– Посмотрите-ка: в свидетельстве о рождении, которое предъявляет Мариэтта, в графе, где указывается дата смерти, – едва заметный контур черного цвета.

В оперативном отделе повисло молчание.

– Итак, когда Дженис Киркхэм была отпущена под залог в ходе расследования дела о хранении наркотиков и ей светило длительное тюремное заключение, ее квартира сгорела, но при пожаре погибла не она, – размышляла Эрика.

– Кто там погиб, неизвестно, но полиция предположила, что это Дженис, и в протоколе записали, что ее нет в живых, – добавила Мосс.

– А Дженис, воспользовавшись удобным случаем, каким-то образом выправила себе поддельное свидетельство о рождении, свидетельство умершей новорожденной девочки и начала новую жизнь под именем Мариэтты Макардл. Впоследствии она сменила фамилию и стала Мариэттой Хоффман, – заключила Эрика.

Все в изумлении молчали.

– Нужно немедленно произвести обыск в ее квартире. Уверена, именно там отсиживаются Макс и Нина.

Вечер еще не наступил, но уже начинало смеркаться. Белый автофургон трясся на ухабах, катя по неосвещенным дорогам. Тишину нарушал только скрип «дворников» на лобовом стекле.

Нина сидела на матрасе в задней части машины. Рядом, свернувшись калачиками, спали девочки: Мия – под ее левой рукой, Софи – под правой. Все втроем они подпрыгивали на каждой выбоине. В маленькое окошко в перегородке она видела затылок Макса – в свете фар встречных автомобилей.

Нину поразило, что девочки так охотно пошли с ней, когда она явилась за ними в детский сад незадолго до обеда.

Конечно, им невольно помогла директриса Берил Донахью:

– Ах да, мама недавно позвонила и сказала, что вас заберет Келли, и прислала ее чудесное фото. – Она с улыбкой посмотрела на Нину. Нина улыбнулась в ответ. Девочки, похоже, благоговели перед директрисой и беспрекословно ей подчинялись. Они послушно взяли Нину за руки и пошли с ней по улице, свернули за угол. Больше всего их смущала необходимость идти пешком. Нина поняла, что они к этому не привычны: Марси всегда возила их на машине.

– Вот моя машина, – объявила Нина, когда они подошли к фургону.

– Такая маленькая, – заметила Софи, переминаясь с ноги на ногу.

– Это невежливо, – прошептала Мия, строго посмотрев на сестру. Из кабины вылез Макс, и его появление немного напугало девочек, хотя он улыбался во весь рот.

– Вот и хорошо, – произнес он и, осмотревшись по сторонам, добавил: – Черт, тут кругом столько домов. Давай, Нин, скорей сажай их в машину.

Нина открыла заднюю дверцу автофургона и попросила девочек лезть в кузов. Те медлили в нерешительности, но их угостили сладостями, а Макс сообщил, что они отправляются в увлекательную поездку к маме и папе. И тогда девочки забрались в машину и уселись на матрас.

Они ехали уже четыре часа, и в глубине души Нина начинала испытывать смутный страх.

– Я хочу в туалет, – прошептала Мия, уткнувшись ей в шею.

– Я тоже, – сказала Софи. Нина ощущала запах их волос – душистый аромат невинности.

Она взглянула на затылок Макса, темневший в свете фар встречных автомобилей.

– Макс, девочкам нужно в туалет, да и я бы сходила, – сказала она. Ответа не последовало.

– Макс!

Он на секунду обернулся.

– Сейчас останавливаться нельзя, надо отъехать подальше.

– Макс, ты же говорил, это будет… Ты же говорил… Черт возьми, Макс, дай им сходить в туалет. Останови машину.

Он бросил на нее злобный взгляд в зеркало заднего обзора, но через несколько секунд остановился на придорожной площадке, окруженной деревьями. Погода была холодная и сырая. Макс спрыгнул с кабины, подошел к задку фургона, подождал, пока проедут два грузовика, и только после этого открыл левую дверцу, встав так, чтобы девочек не было видно с дороги, пока они вылезали.

– Вон туда, в кусты, быстро, – скомандовал он.

Нина завела девочек за кусты. Они исчезли из виду, но Макс слышал треск сучьев и хныканье девочек, жаловавшихся, что нет туалетной бумаги, что вокруг грязно, что они замерзли. Мимо пронеслось несколько автомобилей, разрезая воздух так, что качался их автофургон. Макс закурил сигарету и стал ждать.

– Что можно делать так долго! – проворчал он, когда Нина вернулась, ведя девочек за руки. Он заметил, что у одной из них порвались колготки. Макс открыл левую дверцу, и в этот момент мимо пронесся грузовик, ярко осветив их светом фар. Макс подтолкнул Мию в фургон, подхватил Софи и швырнул ее на матрас.

– Эй, нельзя так обращаться с детьми, – отчитала его Нина. Она заглянула в фургон. Девочки, съежившись, лежали на матрасе. Кажется, они начинали понимать, что попали в беду.

– Нина, я тебя никогда раньше не видела, но ты сказала миссис Донахью, что ты мамина подруга, – проговорила Мия.

– Да, я ее подруга, подожди минутку…, – ответила Нина и захлопнула дверцу. Она повернулась к Максу, и он кулаком ударил ее в лицо, так что она упала прямо на мокрое шоссе.

– Не смей так со мной разговаривать, никогда! А этих двух говнюшек держи в узде!

Он пошел к кабине, сел за руль. Нина почувствовала, как сквозь джинсы просачивается вода, и быстро вскочила с асфальта. Вытерла руки о джинсы, потрогала лицо. Левая сторона онемела, но крови не было. Сделав глубокий вдох, она тыльной стороной ладони вытерла слезы и залезла в фургон.

Обе девочки в темноте протянули к ней руки. Автомобиль выехал на дорогу, и они прижались к ней. Нина снова ощутила запах их волос, почувствовала, как дрожат их теплые тельца. Ее захлестнули чувства вины, стыда и материнской любви, и в этот момент она решила: что бы ни случилось с ней самой, она должна попытаться исправить ситуацию. Сделать все, чтобы эти малышки остались в живых.

Эрика ждала у кофейного автомата, когда наполнится ее чашка. В этот момент она внезапно увидела Марша, он спускался по лестнице. Было уже почти шесть часов вечера.

– Пол, можно тебя на минутку? – обратилась она к нему.

– Эрика, я иду домой. Весь день пахал без перерыва.

– Мы арестовали Мариэтту Хоффман – мать Макса Киркхэма, – начала она. – Эксперты-криминалисты проводят тщательный обыск ее квартиры. В момент ареста она была дома одна, но мы считаем, что она прячет у себя Макса Киркхэма и Нину Харгривз. В ее помойном ведре обнаружили длинные каштановые и белокурые волосы. В квартире нашли большую сумму наличных – вероятно, это деньги с места убийства Дэниела де Соузы, как мы полагаем.

– У вас есть рычаги давления на Мариэтту Хоффман?

– Да, есть неисполненный ордер на арест за хранение кокаина, мошенническое использование чужих персональных данных, мошенничество с целью незаконного получения пособий. При приобретении квартиры в рамках программы выкупа социального жилья она внесла крупную сумму наличными. Формально эти деньги она обязана была декларировать.