– Вы что, меня за содержанку приняли?

Я вскочила из-за стола, с грохотом отодвинув стул.

– Да как вы смеете!

– Ну что вы, что вы…

Френсис тоже подскочил, примирительно выставляя руки вперед.

– Мне совершенно нет дела до вашей личной жизни. Моя работа – уладить трудности с документами, и более ничего! Я всего лишь выполняю приказ графа!

– Так это граф вас надоумил называть меня молодой, привлекательной и нуждающейся в поддержании красоты?

Я и сама знала, что нет. Скорее, помощник Малкольма так импровизировал. Конечно, я слышала ранее, что в столице довольно лояльно относятся к любовницам господ и не удивляются, когда тем выдают деньги на любую блажь, но я ведь не такая! Я сюда приехала сестру лечить, а не транжирить по магазинам богатства Эдриана!

– Извините, баронесса! У меня и мысли не было вас обидеть, – он действительно казался виноватым. – И все же… Если вы так к этому относитесь, мы можем вернуться к разговору позже. Когда вы остынете!

Я гордо вздернула голову вверх. Да ни за что!

– Найти меня можно на первом этаже, крайний кабинет в восточном коридоре, – Френсис подхватил со стола документы и явно хотел поскорее от меня сбежать.

Я же мигом сообразила: указанная комната была либо той самой из сна, либо находилась рядом с ней. Ведь за семь лет Малкольм мог выбрать себе другой кабинет, а в старый посадить помощника.

Как бы то ни было, но мне, вероятно, придется зайти к Френсису, только позже. Хотя бы для невинного разговора о погоде, лишь бы посмотреть, где он работает. Но вначале у меня было еще одно очень важное дело.

Несмотря на то, что я отправила Лорна восвояси с целью передать матушке, что со мной и Эмили все в порядке, сердце продолжало беспокоиться о той самой девушке, отправленной под суд. Вина за это лежала на мне, и исправлять сделанное, по-хорошему, тоже надо было мне. Вот только что я могла сделать, находясь в столице? И нужно ли вообще что-то делать, ведь, возможно, Лорну все же удалось отстоять ее невиновность.

Я решила написать маме под невинным предлогом возврата вещей Эмили. Теперь у сестрички были новое платье и пальто, а значит, старые можно отправить восвояси.

Правда, в письме пришлось объяснять появление новой одежды невозможностью надеть старую из-за перевязок и тут же успокаивать родительницу, что с деньгами все в порядке, а главное, лечение помогает Эми.

Между строк я поинтересовалась, как идут дела у мистера Лорна. Я ни минуты не сомневалась, что моя матушка с ее планами выдать меня замуж уцепится за мои полунамеки и побежит узнавать новости жизни Ричарда. Меня же интересовало только одно: оправдали девушку-фиалку или нет?

Закончив письмо, я тщательно упаковала вещи сестры в собственный скромный саквояж. Решила, что лучше отправить их в небольшом чемоданчике, чем использовать для этого один из огромных чемоданов Эмили. Мне проще было переложить потом в них свои вещи.

С письмом и саквояжем я направилась к кабинету Френсиса Моргана. Чем не повод попросить помощи в отправке, а заодно рассмотреть стены комнаты?

Уточнив еще раз у одной из горничных, где этот самый кабинет, я только лишний раз убедилась в верности своих предположений: кабинет Малкольма из сна нынче стал обиталищем клерка Моргана. Когда же я постучалась и услышала «войдите», то поняла, что внутри комнаты тоже многое изменилось. Хотя, несомненно, это была именно она.

На стенах остались висеть прежние картины, на полу лежал тот же ковер, а вот полки с книгами и массивный стол исчезли. Их место занимали стеллажи с папками документов и более скромный, но вполне добротный рабочий столик, за которым и сидел Френсис.

Увидев меня с чемоданом, он подорвался с места и принялся рассыпаться в новых извинениях:

– Баронесса, прошу вас! Я не хотел вас оскорбить, только не уезжайте! Граф уволит меня!

Так и хотелось огрызнуться, что думать надо было раньше, когда намекал мне на всякие непристойности, но вместо этого пришлось покачать головой и успокоить парнишку:

– Я никуда не уезжаю. Эти вещи и письмо я бы хотела отправить своей матушке, но, к сожалению, не знаю, где в столице почтовая служба и когда отходит почтовый дилижанс. Вы бы могли мне помочь?

– О, разумеется, позвольте, – он поднял чемоданчик и перенес его ближе к столу, а меня усадил в кресло. Оно, к слову, осталось тем самым из сна, в котором сидела Ванесса, из-за этого я неуютно заерзала. – Чай, кофе или, быть может, воды? – предложил помощник и лично принялся наливать в стакан из графина.

Рука его при этом заметно подрагивала. Похоже, он действительно испугался потерять место, если я уеду.

– Нет, спасибо, – пить мне точно не хотелось. – Просто помогите с отправкой, и ничего больше.

Понимая, что явно дешево отделывается, Френсис с готовностью принялся исполнять просьбу. Так был вызван один из мальчишек-посыльных, которому за целый фартинг поручили отвезти письмо и чемодан в почтовую службу. Мне же теперь оставалось только ждать ответа от матушки.

К слову, обратный адрес пришлось записывать графский, а в письме делать приписку, что благородный господин помогает двум молодым леди в столице, что отнюдь не плохо в их положении. Так я решила начать подготовку матушки к тому, что если вдруг Эмили проболтается, где мы жили все это время, мне будет о чем рассказать, не краснея.

Да и прав был Лорн. Скорее всего, матушка увидит в столь удачно подвернувшемся Малкольме новую возможность выдать меня замуж, поэтому даже обрадуется, что рядом со мной появился такой перспективный мужчина.

Я невольно усмехнулась. Интересно, если они еще когда-нибудь встретятся, как мама будет оправдывать свою ложь насчет моей помолвки? Я бы с удовольствием посмотрела на эту сцену.

После, покинув кабинет Френсиса, я поднялась наверх к Эмили. Там и провела остаток вечера, играя с сестрой, а попутно думая, что же означал сегодняшний сон.

И уж никак не рассчитывала, что у него будет продолжение…

* * *

Я сидела в столовой и пыталась поесть.

Из-за длинных ногтей пользоваться ножом и вилкой стало крайне неудобно. И это меня заметно раздражало.

Эксперимент, из-за которого мы вчера поругались с Малкольмом, имел необычные последствия: ночью – когти, а утром – длинные ногти теперь не удавалось состричь даже самыми острыми ножницами. Слишком плотные.

Что ж, это досадно, но не критично.

Все же подцепив на зубчики вилки кусок мяса, я поднесла его ко рту и тут же брезгливо отбросила. Еда протухла! Безобразие!

– Анна, – визгливо крикнула я, подзывая экономку.

В столовую прибежала полная женщина лет шестидесяти, было видно, что она спешила на мой зов и явно запыхалась.

– Да, графиня?