как затрещало, разгораясь, пламя его любопытства при виде шифра. Если кто и сможет его взломать, то именно Цзяо.

— Гляньте, что можно отсюда вытащить, и дайте мне знать.

* * *

— Храни нас Будда! — воскликнула Чжу, когда Сюй Да согнулся пополам в приступе кашля. — Ты умираешь? Водички попей.

Сюй Да укоризненно посмотрел на нее слезящимися глазами:

— Как вы тут все… живете?

Чжу дыма не замечала, даже сидя прямо у походного костра. Она почти целый месяц провела в дымном тумане и теперь воспринимала его как свою естественную среду обитания. Так же было с благовониями в монастыре.

— Разница в том, что благовония пахнут приятно! — Сюй Да с горсткой других командиров Чжу прискакал с восточных позиций, чтобы посовещаться с Чжу и Оюаном. — А эта вонища — горелый бамбук и сухой конский помет.

— Зато какие мы, наверное, вкусные, — мечтательно протянула Чжу. — Лучше, чем даже ветчина из Цзиньхуа: копченые люди из Чжэньцзяна…

Сюй Да наконец-то перестал кашлять к концу совещания (во время которого Цзяо отчитался по строительству туннелей, случился горячий спор, стоит ли использовать построенные для отвода глаз, но рабочие осадные машины при атаке, и был отточен план, как переправить несколько сотен человек по туннелям с максимальной скоростью), но на прощание он посмотрел на Чжу весьма мрачно:

— Лучше действовать поскорее, потому что, если я сюда еще раз приеду, покрушу тут что-нибудь. Ладно, поехал я…

Из клубов дыма вынырнула пара стражников. Они отдали Чжу честь, удивив ее новостью:

— Сообщаем Сияющему Королю, что мы взяли в окрестностях лагеря неизвестного человека. При нем послание. Ждем приказаний!

Чжу ощутила прилив волнения. После той ночи, когда сбежал шпион, она попросила Оюана усилить охрану, надеясь именно на такой результат. Раз к ним в руки живьем попал гонец, они убедят его — вежливо или не слишком — выдать шпиона. Немножко странно, что гонец появился у лагеря при свете дня, когда его легко схватить. Но, может, это приурочено к их совещанию? Если шпион — кто-то из солдат Оюана, у него был резон выбрать время, когда все командиры заняты.

Чжу встала и отрывисто приказала:

— Ко мне в шатер его.

Стражники снова отдали честь.

— Будет исполнено! Сияющему Королю нужно само послание? Оно… — стражник запнулся, — …большое.

На окраине лагеря послание у гонца отобрали. Чжу, Оюан и Сюй Да разглядывали тачку, нагруженную глиняным кувшином исполинских размеров. Кувшин был в рост человека, рыхлая соломенная крышка сидела на нем, как шляпа на путешественнике. Сквозь дым пробивалась мощная вонь.

— Послание? Может, запас квашеной капусты на зиму? — спросил Оюан с презрением человека, который никогда не опускается до того, чтобы есть овощи.

— Не знаю!

Гонец — местный крестьянин с виду — замахал руками:

— Я его не знаю! Он мне просто заплатил, сказал, вы ждете, вот я и…

Когда Сюй Да потянулся к крышке, Чжу молниеносно вспомнила запах пороха, похожий на аромат вяленой свинины:

— Не трогай! Кто-нибудь, позовите инженера Цзяо. Это может быть бомба.

— Только не с такой неплотной крышкой, — вынес вердикт подбежавший Цзяо. Как обычно, мнение свое он озвучил несколько свысока. — Да и не яд, судя по размерам.

— Ладно, снимайте его, — приказала Чжу, чувствуя себя слегка по-идиотски.

И, едва стражники бросились выполнять приказ:

— Погодите, не так!..

Но стражник уже перерезал веревку, не подумав, с какой силой тяжелый неустойчивый предмет мог всю дорогу давить на обмотку. Веревка лопнула, как тетива лука, тачка накренилась. Кувшин задумался, как ему поступить, а все остальные задумались, удастся ли его поймать или скорее он их раздавит. Но, прежде чем люди приняли решение, кувшин взял дело в свои руки и героически бросился наземь. Содержимое выплеснулось наружу.

Это было не зашифрованное сообщение. Это было сообщение, которое трудно не понять. Оно взывало к получателю.

По земле вместе с лужей маринада расплескались… руки. Отсеченные руки: мужские, женские, детские. Их выбросило к ногам присутствующих, как морских звезд на берег моря.

Одного из стражников чуть не вырвало, и остальные едва не последовали его примеру. Чжу отогнала их. Запах маринада (если не думать, что в нем замариновано) не такой уж и мерзкий, а вот если кого-нибудь вырвет поблизости…

Цзяо оценил картину с врачебным хладнокровием:

— Их отрубили живым людям, не трупам. Обратите внимание на характерную бледность тканей вокруг среза — вероятно, это следствие кровотечения…

Из кучи отрубленных кистей торчала одна рука, отрезанная по локоть. Оюан, скривившись, кончиком меча подцепил ее и вытащил на поверхность. Это была мужская рука, отрубленная чуть ниже локтя. Как у самой Чжу. На ней, раскрывшись бледными жабрами, красовались порезы-иероглифы:

«Чэнь Юлян шлет поклон из Наньчана».

Наньчан. Самый южный из городов Чжу. Она не сразу смогла осознать, что это значит. Пока ее занимали Чжаны, старый недруг Чэнь выступил из Учана и захватил ее город. Сделал такое с жителями и дал ей знать…

Но как такое могло случиться? Чэнь собирал войска, да, но пока никакой угрозы не представлял. Чжу в этом не сомневалась, иначе не рискнула бы повернуться к врагу спиной. Он не мог даже выступить против нее. Не то что победить.

Как бы он ни добился победы, мрачно подумала Чжу, факт остается фактом. Она была в шаге от захвата Пинцзяна, а теперь выбор один: отступить и разобраться с Чэнем, пока он не разобрался с ней. И все, чего она достигла с момента гибели генерала Чжана, пойдет прахом.

Вот что бывает, подумала она с глубокой досадой, когда оставляешь за собой хвосты.

* * *

Оюан в ярости подумал: Чжу предугадал его реакцию. Он только что подошел к шатру Чжу и обнаружил, что тот оцеплен кольцом дополнительных стражников. Не из числа воинов Оюана. Чжу, видимо, отозвал часть своих людей с позиций генерала Сюй Да сразу после того, как получил привет от Чэня. Командир Чан перегородил Оюану вход мечом в ножнах.

— Генерал! Прежде чем вы войдете, мне придется просить вас сдать оружие. Приказ Сияющего Короля.

Оюан вскипел. Чан спокойно встретил его взгляд и сказал:

— Прошу вас, не усложняйте мне работу.

Чжу стоял внутри, очевидно, ждал Оюана. Тот ворвался и рявкнул:

— Не говори мне, что мы отводим войска!

— А какой у меня выбор? — прямо спросил Чжу. По крайней мере, страдальчески подумал Оюан, он не стал нести всякую чушь, чтобы смягчить удар.

— Я не могу захватить и удерживать Пинцзян тут, на востоке, одновременно двигаясь на север, чтобы взять Даду, и защищая тылы от Чэня Юляна. Сначала надо разобраться с