Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем временем опустевший особняк самовольно заняли солдаты мастерских запасного автобронедивизиона. Большевики с их лозунгом «Долой войну!» были популярны среди частей Петроградского гарнизона, в значительной степени состоявшего из запасных частей, и им удалось договориться с новыми «хозяевами» дома о «подселении». В результате в особняке разместились Петроградский комитет РСДРП(б), его Военная организация и редакции двух большевистских газет. После возвращения из эмиграции сюда часто наведывался Ленин, в том числе для того, чтобы выступить перед «массами» с балкона второго этажа. Н. Н. Платонова, жена известного историка, записала в эти дни в свой дневник: «Около него постоянно стоит толпа и кто-нибудь ораторствует – больше говорит не сам Ленин… а кто-нибудь из «ленинцев», происходят ожесточенные споры между «ленинцами» и их противниками, причем несогласных с Лениным иногда арестовывают, а иногда, говорят, оратору-«ленинцу» приходится спешно спасаться во двор или в дом, чтобы не быть побитым».
«Это было просто ужасно…»
Через несколько дней после бегства Кшесинская несколько успокоилась и начала искать возможность вернуть особняк. Задействовав знакомства, она вышла на одного из депутатов Петросовета, который согласился поехать с ней и попытаться выяснить ситуацию. В доме они обнаружили полный разгром: «Мне предложили потом подняться в мою спальню, но это было просто ужасно, что я увидела: чудный ковер, специально мною заказанный в Париже, весь был залит чернилами, вся мебель была вынесена в нижний этаж, из чудного шкапа была вырвана с петлями дверь, все полки вынуты, и там стояли ружья, я поспешила выйти, слишком тяжело было смотреть на это варварство. В моей уборной ванна-бассейн была наполнена окурками. В это время ко мне подошел студент Агабабов, который первым занял мой дом и жил с тех пор в нем. Он предложил мне как ни в чем не бывало переехать обратно и жить с ними и сказал, что они уступят мне комнаты сына. Я ничего не ответила, это уже было верхом нахальства… Внизу, в зале, картина была не менее отвратительна: рояль Бехштейна красного дерева был почему-то втиснут в зимний сад, между двумя колоннами, которые, конечно, были сильно этим повреждены». Кшесинская обратилась к Керенскому (на тот момент министру юстиции Временного правительства), но тот отказался вмешиваться, упирая на то, что попытка освободить особняк закончится кровопролитием. Оставался формальный путь – суды еще действовали.
Свои «Воспоминания» Матильда Феликсовна будет писать более чем через 40 лет после описываемых событий. Поразительно, насколько сцены оскверненного дворца и расхищенного имущества крепко врезались ей в память. Сомневаться в их достоверности в этой части не приходится – картина разгрома подтверждается свидетельствами очевидцев.
Поверенный Кшесинской, очень опытный адвокат Владимир Савельевич Хесин, обратился с прошением к столичному мировому судье 58-го участка Михаилу Гавриловичу Чистосердову о выселении из дома по Б. Дворянской ул., 2/1, следующих ответчиков: Центральный комитет социал-демократической рабочей партии (они вселились в особняк позже остальных), Петроградский комитет социал-демократической рабочей партии, Центральное бюро профессиональных союзов, Петроградский районный комитет партии социалистов-революционеров и Клуб военных организаций, а также трех частных лиц: кандидата прав В. И. Ульянова («литературный псевдоним – Ленин», как указано в исковом заявлении), помощника присяжного поверенного С. Я. Богдатьева и студента Горного института Г. О. Агабабова.
Принято к производству
В своих воспоминаниях мировой судья Чистосердов рассказывает о том, что трудности начались с вручения повесток ответчикам: «Особняк Кшесинской представлял собою цитадель, где обитало ядро большевизма и который охранялся не хуже Зимнего дворца в былые времена. Проникнуть туда рассыльному, да еще с судебными вызовами повестками, которые нужно было кому-нибудь вручить, получить расписку в принятии повестки – при нравах и обычаях особняка [задача] явно невыполнимая». Пришлось прибегнуть к помощи комиссара рабочей милиции Петроградского района, который смог организовать вызов большинства ответчиков, кроме Ленина и студента Агабабова, которые в особняке не проживали, и обеспечить порядок во время судебного заседания.
Воспоминания М. Г. Чистосердова хранятся в Государственном архиве Российской Федерации, Ф. Р‐5777. Оп. 1. Д. 816. Л. 71–116. Фрагменты из них опубликованы сотрудником ГАРФ Галиной Медведевой в «Российской газете» за 12 июля 2017 года.
Рассмотрение иска было назначено на 5 мая. Ответчиков представлял присяжный поверенный Мечислав Юльевич Козловский, известный деятель польской социал-демократии, соратник Дзержинского, член Петроградского комитета РСДРП(б) и депутат Петросовета. Собственно адвокатский опыт этого профессионального революционера был не слишком значительным, не чета Хесину, да и дело выглядело заведомо проигрышным; поэтому Козловский сразу заявил, что явился в суд «не для того, чтобы в «банальном смысле» выиграть процесс, – но лишь для того, чтобы выяснить перед судом и перед русским обществом смысл совершившегося революционного сдвига, который, отметнув все старые нормы, создает новые правоотношения, базирующиеся на воле коллектива, взявшего в свои руки устройство новой социально-коммунистической жизни». И он, и ответчик Богдатьев, также профессиональный адвокат, отстаивали нехитрый тезис: странно говорить о законности и ссылаться на решения Сената в дни революции, сметающей старые нормы. Они даже выставляли захват особняка солдатами бронедивизиона благом для Кшесинской, поскольку в противном случае, по их словам, толпа, скорее всего, разграбила бы имущество «бывшей царской фаворитки».
Хесин поблагодарил новых обитателей особняка за заботу о собственности его доверительницы (вероятно, иронически, с учетом описанного выше ее плачевного состояния), но заметил, что «охрана не создает право на имущество». Он также попросил суд не принимать во внимание ссылки на угрозу разграбления дома толпой, заметив, что на улице много чего говорят; например, о пломбированном вагоне и германском золоте. На главный тезис своих процессуальных противников он ответил: «В революции есть закон; пока нет новых – действуют старые. Если совершенно отрицать закон – то это уже анархия».
Особняк Кшесинской
На предложение мирового соглашения стороны ответили отказом. Судья Чистосердов постановил выселить занявшие особняк организации в течение 20 дней. Иск к Владимиру Ульянову был оставлен без рассмотрения ввиду того, что он в доме не проживал и, следовательно, как физическое лицо его захватчиком не являлся. Богдатьев заявил о своем намерении обжаловать решение на съезде мировых судей, который являлся апелляционной инстанцией для