— Хотя ты ничем не можешь нам помочь, я все же благодарен тебе за предложение помощи и поддержки. Спасибо, отец.

Джеймс кивнул, соглашаясь с сыном, и добавил:

— Ну так разбирайтесь с вашими проблемами — и побыстрее, а то ваше поведение уже основательно действует окружающим на нервы.

— Знаю, — кивнул Майлз. — Я поговорю с Викторией.

— Черт возьми, да тебе следует не просто поговорить! — не сдержался Джеймс.

— Правда? И что же я должен сделать?

Джеймс минуту смотрел на сына, будто решая, сказать ему то, что он обо всем этом думает, или наобо — воздержаться и промолчать, но потом все-таки заговорил:

— Вы должны поехать в свадебное путешествие — и немедленно. Вам просто необходимо побыть вдвоем.

— Вовсе нет. Более того, это — последнее, что нам нужно. Между прочим, когда вы с мамой думаете возвращаться в Америку?

Неожиданный вопрос застал Джеймса врасплох.

— Еще не знаю. В конце концов, мы только что при-кали. Почему тебя это интересует?

— Потому что я поеду с вами.

Радостная улыбка осветила лицо Джеймса.

— Правда? А я думал, что вы с Викторией переедете в Пемброк, как только Фиона с девочками уедут.

— Считай, что мы передумали.

— Ты хочешь сказать, что вы решили обосноваться в Америке?

Майлз минуту молча смотрел на отца, затем снова встал.

— Это мое решение. Я не говорил, что мы оба поедем с вами. Я сказал, что с вами поеду я.

С этими словами Майлз вышел, а ошеломленный отец еще долго смотрел ему вслед, не желая верить собственным ушам.

Виктория присела на край супружеского ложа и закрыла лицо руками.

До чего же она глупа! И не просто глупа, а глупа фантастически, непроходимо! Думала, что платье с глубоким декольте и улыбки, которые она рассыпала за столом, в мгновение ока превратят Майлза в кроткого агнца и приведут его ночью к дверям ее спальни. Вот до чего доводят наивность и глупость! Устроила вечером дешевый спектакль, а что в итоге? Несколько пренебрежительных взглядов мужа и сочувствие виконтессы? Что и говорить, баланс неважный!

«Но что же мне теперь делать? — задалась она вопросом и сама же себе ответила: — Бежать!»

Расстегнув шелковые пуговки, Виктория стащила платье с плеч, бросила его на постель поверх покрывала и снова погрузилась в размышления.

«Нужно убираться отсюда, пока обстоятельства не переменились к худшему, — думала она, глядя перед собой. — С другой стороны, куда уж хуже!»

Майлз ни в грош ее не ставит, а после вчерашней ночи наверняка испытывает к ней отвращение. Она же, Виктория, никогда не согласится быть рядом с человеком, которому на нее наплевать.

Да, но куда ей податься? И как, спрашивается, она будет зарабатывать себе на жизнь?

Покачав головой, Виктория призвала на помощь логику, разум. Прежде всего, сказала она себе, надо успокоиться. Глубокий вдох, выдох…

И тут ее осенило.

Лондон! Она поедет в Лондон и станет гувернанткой! Претворит, так сказать, в жизнь план, который возник у нее в голове, когда ее только решили выдать замуж за Майлза. Впрочем, с тех пор мало что изменилось. Брачная ночь завершилась полным фиаско, следовательно, ее супружеские отношения с Майлзом никак не подтверждены. Итак, сначала она устроится в Лондоне на работу, а потом найдет себе адвоката и начнет процесс о признании брака недействительным. Как-то Виктории довелось читать о девушке, которая добилась расторжения брака. Конечно, той девушке было всего шестнадцать, а жениху — семнадцать, и они поженились вопреки воле родителей, но это ничего не значит. Если как следует разобраться, обстоятельства ее брака ничуть не менее трагичны, чем у этой несчастной парочки.

Впрочем, до расторжения брака еще далеко, а ей необходимо было подумать о самых насущных вещах, в частности, о деньгах. К сожалению, продать в деревне драгоценности матери не удалось, но Лондон — другое дело. Там можно продать и купить все, что угодно.

Виктория криво усмехнулась. Даже если ей и удастся продать драгоценности матери, вырученная сумма будет не столь уж велика. Ювелир, к которому она обратилась, заявил, что этих денег ей едва хватит, чтобы прожить в Лондоне хотя бы месяц: цены в столице не в пример выше, чем в провинции. Впрочем, если разумно распорядиться временем, месяца на то, чтобы подыскать приличную работу, ей должно хватить.

Но как быть, если у нее ничего не получится? Вскинув руки, чтобы поправить волосы, девушка невольно задержала взгляд на дорогом обручальном кольце.

Вот оно! Она продаст это кольцо! Если ее брак — фикция, стало быть, и обручальное кольцо ей ни к чему.

Сняв кольцо, Виктория внимательно его осмотрела. Бриллиант в три карата да еще изумруды! Если ей попадется ювелир, знающий толк в камнях, он даст за кольцо хорошие деньги. С их помощью она продержится, пока не найдет приличное место.

Виктория подошла к резному дубовому гардеробу, распахнула дверцы и заглянула внутрь. К сожалению, большая часть ее платьев все еще в Пемброк-хаусе. Однако же она обнаружила в гардеробе дорожный костюм, пару дневных платьев и костюм для верховой езды.

Открыв дорожный саквояж, Виктория уложила свои пожитки. Платьев было немного, а главное, они не слишком подходили для будущей гувернантки. Впрочем, за неимением другой одежды, для начала сойдет и эта.

Виктория повесила роскошное платье в гардероб и со вздохом сожаления коснулась на прощанье гладкого атласа.

Духи, пудру и лосьоны она оставила на туалетном столике, прихватив с собой только гребень и щетку для волос. К чему ей духи и лосьоны? Кто, спрашивается, будет теперь вдыхать аромат ее кожи, восхищаться им? «Некому», — сказала себе Виктория, вспомнив, как восхищался запахом ее кожи Майлз в тот злополучный день, когда Хэррисон Гилфорд застал их в двусмысленном положении на конюшне.

Чтобы не расплакаться, Виктория зажмурилась и с силой замотала головой, отгоняя от себя призраки предыдущей ночи.

С какой стати она напилась и заявила Майлзу, что его прикосновения ей отвратительны? Ничего удивительного, что сегодня, встречаясь с ней взглядом, он всякий раз отводил глаза! Ее же грубые и бездарные попытки замолить грехи ни к чему не привели. Вечером Майлз отвернулся от нее, будто от зачумленной, и предложил отцу — подумать только! — сыграть в шахматы.

Виктория опустила голову. Теперь ничего уже изменить нельзя, и остается одно — бегство. В конце концов, кто знает? Возможно, когда она объявит Майлзу о том, что начала процесс о признании их брака недействительным, он даже обрадуется…

Вернется в любезную своему сердцу Америку, женится на американке и заживет привычной жизнью среди Колорадских гор, которые он так любит.