Иван стоял с телефоном в руке. Они что, пытаются его обдурить? Или Йозеф решил от него избавиться? Все-таки Ивана было легче убить, чем Мелину. Во-первых, потому, что она была под защитой. А во-вторых, его смерть не вызвала бы стольких вопросов. Подумаешь, еще один мертвый криминальный элемент! Велика важность. Ну одним меньше, и что? Он читал в Сети такие комментарии, типа, а пускай они друг друга перестреляют!

В дверь постучали. Ханна хихикнула.

– Выйдешь? У меня сюрприиииз.

Иван открыл. Она сняла платье. Нижнее белье минимальное. Черного цвета. Он прошелся взглядом сверху донизу. Подумал, что надо прекратить свои размышления, использовать момент, ведь через несколько часов его могут убить.

Дом из силикатного кирпича стоял, можно сказать, в чистой идиллии, в районе Эншеде, окруженный такими же коттеджами постройки 1970-х годов. Когда такси уехало, Ванесса осталась у почтового ящика. На нем была написана только первая буква имени: Я. И фамилия: Скуг. В доме начальника группы по борьбе с организованной преступностью «Нова», как и в других домах этой улицы, света не было.

Ванесса открыла калитку, поднялась на две ступеньки к входной двери. Нажала пальцем на звонок. Резкий звук разнесся эхом по всему дому.

Если она не ошиблась в своем мнении о Яне Скуге, вряд ли он будет чрезмерно счастлив, увидев ее на пороге. Он никогда не скрывал своей неприязни к Ванессе. А после смерти своей жены от рака стал относиться к ней с еще большей враждебностью.

Послышались шаги, дверь распахнулась, на пороге показался Ян Скуг. Прищурив глаза, он смотрел на нее через стекла очков в тонкой оправе. На нем был красный шелковый халат.

– Ванесса? – удивился он.

Ванесса подняла руку, подвигала ею туда-сюда, изображая приветствие.

– Черт побери, ну и вид у тебя! С тобой все в порядке?

– Да уж, ты точно знаешь, что женщине хочется услышать, когда она звонит в дверь в полвторого ночи… Ты собираешься меня впускать?

– Извини, это я просто от неожиданности, – сказал Ян и отступил в сторону. – Заходи, конечно.

Он показал ей рукой на большую кухню и подкрутил выключатель, делая свет поярче. На стене у кухонного стола висел старый телефон со шнуром. Под ним лежал раскрытый блокнот и ручка. Ян указал ей на стул.

– Кофе или что-нибудь покрепче?

– Лучше покрепче, спасибо.

– Виски?

– Да, спасибо.

Ян вышел на пару минут. Вернулся с двумя стаканами виски.

– Что произошло такого, что это не могло подождать до утра? – спросил он, отпив глоток и поставив стакан перед собой.

– «Легион», – ответила Ванесса и скривилась, когда от спиртного защипала ранка на губе. – Они подбирают ребят со стокгольмских улиц. Бездомных. Потом отвозят к складу в районе Урминге. Я только что оттуда. И поэтому так выгляжу. К сожалению, следы детей там и обрываются.

На лбу Яна появилась морщинка, он был взволнован.

– Откуда ты знаешь, что за всем этим стоит именно «Легион»? Они владеют помещением?

– Нет, этого я не знаю. Могу предположить, что склад не оформлен на них. Один из ребят, которому удалось удрать, показал мне некоего Ивана Томича.

– И этот Томич работает на «Легион»?

Ванесса кивнула в надежде, что он не задаст естественного вопроса – откуда она это знает.

– У моего подъезда стояла машина, взятая напрокат на его имя. В машине я увидела того, кто пытался меня убить.

– Я слышал об этом. Мне очень жаль.

Он задумчиво сделал еще один глоток виски.

– Я должен попросить у тебя прощения. Я понимаю, мы не всегда ладили, ты и я, но мне бы хотелось, чтобы ты знала, насколько я тебя уважаю. Ты – хорошая сыщица. И ты это давно доказала. В том числе и сегодня.

– Спасибо, – сказала Ванесса и встретилась с ним взглядом. Ян медленно вращал стакан.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Ты ведь не только за виски сюда пришла, я думаю? Кстати, тебе вообще можно пить спиртное?

– Нет, нельзя. Это все равно что дать шприц с иглой в руки героинисту, – почти беззвучно произнесла Ванесса, и у ее шефа округлились глаза. – Я шучу.

Он слегка улыбнулся.

– Нужно установить наружное наблюдение за складом.

– Да, это звучит дельно, – сказал Ян и встал. – Я рад, что ты пришла сюда. То, что ты рассказала… может быть, мы наконец-то их возьмем. Извини меня, я на минутку.

Спина Яна скрылась из вида, и Ванесса взяла в руки синюю шариковую ручку, лежавшую на блокноте. Встреча с Яном превзошла все ожидания. Может, он изменился? Стал более чутким после фиаско у аэропорта в Бромме?

Ванесса повернула голову. Прочла цитату, которая висела в рамочке на стене.

«Если это для тебя важно, ты найдешь путь. В противном случае извини», – гласил текст. Ух, как она ненавидела такие «мудрости»! Но, с другой стороны, текст вполне соответствовал личности Яна Скуга.

Она встала, щелкнула шариковой ручкой и сделала пару шагов к холодильнику.

Фотографии детей и внуков. Ян лежит в шезлонге и читает детектив Лейфа Г. В. Перссона[9] у края бассейна. Ян вместе с двумя друзьями на поле для гольфа. Ни одной фотографии Альвы, недавно умершей жены Яна. «Может быть, это и есть единственный способ забыть? Убрать все признаки того, что человек когда-то жил», – подумала она.

А с другой стороны, это вроде как привело к тому, что он украсил свой дом массой плоских цитат.

Она услышала шаги и обернулась. Ян улыбнулся и показал на фотографии на дверце холодильника.

– Мои дети. Хотя какие они дети? Симону двадцать три, Саре двадцать семь. В прошлом году она родила второго ребенка.

Иван перекатился на спину и посмотрел на ее нагое тело. Ханна лежала на боку лицом к нему. Он провел пальцами по шраму у нее под грудью.

– Ты такая красивая, – протянул он.

– Ты тоже хорош.

– Твои волосы…

Иван закрутил ее светлые волосы вокруг среднего пальца.

– Что?

– Длинные.

– Они не настоящие, это шиньон.

– Вот как.

Он отпустил локоны. Подумал, есть ли у него дома еще «Виагра». Хотелось повторить, воспользоваться моментом. Иван встал с кровати.

– Ты куда?

– Проверю кое-что.

Он открыл гардероб, присел на корточки, начал рыться в таблетках.