минимальным шумом и помпой. Корабельный энергощит должен был снизить силу трения и позволить нам остаться незамеченными. Перехватчик был построен по технологии, обеспечивающей почти полную незаметность для радаров. Нам оставалось только ждать и надеяться, что все пойдет по плану, а вычисления пилота окажутся верны.

– В отчете разведчиков упоминались спутники? – спросила пилот, отвлекая меня от созерцания ржавой планеты.

Я проследил за ее рукой вдоль охряного ореола до точки, где возникли три ледяные луны, яркие, как императорские регалии в лучах двойного солнца. Такое количество льда было неестественным для столь глубокого положения спутников в системе; слишком близко к обитаемой зоне двойной звезды.

Я сразу понял, что это такое перед нами, и кровь застыла у меня в жилах.

– Нет, – произнес я, хорошо помня инструктаж. – Не упоминались.

– Это корабли, – добавила Валка, увидев то, что видел я.

– Корабли-миры, – уточнил я. – Сьельсинские корабли-миры.

Должно быть, они прибыли уже после того, как разведчики просканировали систему; скорее всего, даже после отправки светового зонда. Совсем недавно.

– Ну и здоровые! – воскликнул Шарп и выругался.

– У них должен быть еще флот поддержки, – сказал я и, положив руку пилоту на плечо, наклонился спросить: – Просканировать можете?

– Это подтверждает правоту разведчиков. – Голос Валки, словно высшая материя, разрезал напряженный воздух. – Тут наверняка орудует МИНОС.

– Если только сьельсинам не удалось переманить на свою сторону еще больше экстрасоларианцев, – сказал я.

Я подумал о Кхарне Сагаре. Вечный правитель Воргоссоса торговал с Бледными, включая самого Дораяику. Почему бы ему не продолжить?

– А это еще что?! – указал Шарп. – Слева. Видите? Вон там.

Мимо левой сьельсинской луны проплывало нечто черное, похожее на вытянутую сигару в несколько сотен миль длиной. Я не видел ничего подобного с молодости, с тех пор как «Мистраль» отправился со станции «Март»…

– Экстрасоларианский «Странник», – сказала Валка. – Возвышенные тоже здесь.

– Земля и император… – вырвалось у пилота. – Бросаем миссию?

– Нет, – ответил я и встал у пилота за спиной, на самом носу, под алюмостеклянным колпаком. – Это ничего не меняет. У нас есть приказ, и мы знали, что придется преодолевать серьезную оборону. Люди, сьельсины, химеры… какая разница?

Пока мы летели, Лин и его легион приблизились к системе на пять световых дней. Менее двух часов на полной варпенной скорости. Достаточно было просто телеграфировать, и он тут же явится с десятком кораблей и тысячами бойцов.

– Никогда их не видела, – призналась пилот, – этих «Странников».

– Мы на одном летали, – ответила Валка, к ужасу пилота и старшего центуриона Шарпа.

– «Ад пуст! Все дьяволы сюда слетелись!»[7] – процитировал я и болезненно осклабился.

Мы знали, что сьельсины в сговоре с экстрасоларианцами, еще с битвы на Эринии, но мне не доводилось видеть «Странника» в компании сьельсинской скианды.

Впечатление было жуткое.

– Можете сфокусироваться на «Страннике»? – спросил я.

Меня вдруг охватил страх, и я настороженно склонился над монитором пилота.

– Адриан, это не «Демиург», – бросила Валка, не поднимаясь с кресла.

Она в точности прочитала мои мысли и была права. Я подошел, и она показала мне укрупненное изображение. Корабль был черным и большим, почти как устрашающее судно Кхарна Сагары, но это определенно было другое судно. «Демиург» щетинился башнями, антеннами и скульптурами людей и богинь, расставленных по укреплениям, словно армия. Корабль Сагары был ужасающим произведением искусства.

Этот же был гладким, как стеклышко; каждая блестящая пластина его корпуса была черна, как беззвездный космос, контрастируя с ледяной луной позади. На моих глазах луна повернулась к нам краем гигантского двигателя – настоящей железной горы.

Четверо на нашем мостике затаили дыхание, и я как будто почувствовал безмолвную тишину, царившую двумя палубами ниже, где сто солдат крепко сжимали оружие в ожидании приказа.

– Входим в атмосферу! – объявила пилот, когда корабль затрясся. – Семнадцать минут до приземления.

Супрессионное поле принимало на себя основные колебания атмосферы при вхождении, но я все равно инстинктивно схватился за петли.

– Приведите людей в полную готовность, – скомандовал я старшему центуриону, извернувшись, чтобы хлопнуть его по плечу.

Шарп качнул головой и ушел, стуча каблуками по металлическому полу.

Края иллюминатора озарились золотым огнем. Поля Ройса принимали на себя удар атмосферы, излучая слабое мерцание, которое можно было заметить с земли. Но опаснее был шум, грохот, подобный раскатам грома. Но экстрасоларианская фактория находилась в милях от нас, к северу от экватора, а остальная территория планеты была необитаема, пустынна, как бесплодные болотистые низменности Эуэ. Над головой мелькнула зеленоватая тундра. Я не выпускал из рук петли. Мир снова перевернулся, восстановил правильное положение относительно иллюминатора. Теперь нехоженые дебри неслись под нами. «Ашкелону» предстояло недолго лететь. Нужно было лишь проскочить над высшей точкой небесной сферы, как плоский камушек по воде, и задержаться на нужной высоте достаточно долго, чтобы отряд Шарпа и мы с Валкой могли десантироваться и градом обрушиться на крепость внизу.

– Как только мы все спрыгнем, телеграфируйте «Буре». Предупредите о вражеской флотилии.

– Есть, милорд! – отозвалась пилот, не отвлекаясь от штурвала и панели управления.

– Ждите моего сигнала.

Не слушая ответа, я развернулся и постучал по спинке кресла Валки, зовя ее за собой. Машинально взглянул на терминал. Меньше пятнадцати минут до цели. Я поспешил за Квентином Шарпом, свернул направо и спустился по крутой винтовой лестнице на два уровня вниз, в трюм. Корабль трясло; стоял монотонный вой, и солдатам приходилось перекрикивать его. Натянув на голову эластичный капюшон, я ненадолго задержался, заправляя выбившуюся черную прядь под бронекомбинезон.

Солдаты уже надели шлемы и выстроились в пять шеренг по двадцать человек вдоль проходов, ранее сделанных между ящиками с амуницией. Сейчас эти ящики были пусты. Копья собраны, дисрапторы прицеплены к поясам, патронташи надеты. У каждого Драконоборца – и у меня – была репульсионная сбруя, застегнутая за плечами и на талии. Эти устройства позволяли управлять снижением, парить в воздухе, не падая, по той же технологии, что обеспечивала взлет и посадку бескрылым аппаратам, фаэтонам и грузовым платформам.

– Все готово, милорд! – воскликнул Шарп, перекрикивая воющее судно.

Я посмотрел на сигнальный фонарь справа от рампы. Он ожидаемо горел красным. При прибытии к цели свет должен был смениться на синий. Только Шарп до сих пор не надел шлем.

– Не первый раз? – с беспокойством спросил он меня.

Я не сразу сообразил, что это вопрос.

– Четвертый! – ответил я центуриону.

Последний раз это было на Комуме. Я не стал уточнять вслух, потому что тогда я был на добрую сотню лет моложе.

Ответ удовлетворил центуриона, и он ударил себя в грудь:

– Ваша амуниция у Стаса! Он впереди, в первой шеренге!

Чтобы не повышать