Оставшись одна, Мосс во весь голос завопила от досады и со всей силы пнула большой стол, так что он отлетел к противоположной стене.

Нина проснулась внезапно, словно от толчка. Она не сразу сообразила, какой сегодня день и где она находится, просто чувствовала, что она в тепле и ее немного покачивает. Потом одна из девочек пошевелилась. Нина открыла глаза: оказывается, она уснула – привалилась спиной к стенке автофургона и уснула, обхватив руками Мию и Софи; девочки спали, положив головки ей на грудь.

Она поняла, что ее разбудило. Машина остановилась. Внутри было очень темно; слабый свет пробивался только от дисплея автомагнитолы, через лобовое стекло она ничего не видела.

– Блин, – тихо выругалась Нина, неловко пошевелившись. Во сне она подогнула ногу под себя, и теперь та занемела. Снаружи что-то засветилось, сияние стало ярче. Открылась дверца со стороны водителя. В машину ворвался ветер со снегом. Макс просунул голову в дверцу. На нем была черная шерстяная шапка – одна из тех, что купила им Мариэтта.

– Давай буди этих, нам надо идти, – сказал Макс. Он швырнул ей баул, в котором лежали теплые шапки и перчатки, включил освещение салона и захлопнул дверцу. Теперь стали видны обшарпанные стенки автофургона. Одна из девочек заворочалась – Мия или Софи, Нина затруднялась определить. Малышка открыла глазки – и сразу вспомнила все, что произошло.

– Ой. Где мы? – спросила она. Ее глаза наполнились слезами.

– Не бойся, – ласково произнесла Нина. Она наклонилась и тронула ее сестренку. – Мия, Мия, просыпайся.

Девочка открыла глаза и, когда поняла, где она, испугалась, но повела себя более мужественно, даже протянула ручонку к сестре и стала ее успокаивать. Нина смотрела на малышек, которые старались поддержать друг друга, и у нее от жалости разрывалось сердце.

– Не бойтесь. На улице холодно и, по-моему, еще ночь. Посидите пока здесь, – сказала она. – Смотрите-ка, вот здесь есть теплые шапочки и перчатки, наденьте их, ладно? – добавила она, протягивая им баул. Ей удалось высвободиться от них и перебраться вперед через сиденья. Нога совсем занемела, и она стала шевелить пальцами, чтобы разогнать кровь. Девочки не сводили с нее глаз.

– Ты бросаешь нас? – спросила Софи.

– Нет. Просто выйду посмотрю, где мы. Я никуда не денусь, обещаю. А теперь, прошу вас, найдите в той сумке шапочки и перчатки и наденьте их… – Нина через силу улыбнулась, но, кажется, девочки ей не поверили. Она открыла дверцу, и в машину ворвался ветер, снежный вихрь. – Девочки, наденьте шапочки и перчатки, прошу вас. Я быстро.

Она вылезла из машины и захлопнула дверцу. Мела метель, завывал ветер. Темнотища – хоть глаз выколи. На небе ни звезд, ни луны. Она попятилась в направлении Макса, пытаясь «расходить» онемевшую ногу, как вдруг услышала его крик:

– Осторожно! Здесь обрыв! – Макс стоял прямо за автофургоном, с фонарем в руках. Он посветил на землю прямо перед ней, и она отшатнулась, ухватившись за машину. В свете мощного фонаря она увидела, что стоит на узкой полоске покрытой травой земли, меньше трех футов шириной, а за ней – обрыв и внизу – заполненный водой карьер.

– Боже! Где мы? – взвизгнула Нина. Крепко держась за машину, она мелкими шажками пробиралась по узкой полоске травы к задней части фургона, где земли было больше.

– На краю пустоши. Милях в пяти от пещеры, – ответил Макс, указывая куда-то влево. Нина подошла к нему. Он стоял у задней дверцы фургона, перед ним на траве лежал рюкзак, из которого Макс вытаскивал теплую зимнюю куртку. После он достал еще одну и две маленькие курточки – для девочек. – Надевай.

Нина оделась, и ей сразу стало теплее.

– Это термокуртка, не какая-нибудь дешевка! – прокричал он.

– Который час?

– Начало четвертого. Мы должны поторчать здесь до рассвета, ладно? Можешь сделать так, чтоб они сидели тихо?

– Им нужна вода, и кажется, одна из них описалась.

– Разберись с этим, – сказал Макс. Он вынул пачку сигарет, присел на корточки и прикрыл зажигалку ладонями, пытаясь прикурить. – Нин, не стой как истукан. Помоги давай. – Она присела на корточки, распахнула куртку, загораживая его от ветра, пока он не прикурил. Макс несколько раз глубоко затянулся сигаретой, на кончике которой мерцал в ночи яркий огонек. – Иди в машину и постарайся поспать. До рассвета еще несколько часов.

Нина видела, что на земле вокруг лежит снег. Она взяла две детские курточки, медленно пробралась по краю обрыва до дверцы и залезла в машину.

Макс не появлялся еще несколько часов. Они сидели в темноте, автофургон качался от ветра, а Нина пела девочкам. Детские песенки, которые некогда пела ей мать. Говорила девочкам, что скоро все закончится и сегодня же они вернутся к мамочке и папочке.

– А зачем мы сюда приехали? – спросила Мия. Нина теперь различала их по голосам. У Мии голосок был более пронзительный, с вопросительными интонациями, у Софи – более твердый и уверенный.

– Мы приехали сюда, потому что у вас дома работают строители…

– А что они строят? – спросила Софи.

– Новую кухню и новую ванную.

– Но они у нас и так новые.

– А эти будут новее, самые современные, – ответила Нина.

– А кто тот сердитый дядя за рулем? – спросила Мия.

– Мой командир. Командиры все такие.

– Да, – сказала Мия. – Папа тоже, наверно, командир. А командиров так называют, потому что они командуют?

– Точно. Так и есть.

Нину поразило и в то же время как-то успокоило, что девочки поверили этому объяснению. Казалось, ночь никогда не кончится, но наконец она увидела через лобовое стекло, как черное небо понемногу синеет и светлеет.

Взошло солнце, над заснеженными болотами кружила метель. Нина какое-то время смотрела в окно, восхищаясь красотой этих мест. Вдруг резко открылась дверца, и в машину просунул голову Макс.

– Что ж, пора звонить, – сказал он.

Эрика и Мосс спали в кабинете оперативного отдела отделения полиции Луишем-роу. Рано утром они попытались еще раз допросить Мариэтту Хоффман, но безрезультатно. В конце концов ее адвокат сказал, что его подзащитной необходимо предоставить восьмичасовой отдых в камере и только после этого можно возобновить допрос.

Эрика открыла глаза. Ее тряс за плечо один из офицеров Управления по борьбе с похищениями людей, работавший в другом кабинете оперативного штаба на цокольном этаже. Она спала в кресле, укрывшись пальто.

– Через коммутатор поступил звонок, мы считаем, что это Макс Киркхэм. Звонок сейчас отслеживают, потом переведут на нас, – сообщил полицейский, молодой парень с добрым лицом.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила Эрика. Она растолкала Мосс, спавшую в кресле напротив, и они последовали за полицейским в оперативный штаб.