— Когда он был в тюрьме, Джулия чуть ли не каждый деньписала ему письма, но все они возвращались нераспечатанными. После того как егоосвободили, она пыталась связаться с ним через адвокатов, но ответа также непоследовало. Хотя на этот раз ее интересовало только то, каким образом онаможет вернуть присланную ей машину. До тех пор пока Бенедикт не узнает… до техпор пока кто-нибудь не расскажет и не докажет ему, что Джулия не лгала исовершенно искренне собиралась присоединиться к нему в Мехико, она не сможетжить в мире ни с собой, ни с тобой, ни с кем бы то ни было. Разве вы непонимаете, что она наложила на себя своеобразную епитимью и будет нести ее,если понадобится, хоть всю жизнь?

Пол был настолько изумлен, что не сразу смог сформулироватьсвою мысль.

— Значит, это единственное, что не дает ей… полюбить меня?Ей необходимо официальное отпущение грехов со стороны Бенедикта?

— Насколько я понимаю, — уклончиво ответила Кэтрин, — делообстоит именно так.

— Ну что ж, — решил Пол после очень короткого раздумья. —Если вопрос действительно упирается в это, то я его решу. Джулии не понадобитсябольше ждать ни шесть недель, ни даже шесть дней. — Он встал, и хотя ни Кэтрин,ни Тед не понимали, что он задумал, они видели, что Пол настроен более чемрешительно. — Думаю, что мне потребуется от силы два дня. Передайте Джулии, чтомне пришлось срочно уехать.

С этими словами Пол развернулся и направился в свою комнату.Все еще не понимая, что он задумал, Кэтрин крикнула вдогонку:

— Но Пол, ведь он не захочет даже говорить с ней!

— Зато ему придется поговорить со мной! — отрывисто бросилПол, заходя в комнату для гостей.

— Но почему ты думаешь, что с тобой он говорить согласится?— спросил Тед через пару минут, когда Пол вновь появился в дверях с сумкой вруке.

— Потому, — ответил Пол, бросая ему на колени значоксотрудника ФБР, и достал из шкафа пальто.

— Это поможет тебе пройти в его дом, но это никоим образомне заставит его поверить тебе.

— А этот сукин сын совершенно не обязан верить мне. Гдеписьмо, которое Джулия собиралась оставить вам перед отъездом?

— У меня, — сказала Кэтрин, вставая, — но оно тоже ни в чемне убедит Бенедикта. Ты же ничем не сможешь доказать, что она написала его невчера.

Через минуту Кэтрин вернулась.

— Пойми, он сейчас снова богат и знаменит. А потому будетотноситься вдвойне подозрительно к любой попытке примирения со стороны Джулии.

— Может быть. Но в моем офисе в Далласе есть еще кое-что, иэто заставит его поверить!

— И что же это?

— Видеозаписи, — коротко ответил Пол, забирая у Теда значок.— Например, видеозапись пресс-конференции, на которой она делает все, чтобыпривлечь симпатии на его сторону.

— Боюсь, что это тоже не поможет. Он решит, что это — всеголишь часть хитроумного плана, который она разработала, чтобы помочь вамарестовать его.

— А кроме того, — перебил ее Пол, распихивая по карманаммелочи, которые забыл, когда собирал сумку, — у меня есть конфискованнаявидеозапись ареста и того, как Джулия вела себя во время него. Если человексможет просмотреть эту запись и ничего не почувствовать, значит, у него вообщенет ни сердца, ни души. На тот случай, если вы еще не догадались, — добавил он,направляясь к двери, — я сейчас еду в Даллас, чтобы взять все, что мне нужно, иутром вылетаю в Лос-Анджелес. В досье должен быть его калифорнийский адрес.

— Ты не боишься испортить чудесный прием? — саркастическипоинтересовался Тед.

— К черту Бенедикта вместе с его приемом. Я сыт по горлотем, в какой ад превратилась жизнь Джулии, да и моя тоже, по его милости. Аесли у меня все же ничего не получится, если он откажется выслушать меня ипосмотреть видеозаписи, то тогда придется действовать уже вам. В конце концов,вы имеете полное право подать на него в суд за похищение и причиненный Джулииморальный ущерб. Так что если Бенедикт не захочет слушать меня, то ему всеравно придется выслушать вас, причем в суде, и расплатиться хорошеньким,жирненьким чеком на о-очень приличную сумму.

Пол обменялся рукопожатием с Тедом, и Кэтрин, привстав нацыпочки, поцеловала его в щеку.

— До свидания. Спасибо тебе за все. Позвони после того, какпереговоришь с ним.

Грустные нотки в голосе Кэтрин и взгляд, которым онапроводила удаляющегося Пола, заставили Теда с любопытством посмотреть на жену.

— Твое «до свидания» прозвучало так, как будто ты прощаешьсяс ним навсегда. Почему?

— Потому что, — виновато потупившись, ответила Кэтрин, — ясовершенно ужасная и неисправимая особа, которая просто не заслуживает такогозамечательного мужа, как ты.

— Переведи.

— Есть одна деталь, о которой я не сказала ни тебе, ни Полу.Видишь ли, Джулия может думать сколько угодно, что ей нужно лишь прощение Зака.Но на самом-то деле ей необходим он сам. Всегда. И когда он был всего лишьбеглым преступником, за которым охотилась вся страна. И сейчас. Если Полуудастся осуществить то, что он задумал, то Джулия получит нечто большее, чемофициальное отпущение грехов. Она получит Зака Бенедикта.

— О чем ты говоришь? Этот парень снова стал кинозвездойномер один. Ты же сама видела сегодня его особняк и ту бабу, которая увиваласьвокруг него. Неужели ты думаешь, что ради какой-то там Джулии Мэтисон он вдругрешит изменить такой привычный и милый его сердцу уклад?

Кэтрин усиленно делала вид, что чрезвычайно озабочена своимманикюром, но в ее голосе звучала абсолютная убежденность в собственных словах.

— Я читала письмо, которое он ей написал. Это — настоящаялюбовь. Поверь мне. По крайней мере я в этом убеждена. — Подняв глаза, онапродолжила с улыбкой:

— И на его месте я бы сейчас была больше всего озабоченатем, что «малышка» Джулия Мэтисон после всего того, через что ей пришлосьпройти по его милости, снова захотела иметь с ним дело. Она ведь очень обиженана него, Тед. Да, она не высказывает этого вслух, но в глубине души онаоскорблена тем, как он с ней обошелся. И даже ее вина, за которую она тактерзает себя, не оправдывает ни его лжи насчет смерти брата, ни отказа отвечатьна ее письма, ни тем более нежелания встретиться с ней, когда он сидел втюрьме.

— Но ведь в последнее время Джулия очень много смеется, иделает это совершенно искренне, — возразил Тед, отчаянно хватаясь заединственный контрдовод, который он мог привести в этом споре. — Вспомни, какона насмешила нас сегодня, рассказывая историю с пролитым на пиджак любимогодиректора клеем.