Андропов все в той же задумчивости прикрыл папку, что внимательный Крючков воспринял как возможность продолжить:

– Тут Терентьев выдал кое-какие… хм, идеи. Я принес запись разговора, – генерал-майор извлек магнитофонную кассету, – это стоит послушать.

Слова повисли в воздухе, Андропов их услышал… и не услышал, будучи все еще в размышлениях.

«А что Терентьев? Что-то помнится, тоже говорил об окупаемости и коммерциализации. Вот об этих, среди прочего, кассетах и говорил».

Слова каперанга услужливо всплыли в памяти:

– …Теперь, при условии быстрого освоения цифровых технологий, необходимо переводить производства электроники на новые рельсы, забыв о магнито-пленочных кассетах, аналоговом видео, минуя компакт-диски – сразу на флэшки. Я бы об этом и не заикнулся, если бы лично не видел в свое время горы видеокассет и дисков на свалках.

Разумеется, можно было бы выжать всю коммерческую составляющую из бытовой электронной техники, реализуя, по крайней мере, на внутреннем рынке. Сначала наладив массовое производство видеомагнитофонов по приемлемой для населения цене, а не как сейчас. Затем перейдя на лазерные носители. И уж потом на цифровые технологии флэш-памяти и жестких дисков. Но у нас же плановая социалистическая экономика…

– Что вы имеете в виду?

– У нас же иной подход к хозяйствованию. Не какой-нибудь там хищнический капиталистический, где дельцы мигом инвестировали бы, вложили деньги, использовав весь ресурс, выкачав из потребителей всю возможную прибыль. Мы же дружим с народом? Или будем исходить из предпосылок, что та же госпродажа водки составляет немалую долю бюджета?

«Вот именно, – мысли-слова переплетались – свои, чужие. – Андропов видел, что Крючков, так и не вставил кассету… ждет. – Вот именно “плановая”, неторопливая, с государственным финансированием. Реализовать быструю коммерческую составляющую, с вливанием предприимчивых (как на капиталистическом “западе”) инвестиций не выйдет. И уже надо думать о маячащих за горизонтом мобильных сетях с завалом рынка сотовыми телефонами. И сети интернета…

Ведь не обойтись… не обойдет стороной. И уже сейчас надо дать команду… возводить свою сеть, пока есть время, пока на советское информационное поле не пришла чужая, вражеская, с засильем своей идеологии, скрытой пропаганды и, есть подозрение, шпионской составляющей.

Вводить свои системы и стандарты и фильтры, поставив барьер с Западом.

На китайский манер? Вот-вот. Еще и Китай. Многомиллионный сосед под боком. И уже сейчас надо учитывать производственный рост Поднебесной, обусловленный в том числе, но…

Но если не произойдет распада и сдачи позиций СССР? То когда? Через двадцать лет? Или теперь немного позже? Или никогда? – И мысль вдруг больно пронзила, да еще и в третьем лице о себе: – Когда все это будет, тебя уже не будет, Юрий Владимирович.

Жизнь фактически замкнулась между этим кабинетом, малой процедурной, за стеной, и “большой” – больничной палатой… куда все чаще и чаще. А скоро, если верить, окончательно и насовсем. С возрастом время спешит, будто отрезает от тебя дни, месяцы, годы… целыми ломтями, не успеваешь оглянуться – век позади. Если бы век…»

Крючков нарочно ли кашлянул, но тем самым все ж обратил на себя внимание.

Хозяин кабинета перевел взгляд, зацепившись за ожидающую в руках помощника кассету:

– Что там? О чем?

– Соображения о делении страны в новых административных границах, – генерал быстро провел манипуляции с кнопками стереомагнитофона, запустив, подкрутив громкость. Все уже было подготовлено, не требуя домоток-перемоток, сразу переходя к конкретике.

Голоса узнаваемы… Терентьев, сам Крючков, кто-то из группы аналитиков:

– …автономность таким новообразованиям может дать только Москва.

– …А если утратим контроль? – возражал голос каперанга. – Вот тогда туда полезут турки, иранцы и даже китайцы. В южных республиках деления по национальному признаку не избежать. У них вековые противоречия. Кровники и прочая резня друг дружки. Нет! У азиатских, тюркских народностей проблем не вижу, в уже описанной ранее мной концепции с опорой на зависимых от Москвы местных баев. Азербайджанцы народ космополитичный и тоже разобщится на маленькие анклавы легко. Грузия: там тебе и менгрелы, и сваны, и гурийцы, и… хватает противоречивых междусобойчиков. А вот с Арменией все сложней. Они очень держатся друг за друга, и разделить республику не получится.

– Вы я вижу, хотите что-то предложить?

– Собственно, мысль такая: наряду с развертыванием программы упразднения республик и введением губерний выступить с государственным заявлением, дескать, партия и правительство не понаслышке осведомлены о сепаратистском движении, об оппозиции в среде армянских националистов, которая желает выхода республики из состава СССР. И допуская, что это, возможно, настроение всего армянского народа, идя, так сказать, навстречу пожеланиям, Москва предлагает провести референдум, где в опросниках будут стоять графы об автономии, независимости, отделении.

– Что за чушь! – Голос Крючкова – пленка прекрасно передала вспышку гнева.

– …При этом провести тактичную и осторожную утечку (не поднимая накала страстей), что республика дотационная и во многом зависит от центральной поддержки и финансирования. Но главное! Дату референдума подгадать (и даже будет лучше, чтобы эта дата была предложена оппозицией) на конец декабря 1988 года. А в начале этого же месяца произойдет Ленинаканское землетрясение! И когда вся страна, добровольцы из других регионов, армия кинутся помогать и восстанавливать порушенные жилища и подворья, армяне увидят, что значит «жить в большой семье», когда вот в такой беде может быть оказана помощь всего советского народа. И вышепредложенный референдум непременно провести. Сами понимаете, каким тогда будет результат.

С минуту-полторы «Грюндиг» шипел вхолостую… без реплик. Можно было подумать, что это все. Но наконец, в динамиках снова заговорили, в задумчивых интонациях:

– А вы жестокий человек, товарищ Терентьев. И вы готовы ради этого сомнительного плана загубить столько жизней? Советских граждан? Не предупредив, не приняв меры, дабы избежать этих жертв? – Голос на пленке. В нем искренность противоречила сказанным словам, чу – то не пленка искажает, то Крючков. Лицемер? – А представляете, что произойдет, когда всплывет (а оно рано или поздно всплывет) тот факт, что власти знали о дате землетрясения и ничего не предприняли?!

– Черт возьми! Тут я не додумал детали, конечно. Ну, разумеется… – торопливо поправился автор идеи, – меры принять надо. Но… Но значит, претворить план должно в более тонкой организации.

Да-да! Примерно так: за несколько дней региональная сейсмическая служба страны даст прогноз на вероятность катаклизма (можно заранее подкидывать в газетах статьи об успешных опытах расчетов и предсказаний, чтобы доверие у населения было). Оппозиция, несомненно, все равно усмотрит в этом происки власти, мол, наобещав референдум, таким образом хочет сорвать честное голосование. Пусть вопит.