Он пытался послушаться Йозефа и сидеть дома. Но в теле будто бы поселилось нетерпение. Вместо домашнего ареста он позвонил Ахмеду и спросил, есть ли у того настроение встретиться в ночном клубе.

Другие мужчины смотрели на них с завистью. Ему это страшно нравилось, он просто наслаждался ежесекундно.

– Девицы хотят попраздновать после клуба. Я сказал, что это будет у тебя дома, – повысил голос Ахмед, чтобы перекричать музыку.

– А какие именно?

– Вот те.

Ахмед показал на четырех девушек в возрасте примерно двадцати лет. Когда они заметили, что Ахмед и Иван на них смотрят, то замахали в ответ. Все у них было в порядке, красивые, но Иван все равно решил подождать и посмотреть.

– Время еще есть, – сказал он, выжидая.

– Тебе решать, шеф, – сказал Ахмед.

Одна из девушек, на которых показал Ахмед, села рядом с Иваном. Шатенка, волосы до плеч, голубые глаза, длинные ноги и короткая черная юбка, облегающая бедра.

– Это ты платишь за все это? – спросила она и показала жестом на стол.

– Именно.

– Что это у тебя за работа такая?

– Разная, – рассмеялся Иван. – Не думай об этом, просто веселись. Как тебя зовут?

– Линда.

– О’кей, Линда. Меня зовут Иван. Если я захочу, чтобы ты пошла со мной потом домой, я скажу.

Иван повернул голову и бросил взгляд в сторону переполненного бара. Там стояла девица в его вкусе. Платиновая блондинка, узкое розовое платье, облегающее большие силиконовые сиськи.

«Вот ее хочу», – подумал он и поднялся.

Остальные парни отодвинулись, когда он приблизился. Они знали, что он не из тех, кому стоит переходить дорогу. Он подошел к красной веревке, поднял ее. Охранники уже открыли рты, чтобы сделать ему замечание, но тут же передумали. Вместо этого несколько девиц с надеждой придвинулись поближе к ВИП-зоне.

– Скоро вернусь, только хочу взять одну девочку, – сказал Иван охраннику.

– Никаких проблем.

Толпа стала еще гуще. Иван расталкивал тех, кто стоял у него на пути. Они бросали не него злые взгляды, но он не обращал внимания. Он был королем. Мог добиться, чтобы кого угодно из этих лузеров вышвырнули на улицу, достаточно было лишь помахать охранникам. Деньги – это все! Особенно когда другие знают, что они у тебя есть. Он протиснулся сквозь последние метры толпы к барной стойке и встал рядом с девицей в розовом платье.

«Она выглядит как порнозвезда», – подумал он.

– Как тебя зовут? – Взгляд его упал вниз, в глубокое декольте.

– Ханна, – ответила она со скучающей миной.

– Хочешь чего-нибудь выпить, Ханна?

Она показала на свой бокал вина:

– У меня уже есть. Спасибо.

Иван взял бокал из ее руки. Она бросила на него удивленный взгляд и открыла рот для протеста. Он демонстративно поднял руку и отпустил бокал. Тот упал на пол и разбился.

– Что ты хочешь выпить? Шампанского?

Она посмотрела на разбитый бокал.

– О’кей, ладно, – улыбнулась она.

Иван наклонился над стойкой. Бармен не обращал на него внимания. Тогда он встал на цыпочки, схватил его за черную рубашку и притянул к себе.

Парень споткнулся.

– Дай мне бутылку шампанского.

Бармен поправил рубашку, посмотрел на Ивана немного испуганно, но не двинулся, чтобы подать то, что он просил.

– Что с тобой? Я попросил принести бутылку шампанского, – повторил он.

Бармен порылся в холодильнике, вытащил бутылку, наполнил ведерко льдом, открыл бутылку и поставил ее в ведро.

– Сколько бокалов? – спросил он.

– Два.

Иван порылся в заднем кармане, вытащил пачку тысячекроновых купюр и положил их кучей перед барменом. Ханна смотрела на деньги как заколдованная.

– Оставь себе сдачу и запомни мое лицо, – сказал он, повернулся к ней и протянул бокал. Подал ей, потом налил себе и приготовился сказать тост. – Хочешь пойти ко мне на афтепати?

– А кто будет?

– В списке приглашенных только мы с тобой.

Она рассмеялась.

– Ладно, может быть.

– Никаких «может быть».

Ханна бросила взгляд на танцпол.

– Я пойду с тобой. Нужно только сказать моей подружке, чтобы она сама домой добиралась, не дожидаясь меня. Когда ты хочешь уехать?

– Сейчас.

– А это? – Она подняла бокал шампанского.

– У меня дома есть и получше. Ищи свою подружку. Увидимся у выхода через пять минут.

Температура упала, похолодало. Николас констатировал, что Ивана, скорее всего, нет дома. Рядом с зеленой дверью в гараж на другой стороне улицы росли кусты и дерево, куда не достигал свет уличного фонаря. Там он и пристроился ждать. Все время шевелил пальцами рук и ног, чтобы не замерзли, и слегка подпрыгивал. Металл «глока» быстро стал ледяным и холодил поясницу.

Иван его предал. Несмотря на двадцатилетнюю дружбу, Иван заманил его в ловушку, которая должна была захлопнуться в тот момент, когда Николаса собирались пристрелить. Чем больше он об этом думал, тем более нереальным все это казалось. А потом, будто этого мало, Иван еще и поехал к Мелине домой, вероятно для того, чтобы, угрожая ей пистолетом, заставить сказать, где прячется Николас. Значит, он их видел вместе. Либо в баре «Нобис», либо несколькими днями позже, у входа в его, Николаса, дом.

Следовало бы прижать Ивана к стенке раньше, вместо того чтобы прятаться в гостиничной комнате Чёпинга. Иван сделал свой выбор и стал частью «Легиона». В общем-то, его всегда тянуло именно к такому стилю жизни, но Николас никогда не думал, что Иван пожертвует им, своим другом, чтобы проникнуть туда.

Ивану никогда не было хорошо в школе. Ему хотелось всем нравиться, но это не получалось, и друзей заполучить было трудно. Он легко вспыхивал, малейшую неудачу воспринимал как личное оскорбление, а когда оказывался в тупике, то применял силу. Но Николас всегда считал Ивана своим другом и в основе своей хорошим человеком. Последние сутки заставили его изменить это мнение. Хороший человек не станет помогать таким, как Йозеф Булач и Микаэль Столь, собирать беспризорных детей по стокгольмским улицам.

Видимо, Иван изменился за те годы, что Николаса не было рядом. А когда он вернулся, то был чересчур занят собой, чтобы заметить перемены. Теперь вот жизнь Мелины оказалась в опасности. Особенно если есть полицейские, которые помогают преступникам. Николас мог лишь надеяться на то, что Ванессе удастся разузнать, где она находится, раньше, чем это сделают те, другие, готовые на все.

Николас снял перчатки и попытался согреть замерзшие руки своим дыханием.