Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Миллион кинжалов были нацелены ему в сердце.
– Объект на сближающемся курсе, – сообщила мне «Злая Собака».
На экране я увидела что-то похожее на летающую телефонную будку из белого мрамора. Престон с Чайлдом прижимались лицами к стеклу. Клэй, кажется, лежала на полу.
– Возвращается наша команда, – сказала «Злая Собака». – И еще вижу Ону Судак в таком же ящике – она также запрашивает разрешения подняться на борт.
«Собака» передала мне увеличенный кадр с ящиком, в котором, кроме Судак, уместилась жуткая медвежья туша.
– Открыть им грузовой шлюз? – спросил корабль.
Я отстегнула крепления и встала с ложемента. Зашелестела ткань скафандра. Можно ли мне покинуть рубку? Пока что все, казалось бы, идет на лад. Я переговорила с капитаном «Адалвольфа» и от лица Дома Возврата приняла его капитуляцию. Теперь его корабль, следуя протоколу, впал в кататонию: все системы были обесточены, управляющая личность в спячке. При попытке враждебных действий наши новые союзники наверняка уничтожили бы его, не дав причинить никакого вреда.
– Да, конечно. – Я шагнула к двери. – Только подожди, пока я спущусь, хорошо?
Я вышла из рубки, не дожидаясь Лауры, и по кольцевому коридору спустилась к талии корабля. Руки дрожали, ноги были ватными. Горело ободранное левое запястье. Слишком много всего случилось за столь короткий срок, и запасы адреналина у меня иссякли. Я зашла в оружейную, взяла себе автоматический пистолет. Даже с этим нехитрым оружием мне стало легче на душе. Я слышала сообщение Мендереса сыну и не знала, друзьями или врагами они выйдут из своей летающей коробки и считать ли Клэй их союзницей или пленницей. Не знала я и чего ждать от Оны Судак с ее чудовищем. Пистолет в руке позволял хотя бы вообразить себя хозяйкой положения.
Этот корабль, пусть и побитый, – мой корабль. «Собака», если что, будет защищаться, и я тоже. И никто не ступит ногой в наш грузовой шлюз, пока я не уверюсь, что ему можно доверять.
Я выждала у входа, пока закрылась наружная дверь и пещерную пустоту трюма снова закачали воздухом. Потом, крепко сжимая в потной руке пистолет, шагнула внутрь.
Коробка стояла посередине. Судак с ее медведем находились чуть поодаль, а их ящик остался на палубе, чуть ближе к главному люку.
– Без резких движений, – предупредила я.
Судак подняла руки:
– Нас можно не опасаться.
Я, держа ее в поле зрения, переключилась на первый ящик, прозрачная дверь которого в это время скользнула вверх и скрылась из виду.
На пороге, тяжело опираясь на внутреннюю стену, стояла Альва Клэй. Одну ладонь она прижимала к груди там, где сквозь кожу торчала трубка дренажа. В другой у нее был нож. Престон с Чайлдом стояли у стены напротив с поднятыми руками.
Увидев мой пистолет, Клэй опустила нож:
– Разрешите взойти на борт, капитан?
Я улыбнулась. Сама не ожидала, что так ей обрадуюсь.
– Разрешаю.
Она посмотрела на нож в своем кулаке.
– Это просто, чтобы они не шалили, – пояснила она смущенно и все-таки ответила на мою улыбку.
Я водила стволом пистолета, держа под прицелом двух мужчин и медведя Судак.
– С возвращением…
Лицо у меня вытянулось при виде кровавых бинтов у нее на груди.
– …Ты как?
Она кивнула и шагнула на пол трюма. Было заметно, что ей больно.
– Не помешало бы отлежаться и анальгетиков добавить, но пока и так проживу.
– А эти двое?
Альва покосилась на Чайлда с Престоном:
– Чистое золото.
– Не переметнулись обратно к Конгломерату?
Она пожала здоровым плечом:
– На эту тему не успели поговорить. Это… – она подняла нож, – просто ради спокойствия.
Я взглянула на Престона:
– Слышала твой разговор с папочкой.
Он сверкнул глазами:
– Пусть вас это не беспокоит, капитан! – И шагнул ко мне, по-прежнему держа руки вровень с ушами.
– Адмирал предложил тебе место во флоте.
– Я его не приму.
– Можно спросить, почему?
Престон оскалился. Куда девался вчерашний неуклюжий и робеющий мальчишка? Пережитое в один день изменило его, и вовсе не так, как я могла бы предвидеть. Он не стал ни старше, ни уверенней в себе. Вместо этого его застенчивость сменилась кипящей злостью.
– Он думает, меня можно купить… – голос его сорвался, задушенный горечью. – Думает, можно меня вышвырнуть, как обузу, а потом подобрать, если я вдруг оказался полезным. – Не опуская рук, он сжал кулаки. – Ну, как сказала бы Альва, «да пошло б оно все». Вы дали мне место у себя, и, если не отказываетесь, я с вами.
Престон уронил руки и с пылающими щеками прошагал мимо меня к двери. Похоже, он готов был разрыдаться, и я не стала его задерживать, чтобы избавить от стыда плакать при людях.
– Ну а ты, Чайлд?
Мужчина в карбоновом экзоскелете сделал шаг вперед:
– Мальчик верно сказал: мы им нужны, только пока полезны. А я точно не собираюсь больше заниматься контрабандой оружия. Выхожу из этой игры – и выхожу навсегда.
Он исхудал с тех пор, как я увидела его впервые – не так много дней назад. Глаза запали, подбородок оброс, морщины на лбу стали заметнее. Он неуверенно улыбнулся и стал потирать себе загривок.
– Итак, остаешься? – спросила я.
– Капитан, если вы сумеете довезти меня до больницы и вытащить из этой штуковины, пока она меня не прикончила, я целиком принадлежу Дому Возврата.
Я прищурилась:
– А почему я должна тебе верить?
Мне живо вспомнилось, как всего два дня назад он швырнул меня через стол.
Чайлд, словно прочитав мои мысли, развел руками:
– Я не доставлю вам хлопот. С Конгломератом я развязался, а больше, по правде сказать, ни для чего не гожусь. Куда мне еще податься?
Я поводила языком во рту, вспоминая установленный Альве Клэй дренаж. Престон с такой операцией ни за что бы не справился, а значит, спас ее не кто иной, как Чайлд. Пожалуй, за такое дело я ему кое-чем обязана.
– Не отведешь ли Клэй в лазарет?
– С удовольствием, капитан.
Я опустила ствол:
– Тогда отправляйтесь сейчас же, пока я не передумала.
– Слушаюсь.
Он протянул руку к Альве, но та отступила, не позволив себе помочь:
– Нет, – и острием ножа указала на Ону Судак: – Не уйду, пока не выясню, кто она такая. Хотелось бы знать, что в ней такого чертовски важного, что Конгломерат ради нее готов уничтожить спасательное судно. И почему на ее поиски отправили два «хищника» с «ятаганом» в придачу?