* * *

Посреди эльфийского мраморного стола, среди зачарованных кувшинов с вином и огромных блюд с фруктами, свежими, несмотря на прошедшие века, горит обычный человеческий светильник. Горит, удивленно помаргивая, словно бы сам себе удивляясь: как это, дескать, я угодил в столь важную компанию?

Откуда он тут взялся?

Шиана наколдовала. Заявила, что, по ее мнению, людям так будет куда уютнее, а ей привыкать надо. Приугас невесть откуда берущийся волшебный свет, уступая место обычному огоньку светильника. Живому, настоящему… Это неважно, что он наколдованный, все равно ведь живой. А кто не поверит — того Шиане придется лечить от ожогов. Шейди бы тоже сумела, но Шиана сказала, что в этом месте тому, кто не эльф, колдовать все-таки не стоит. А Уннар долго ворчал, что и так бы обошелся, подумаешь, ожог, а теперь у него зато палец весь заколдованный и он этому пальцу не доверяет. А огонь все равно какой-то не такой.

В конце концов Эссиль рассердилась и предложила ему сделать другой светильник — лучше, раз ему этот не нравится, а если не может — пользоваться тем, что есть, и не валять дурака. И пусть только попробует сказать, что он ее даже пальцем не тронул, не то чтоб валять! Сразу же в ухо схлопочет!

Впрочем Уннар ничего такого говорить не стал. Он просто улыбнулся своей нежной всепрощающей улыбкой, намекающей на то, что он-то, конечно, святой, а вот окружающие могли бы к нему относиться и получше…

— Смотрите на эту рожу, девчонки, — промолвила Эссиль, обращаясь к своим ученицам. — Запоминайте. И будьте особенно осторожны с подобными людьми. Тот, кто так улыбается, — наверняка большой прохиндей.

— Но ведь он тебе нравится, — тотчас заметила Шейди.

— И он хороший, — добавила Виллет.

— Все правильно, — сказала Эссиль. — Я вам не для того это говорю, чтоб Уннара как-то очернить, он-то просто дурачится, а для других подобных случаев. Про этого балбеса мы и без того знаем — он шел вместе с нами, сражался вместе с нами, защищал и прикрывал нас, он — свой. Ему просто делать нечего, вот он и скалится. Однако берегитесь других, незнакомых людей, которые начнут вам улыбаться схожим образом. Самые хитрые враги притворяются друзьями, да еще дают вам понять, что вы перед ними виноваты, а потом — не успеете вы опомниться, влезают вам на голову.

— Фу на тебя, — усмехнулся Уннар. — Ты из всего умудряешься сделать повод для воспитания. Как меня угораздило в тебя влюбиться?

— Это ты у меня спрашиваешь? — полюбопытствовала Эссиль.

— А у кого же еще?

— У себя бы спросил.

— Спрашивал. Не отвечаю.

— Правда? А если применить пытки?

— Смеешься. Я же тренированный. Устойчив к любому виду воздействия.

— Точно? А если я начну медленно кусать тебя за ухо? Но только очень медленно…

— Какой кошмар! Этого я точно не переживу! У меня же сердце остановится! — драматическим тоном прошептал Уннар, хватаясь за сердце.

Эссиль уже собралась подбросить очередную реплику, когда вдруг сообразила, что сейчас не время и не место для такого разговора. Подобное было бы уместно наедине, особенно в уютном полумраке собственной спальни, куда ты привела парня со вполне понятными намерениями, но в присутствии учениц, да еще и Шиана тут — между прочим, не кто-нибудь, а вообще королева из прошлого! — неудобно выходит.

Она бросила взгляд на эльфийку. Та потягивала вино из бокала, с интересом наблюдая за ними. Девчонки, разумеется, занимались тем же самым.

«И не рявкнешь на них теперь, — с досадой подумала Эссиль. — Потому как, если рявкать на одних девчонок, — несправедливо получится, а на Шиану, которая занимается тем же, чем эти засранки, Эссиль рявкнуть не может. Если по совести, то следовало бы рявкнуть на Уннара, но ведь он опять скорчит такую же умильную мордочку. Или еще какую-нибудь… С этим только заведись, все одно неправ окажешься, а если и сумеешь доказать собственную правоту, то она тебе тотчас боком выйдет».

Эссиль вздохнула.

— Шиана, — промолвила она, стараясь отвлечься от мыслей об Уннаре. — Ты же собиралась нам поведать свою историю.

— Я на вас засмотрелась… и заслушалась, — виновато откликнулась эльфийка. — Вы… такие живые… теплые…

Эссиль мигом представила себе, каково это — веками лежать в гробу… и ни души живой! Ей стало стыдно всех своих предыдущих мыслей.

«Если она захочет Уннара — уступлю. Захочет меня — получит…» — решила охотница.

А эльфийка кивнула каким-то своим мыслям и стала рассказывать.

— Начать нужно, наверное, не с меня, а с Дейеннери, но… Не знаю, смогу ли объяснить вам, чем наша жизнь отличалась от вашей, — сказала Шиана. — Я чувствую эти отличия… Они в языке, в понятиях, в способах мыслить… Но я так мало знаю о вас… Я не знаю, откуда взялись эти различия…

— Так может, их и нет, этих различий? — предположил Уннар. — Или… скажем так, они незначительные? Ну, там… форма ушей, к примеру?

Шиана покачала головой.

— У вас любой маг — нечто особенное, — сказала она. — Это чувствуется по тому, как вы относитесь к магам и магии.

— Ну, так маги и есть — особенные, — пожал плечами Уннар. — Ты и сама — маг, тебе ли не знать.

— Я просто была самой сильной, — пожала плечами Шиана. — Я не была особенной.

— То есть у вас на магов никто не удивлялся? — спросила Шейди.

— Кто-то всегда мужчина, кто-то — женщина, разве тут есть что-то удивительное? — ответила эльфийка.

— Хочешь сказать, что у вас магами были все? — спросила Эссиль.

— Нет, — ответила Шиана. — Но те, которые не были… Это все равно что быть не мужчиной и не женщиной… чем-то другим…

— Слушай, ты же собиралась о себе, а сама путаешь нас магами и расспрашиваешь, вместо того, чтоб рассказывать, — заметил Уннар.

— Потому что трудно, — ответила эльфийка. — Ну, вот скажу я, например: «В Дейеннери все шло как обычно, пока…» — но вы же не знаете, какое у нас «обычно». Вы представите свое. А оно ничуть не похоже на наше… Или похоже?

— Две руки, две ноги, одна голова… Должно быть похоже, — пожал плечами Уннар. — Ты за этим мне в штаны заглядывала?

— За этим, — чуть смутилась Шиана.

— Ну и как? Похоже? Или рассмотреть не успела?

— Не совсем успела… но… похоже.

— Понятно. А как ты мой удар поймала?

— Ну, я же королева, а не только маг! — пожала плечами Шиана.

— А что, королевское достоинство силы и ловкости добавляет? — недоверчиво хмыкнул Уннар.

— Королева должна быть самым доблестным воином своего народа, — ответила эльфийка.

— И все-таки… может быть, можно изложить твою историю как-то попроще? — спросил Уннар. — Без странствия вглубь веков?