своим подругам, к заведующей детдомом Галине Петровне, к своему другу Сергею. Сейчас она согласилась бы прожить хоть всю жизнь с ними или, мечтала она, попасть в семью, где строгий, но заботливый отец сказал бы: «Дочка, займись пока своими делами, я сам решу это», а любящая мама позвала бы в кухню пообедать супом и жареной картошкой с компотом, попросив Женю сообщить об обеде сестре и брату. Девушка даже не знала, как обедают полноценные семьи в своих квартирах и домах. Так же, как сироты в детдомах, торопясь и жадно? Или как?

Она вспоминала фильмы, которые смотрела в кинотеатрах Москвы, и сравнивала их с реальностью ‒ нет, в жизни, в отличие от фильмов, к тебе не придёт бородатый двухметровый мужчина и не скажет, что ты ‒ избранный, ведь избранным себя делаешь только ты сам ‒ поступками, мыслями, благородностью, живучестью и совестливостью.

Женя подняла взгляд наверх, мешая очередной порции слёз вытечь из глаз, и обратила внимание на крепление люстры в центре невысокого потолка комнаты.

«Мне терять уже нечего, в этом мире теперь я абсолютно одна. Я попробую что-нибудь придумать. Если нет ‒ повешусь на этом самом креплении».

Она проверила в карманах наличие плеера, сберкнижки и ключей, а затем вышла из квартиры, заперев её на оба замка, и думая на ходу, как ей добраться обратно до детдома.

***

На дороге Женя стояла уже часа два. Машин останавливалось немного, но и они, как каждый раз выяснялось, ехали не в сторону её детдома. На открытом солнце девушке было очень жарко, она пропотела и очень хотела пить и есть. Постепенно появлялось желание сходить в туалет, но Женя боялась терять на это время ‒ вдруг именно сейчас остановится та самая машина, которая довезёт её до родного детдома. Но время шло, а той самой машины так и не было.

Спустя ещё час, когда Жене уже было безумно плохо от жары, температура на улице наконец начала понижаться. Девушка еле заметно пританцовывала на месте, решив всё же дождаться машины ‒ над другими вариантами она даже не думала. В очередной раз махнув в сторону проезжающего автомобиля рукой, она с надеждой посмотрела на водителя. Он сначала проехал мимо Жени, а затем всё же остановился в паре десятков метров от неё. Девушка в нетерпении подбежала к водительской двери, стекло которой было опущено.

‒ Добрый день! Мне нужно добраться по этой трассе по прямой до областного детского дома! Вы едете туда?

Водитель, молодой, полноватый и хамоватый на внешность парень, осмотрел Женю:

‒ Сколько платишь?

Женя растерялась, но попыталась искренне улыбнуться:

‒ У меня, к сожалению, сейчас нет денег… Но мне очень нужно туда попасть! Войдите в положение, пожалуйста!

Парень ухмыльнулся. Было видно, что он призадумался, разглядывая Женю:

‒ А есть что натурой дать?

Женя от шока закашляла и покраснела. Собираясь вернуться на своё место поиска попутки как можно скорее, она отвернулась от окна машины. Водитель разочарованно сжал губы и вытащил свою руку в окно, схватив Женю:

‒ Ну, может, кольцо есть взамен на поездку, не знаю там… пейджер, в конце концов!

Женя вырвалась из его захвата и с расстроенным видом начала проверять карманы своей джинсовой куртки, которую держала в руке. Вытащив плеер из нагрудного кармана, она дрожащей рукой протянула его парню ‒ она очень хотела попасть к себе в детдом. Он удовлетворённо кивнул, забрал плеер и спешно убрал его в сумку на переднем сидении:

‒ Во-о-от! Другое дело! Садись сзади и помалкивай ‒ не люблю говорливых сирот.

Женя молча проглотила оскорбление и с душевным облегчением села на сидение прямо за водителем.

***

После того, как Женя потратила весь вечер на поиски своего рюкзака с вещами в детдоме и на его территории, она сдалась. Поникшая и в слезах она пришла к единственному человеку, который мог ей помочь и которому она доверяла — к Галине Петровне, заведующей детдомом.

Женя стояла в её кабинете с опущенным взглядом и не решалась признаться ‒ ей было стыдно за свою неудачу. Галина стояла напротив неё у своего стола и с напряжением смотрела на бывшую воспитанницу, ожидая от неё хоть каких-то слов. Наконец, Женя сжала кулаки и тихо в пол заявила:

‒ Галина Петровна, я потеряла все свои вещи… не знаю, как это случилось… все документы, все деньги, всё…

Женя вновь прослезилась, так и не подняв взгляд. Заведующая подошла к Жене и по-доброму её обняла.

‒ Женечка, не переживай. Восстановим документы, это несложно, ‒ она гладила Женю по голове, понимая, как той сейчас морально тяжело, хотя для детдома такая ситуация была обыденной. Женя была одной из её любимчиков, несмотря на частые истерики по поводу удочерения, которое так и не случилось, и несмотря на все сложности, возникшие в детдоме из-за нетрадиционной ориентации её любимицы.

Спустя несколько минут беседы с заведующей девушка вышла из кабинета. Ей стало намного легче. Она поняла, что подобную проблему всё же можно решить, но совесть продолжала её мучить из-за такой банальной неудачи.

Она прошла в гостиную, находившуюся на том же этаже, на котором она прожила восемнадцать лет. Временную комнату ей не могли выделить, а Женя наотрез отказалась возвращаться в Москву без паспорта, поэтому она получила разрешение от Галины Петровны пожить в гостиной, где стояли холодильник, шкафы и тумбы, два мягких дивана, а напротив них ‒ современный и большой телевизор, который детдому недавно подарил один из московских бизнесменов.

На полу и на подоконниках гостиной стояло множество цветов в горшках, среди которых уже издалека выделялась безумно красивая и нежная фиалка ‒ цветок Жени, который ей подарила Таня, её бывшая подруга. Несмотря на скандальное расставание, после которого они больше не общались, Женя очень ответственно ухаживала за цветком и очень его любила, но мысли забрать его в свою квартиру у девушки не возникало.

Желая отвлечься, Женя включила телевизор и легла на диван. В это время показывали вечерние новости. Корреспондент рассказывал о новом финансовом мошенничестве, которое захлестнуло всю Москву. Женя слушала его речь и переживала, что в мире так много лжи и обмана.

Ближе к ночи, когда Женю уже начинало клонить в сон, в гостиную вошёл взрослый воспитанник детдома, который, как и Женя, выпускался в этом году и вот-вот должен был покинуть эти стены.

‒ Жень, привет! ‒ парень присел на диван, оказавшись рядом с головой девушки.

Женя подняла на него взгляд и улыбнулась:

‒ Привет,