Она была намного крепче любого гражданского, когда-либо встречавшегося ему. Еще будучи совсем маленькой, она через столько прошла. Но она оторвалась от той девочки внутри нее, которая сидела запертая и связанная в сарае, которую заставили покинуть сестру, и стала женщиной, за которую он готов был отправиться на войну. Жесткая, но понимающая, уверенная в себе. Любой, узнавший историю Мэгги, был бы удивлен, что она вообще смогла вести нормальную жизнь. Но нормально – недостаточно для такой целеустремленной женщины, как Мэгги Кинкейд: она не просто преодолела зло, настигнувшее ее так рано, она справилась со всеми напоминаниями о ее травме, и вместо того, чтобы быть сломленной под жестоким давлением, она набралась от него сил. Может быть, она думает, что потерпела поражение из-за случившегося в «Шервудских Холмах». Но Джейк знал, что она сделала все возможное. Она была настоящим агентом, настоящим человеком. Не исключено, что вводить спецназ так рано было ошибкой, но кто знает, к чему бы привела ситуация, не сделай она этого? Это он понимал очень хорошо: в такой опасной работе они не могут знать «что будет, если», и он был уверен, что осознание этого факта так же мучительно для нее, как для него.

Порой случаются ужасающие вещи. Иногда они могут остановить их – но в других случаях…

Чтобы не сломаться под таким давлением, нужно быть особенным человеком. Джейк уже потерял очень много людей в своей жизни – такова природа войны, – некоторые потери ему давались очень тяжело, некоторые немного легче. Он закрыл глаза, пытаясь отогнать от себя недавние воспоминания, всплывшие на поверхность его сознания. Над его головой засвистели пули, кровь окрасила золотой песок, чьи-то сапоги торчали из-под перевернутого разбомбленного джипа.

Он покачал головой. Он не хотел больше думать об этом.

– О’Коннор, – прозвучал голос позади него.

Джейк повернулся и увидел перед собой сенатора Фибса, освещенного светом прожекторов. Джейк постарался выглядеть нейтрально и не показывать своего отвращения к нему. В конце концов, он все еще работал на этого человека, пусть и формально. Он должен был оставаться профессионалом.

Сенатор выглядел ужасно, будто постарел за эти три дня лет на десять. Его глаза, с тяжелыми черными кругами под ними, безумно блестели, так что Джейк занервничал. Он не доверял этому парню, потому что тот мог отстранить его. Все его действия имели очень плачевные последствия, а он, казалось, даже не подозревал об этом.

– Сенатор… – Джейк кивнул в знак приветствия.

– Я рад, что вы здесь, – ответил Фибс. – Та женщина, – он взглянул на Мэгги с отвращением, буквально сочащимся с его бледного лица, – она не откровенна со мной.

Она исключительно откровенна, подумал Джейк. Она всего лишь не хочет играть в твою гребаную игру, потому что спасение твой дочери для нее важнее твоей драгоценной репутации, продажный ты ублюдок.

– Я знаю, что могу доверять тебе, – продолжал сенатор, наклонившись и похлопав Джейка по плечу. – Мне надо, чтобы ты общался со мной открыто. Если эта женщина станет слишком… истеричной, я рассчитываю, что ты удержишь ее в узде. Ты должен быть моими глазами и ушами. Ты сможешь? Ты должен защищать самое важное, что у меня есть.

Джейк поднял бровь.

– И что же для вас самое важное, сенатор? – спросил он. – Ваша дочь или ваша карьера?

Рот сенатора искривился от обиды на такой прямой вопрос.

– Конечно, моя дочь, – ответил он.

Джейк еле удержался от вопроса, действительно ли тот в этом уверен. Гнев и отвращение Джейка росли подобно цунами, но он этого не показывал. Увольнение с этой работы означало бы, что он будет отстранен от дела, – а Мэгги нужна его помощь. Она никогда не признает этого, но ей просто необходима его поддержка.

– Я позабочусь об этом, сенатор, – сказал Джейк. – Не переживайте, Кайла будет доставлена домой в целости и сохранности.

После слов Джейка подозрительное выражение исчезло с лица сенатора. Он искренне надеялся, что все это дело сойдет ему с рук, но Джейку было известно гораздо больше, чем он думал.

Но обо всем по порядку, решил Джейк, снова сосредоточив все свое внимание на домике. Это была потрепанная лачуга, не больше, чем знаменитая хижина дяди Тома.

Крыльцо провисало посередине, а клетчатые шторы в разбитых окнах уже совсем обветшали, но все же были плотно задернуты. Высокие сосны стояли вокруг, отбрасывая длинные тени. Дом был темным, одиноким и очень опасным.

Они должны были вытащить Кайлу Фибс из этой адской дыры. А чтобы это сделать, ему надо было поскорее найти способ войти внутрь.

Джейк взглянул на группу агентов, столпившихся около Мэгги. Добраться до нее, не привлекая никакого внимания, было невозможно. И в любом случае он не хотел, чтобы она взяла на себя вину за то, что он запланировал.

Незаметно он подошел к соснам, доставая мобильный из пиджака, отправил Пэгги файл по почте и набрал ее номер.

– Эй, босс, как обстановка?

– Это уже попало в новости? – спросил Джейк.

– Несколько туманных сообщений об активности полиции в этом районе. Больше ничего. Хотя полицейские радиочастоты сходят с ума. И журналисты скоро к вам выедут, если еще не выехали.

– Хорошо, нужно, чтобы ты позвонила Марку О’Брайну из Си-эн-эн, – сказал Джейк. – Покажи ему всю информацию из того файла, что я отправил тебе. И скажи, что я уверен.

– Поняла, – ответила Пэгги. – Напишу, когда будет сделано. Значит, ты спускаешь курок? – В ее обычно веселом голосе прослеживались нотки страха. Он не обвинял ее в этом. Генерал явно не обрадуется.

– Я верну эту девочку домой живой, – сказал Джейк. – Чего бы это ни стоило.

Он повернулся к домику.

– Чего бы ни стоило, – произнес он сквозь зубы.

Мэгги сложила руки на груди, наблюдая, как съемочная группа занимает места сразу за полицейским оцеплением.

– Какого черта они здесь делают? – спросила Мэгги. Она видела, как с охраняемой дороги подъезжают все новые фургоны с журналистами.

– Кто им позвонил?

Фрэнк оглянулся и, увидев их, пожал плечами.

– Это общественное место, малыш. Они останутся за оцеплением, но мы не можем помешать им делать запись. Это новости.

– Вы хотя бы запретили полеты над этой территорией, чтобы они не отправили вертолеты? – спросила Мэгги.

Фрэнк взглянул на нее.

– Ты думаешь, я идиот?

– Извини, – ответила она, осознавая, как высокомерно прозвучал ее вопрос. Стресс начал овладевать ею, с каждой минутой ее руки дрожали все сильнее, так что ей пришлось засунуть их в карманы куртки.

Время, которое дал Манкузо, подходило к концу.

– Надо заглянуть в командный центр, – сказал Фрэнк, взяв ее за руку. Мэгги пошла за ним, радуясь возможности уйти.