выпад, а заодно уточнить, что она имеет в виду, но охотница уже взяла их за руки, что-то быстро прошептала и земля под их ногами разверзлась, а в следующее мгновение поглотила их с головой.

Глава 27

Ивонет кричала, но не слышала своего крика. Дышала, но не чувствовала дыхания, смотрела, но не видела ничего, кроме плотной и густой темноты. Мрака, что цеплялся за края туники, распущенных волос, кожи, заставляя сотни иголок вонзаться в сердце.

Когда падение закончилось и ноги вновь почувствовали опору, чувствительность вернулась лавиной. Запах земли, прелых листьев и гнили. Шорохи стрекочущих насекомых и тяжесть собственного тела. Горячее дыхание Янара за спиной и его мозолистые ладони, что не давали упасть и крепко удерживали возле себя.

Зажегся светящийся шарик, появившийся в ладонях охотницы, и Ивонет наконец увидела себя в центре земляного туннеля с торчащими над головой искорёженными корнями того самого чахлого дерева.

— Где мы?

— На перекрестье. Это туннели сидов. Правда, многие ходы завалены, на человеческих землях они не работают, но наши ещё можно использовать. Они непросты: если не знаешь, куда идёшь, будешь плутать вечно. Пока не станешь обедом Орхонта.

— Камелия, прошу, не нужно пугать Кэти.

— Но если знаешь, то добраться до места сможешь в мгновение ока, даже если это место невообразимо далеко.

— А кто такой Орхонт?

«Огромный злобный паук, что плетет паутину хаоса. Страж этого места, — подсказала Лима, ютясь на плече девушки.

Дрожь, пронзившая Ивонет, не укрылась от амазонки. Охотница сощурила серебристые глаза:

— Что бы ни сказала твоя ласка, это не так страшно. Я провожаю вас, поэтому бояться нечего.

Утешение слабое, но Ивонет верилось, что Камелия знает, что делает.

Янар взял мягкую ладонь девушки в свою, второй рукой сжал эфес меча и пошёл за охотницей.

— Не бойся, я не дам тебя в обиду.

Ивонет слабо улыбнулась и, не отрывая взгляд от дрожащего огонька на ладони Камелии, зашептала:

— Почему она нам помогает?

— Потому что однажды Янар спас мне жизнь. Не помню, что за битва была, но не суть. Он не только прикрыл мне спину, но и, когда меня всё же ранили, тащил на себе до лагеря. — Рука охотницы приподняла тяжелую гриву из мелких кос и неряшливых прядей, показывая грубый, уродливый шрам у основания шеи.

— Так вы воевали вместе?

— Тогда воевали все, — глухо обронил мужчина.

— Кроме ферров. Грязные вонючие псины, — зло выплюнула Камелия, — чтобы им гнить вечно за их предательство!

— Они больше не такие, — горечь окрасила воспоминания о людях-волках. — Они смогли измениться.

— Да неужели? — прохладно поинтересовалась охотница.

— Да, они смогли избавиться от проклятия, заплатив за это своими жизнями.

Камелия замедлилась, брови ее удивленно приподнялись.

— Всё равно вонять от этого они меньше не станут. Ненавижу оборотней.

Дальше шли молча, каждый погружённый в свои мысли. Охотница бодро вышагивала впереди, Янар с Ивонет — на пару шагов сзади. Казалось, что они блуждают вечность по темноте лабиринтов и выхода из этого мрака не найдётся, но, свернув в очередную прохладную расщелину, Камелия замерла.

— Это ваша дорога. Идите прямо и не сворачивайте.

— Ты нас оставляешь?

— Дальше мне нельзя. Не хочу осквернять землю святых своим присутствием. Да и мысли мои не совсем чисты.

— Что это значит? — Тревога вновь тронула сердце Ивонет.

— В Альмир можно ступить, если ты чист помыслами и намерениями, иначе никогда из него не выберешься, он не отпустит скверну и осквернителей от себя. Ты поймёшь всё, когда попадешь туда, Ивонет. — Взгляд серебристых глаз скользнул по Янару. — Желаю найти то, что ищешь, и не потерять то, что приобрёл. — С этими словами охотница тряхнула гривой тёмных волос, передала светящийся шар в руки альха и неспешно побрела прочь, изящно покачивая бёдрами, пока темнота её полностью не поглотила.

Свет в конце туннеля оказался глотком живительного воздуха. Как только впереди показалась маленькая точка, Ивонет буквально рванула к каменной лестнице. Вернее, к кривым ступенькам, покрытым плесенью, мхом и кусками земли. Но Янар успел поймать её за руку и развернуть к себе. Лима, чувствуя нарастающее напряжение, тихонько спустилась на землю.

— Кэти, — Янар прочистил горло и убрал ей прядь волос за ухо, — если что-то пойдёт не так или тебе будет угрожать опасность, а я вдруг не смогу помочь, то вот… — Он достал из кармана кусок лазурного камня и вложил ей в ладонь. — Используй его.

— Анимус? — Девушка непонимающе нахмурилась, ощупывая небольшой камушек.

— Портальный. Он унесёт тебя туда, куда ты пожелаешь.

— Но ты же сказал, что анимусы здесь не действуют и разрывают людей на куски.

— Я немного слукавил, — печальная улыбка тронула жёсткую линию губ. Пальцы вновь коснулись щеки девушки, медленно очерчивая линию подбородка, губ.

— Почему?

— Потому что хотел, чтобы ты дольше оставалась со мной.

Признание далось мужчине с трудом и потребовало от него больше сил, чем казалось. Его тело было так напряжено, что на лбу выступила испарина, словно он участвовал в сражении. В сражении сердца и разума, в котором начало побеждать сердце. А дальше его губы коснулись губ Ивонет. Легко, как дыхание, но так чувственно и томительно, словно прощаясь. «Нет!» — хотелось закричать ей, сказать, что она его никогда не бросит, что камень ей не нужен и, что бы там ни случилось, они до конца останутся вместе… Но Янар резко оборвал поцелуй и решительно потянул ее за собой к входу в Альмир.

* * *

Можно готовиться вечно, представлять, на что похож сказочный Альмир, читать древние предания, на слово веря тем, кто никогда там не был, а потом замереть в немом ошеломлении, когда сам воочию видишь чудо.

Альмир — это не земля, покрытая цветами и деревьями, это целая вселенная — вселенная хаоса. С брызгами звёзд, цветным шлейфом изогнутых радуг и вечным северным сиянием. Теперь понятно, почему здесь важны крылья для передвижения: земля была раздроблена на куски и хаотично разбросана по пространству. Тут не было земли в привычном понимании, только островки, большие и маленькие, с растительностью и без, с полуразрушенными храмами и каменными глыбами. И пустота, в которой эти островки парили. А между ними — водопады. Вода бурлила пеной, падала со скалистых уступов вниз, и не было понятно, откуда она берется и куда исчезает. Преодолев пустоту, вода разлеталась миллионами брызг и рассеивалась ветром, что задорно вихрился, то шаловливо трогая зелень на верхушках деревьев, то срывая переспелые плоды и скидывая вниз, то заигрывая с огнём, что появлялся то тут, то там в пустом