет! — Мы с Мали кричим в унисон.

Айзек хмурится. — О, да ладно. Он скучал по тебе, пока была в школе, и ему действительно жаль.

— За который раз? Когда он бросил меня на вечеринке, чтобы пойти трахнуть кого-нибудь другого, или, когда он собирался отправить мне наше видео и случайно прислал любительское порно с ним и его напарницей по лаборатории?

Он смотрит на меня в ответ, ошеломленный.

— О, я знаю, — продолжаю я. — Должно быть, это из-за того раза, когда он трахнул другую девушку в моей постели и оставил мне презерватив в подарок. Кроме того, это даже не похоже на то, что мы недавно расстались. Если он сожалел, ему следовало извиниться семь месяцев назад.

Все молчат, пока он несколько раз открывает и закрывает рот, не произнося ни слова. Через мгновение Кэм нарушает молчание, осматривая свою пустую бутылку.

— Может быть, тебе следует привести его сюда, — говорит он так, словно это неплохая идея.

— Полегче, задира, — предупреждает Хейс. — Тебе только что назначили испытательный срок, примерно пять минут назад. Давай немного подождем, прежде чем нарушать его, хорошо?

Кэм переводит взгляд с Айзека на Хейса. — Никаких обещаний.

— Я об этом не просил, — отвечает Хейс, потому что он знает лучше, чем это. — Итак, кто готов поиграть в пивной понг?

Все кивают в знак согласия, пока он встает, чтобы взять столик из багажника своего грузовика. Тем временем Девин смотрит на мое пиво, когда я делаю глоток, и морщится. Я не могу удержаться от смешка.

— Что случилось, детка?

Она опускает голову. — На самом деле я не люблю пиво.

Мали фыркает, бормоча себе под нос: «Конечно, ты этого не делаешь». Второй раз за двадцать минут я вгоняю пятку ей в голень. Она хорошо справляется с тем, чтобы скрыть стон, который издает от боли.

Возможно, Девин и близко не так близка мне, как Мали, но я не хочу, чтобы она чувствовала себя некомфортно рядом с нами просто потому, что Мэл — маленькая собственница, которая так и не научилась делиться.

— Давай, — говорю я ей, вставая и протягивая руку. — Мы можем приготовить тебе коктейль. Ты можешь попробовать это.

Кажется, это подбадривает ее, и она улыбается, вкладывая свою руку в мою. Когда мы направляемся к дому, я замечаю Мали, идущую с другой стороны от меня. Я поднимаю брови, глядя на нее.

— Что? — невинно спрашивает она. — Если ты их готовишь, я тоже хочу.

Вот так любое напряжение между нами рассеивается. Так всегда бывает.

— Как будто я все равно не собиралась тебе его приготовить.

Она обнимает меня за плечи. — Вот почему ты мой любимчик.

Мы почти у дома, когда я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Хейсом. В одной руке у него складной столик, а в другой набор для пивного понга, но все, на чем я могу сосредоточиться, это то, как он ухмыляется, проходя мимо.

Разве это не несправедливо, что один человек настолько хорош собой? Я имею в виду, разве не предполагается, что все созданы одинаково? Потому что я не думаю, что Бог получил памятку, когда создавал Хейса. Либо это, либо флакон с надписью: «ВЫГЛЯДИТ ДОСТАТОЧНО ГОРЯЧИМ, ЧТОБЫ РАСТОПИТЬ ЛЕД», пролился, и все, что в нем было, оказалось в кастрюле.

Клянусь, этот человек появился в моей жизни с единственной целью — мучить меня.

— У тебя текут слюнки, — воркует Мали.

Моя рука подносится ко рту, но я должна была догадаться, что она была полна дерьма. — Я передумала. Никакой выпивки для тебя.

— Ой, да ладно тебе, — скулит она. — Все это очень весело.

— Что такое? — Спрашивает Девин.

Я закрываю рукой рот Мали, когда она собирается ответить. — Ничего. Мали сегодня вечером просто в отличной форме.

Открывая холодильник, я беру то немногое, что мне нужно — клюквенный сок, ананасовый сок, апельсиновый сок и, самое главное, бутылку Малибу. По сути, это Морской бриз, но апельсиновый сок придает ему дополнительный вкус. Кроме того, тогда вам может сойти с рук добавление в него еще рома.

— Мэл, ты помнишь ту ночь, когда мы выпили слишком много всего этого?

Она съеживается. —