периода кризисных проявлений. Вначале в небольшом масштабе житейских разногласий, затем в в крупных эксцессах, и далее подобные возмущения связи могут переходить в серьезные конфликты. Хотя бы в виде кризисов, террористических актов и даже войн. В условиях надрыва диалектической связи с миром, проявившийся конфликт действительно часто развивается необратимо в свою катастрофическую сущность и выливается в окончательную субъективистскую конфронтацию с миром. Далее он обособляется в глобальные эксцессы бытия, в том числе международного социетального масштаба.

Преамбула тезиса о конфликте как связи выглядит следующим парадоксальным образом: "Связь всегда носит направленный характер, поэтому она вызывает процесс отторжения или конфликтации от этого процесса одной из сторон связи". Такой конфликт продолжается до тех пор, пока процесс связи не приобретает диалектический характер целостного образования. Возможна ли связь без конфликта? Только в случае замыкания бесконечности процесс на нуль явления происходит связь объективного с субъективным. Это свидетельство неизбежной разнокачественности со скачком — конфликтом с миром.

Иное дело, когда подобное делается осознанно со стороны социальной или личностной субъективностей. Тогда конфликт связи перерастает в конфликт отношений. В таком случае обычно с субъективистской точки зрения говорят о противоречии. Однако диалектика мира считает такое утверждение лишенным смысла, поскольку связь в любом случае становится направленным равновесием. То есть — процессом мира. Необходимо отметить, что любая связь имеет диалектическую основу, она "биполярна" и обязана превращаться в целостность. Различные полилектические течения философии вряд ли справедливо могут показать "свою" модель связи в целостном виде. А монолектические или дуалистические воззрения, как правило, субъективно необоснованные, они следуют за постулатами Г. Гегеля о противоречии как движущей силе существования. Однако разве новейший глобальный кризис движет существование бытия? Отнюдь…

Для превращения той или иной связки в целостность, необходим определенный период конфликтации, когда объекты связи "прирабатываются" друг к другу. Более верно: происходит конверсия материального в идеальное и обратно — в новую материальность. Качество и количественность такого периода обращения можно оценивать так называемой "социальной волатильностью", когда ценность связи устанавливается посредством конфликта личностного и социального. Тогда направленность и конфликтация связи определяется качеством биосоциального потока между запросами социума и ответами личности.

Схема связи "вопрос-ответ" ущербна пассивным поведение одного из участников связи-конфликта с определенной степенью конфликтности, что служит категории отчуждения и антирефлексии. При этом одна из сторон связи проявляет пассионарные качества, другая — подневольные, волатильные, вассальные. Такое происходит до достижения равновесия. При этом практически нивелируются участие мирового сообщества — это вина социетальности, о которой речь будет идти ниже. Более детально вопросы связи представлены в работе автора "Диалектика связи, 2007 г". Стоит добавить участие точечных и структурных взаимодействий в конфликтах связи. Они пронзают ткань сущего всегда и везде, обуславливают внешнюю самоорганизацию и направленное равновесие существования и процесса мира. Кроме этого они вносят обязательную напряженность в отношения и могут провоцировать неосознанные конфликты.

Первичный виртуальный по своему характеру полупроявления конфликт обязательно развивается в действия, которые ставят под угрозу связь с миром и созиданием. Тем более что развитие конфликта не подчиняется нарративной событийной логике и требует дискурса с учетом того, что должно быть. Реалии социетального развития последних десятилетий неизбежно привели к утрате позиций исторического материализма. Становится вполне понятно, что материальное не может существовать без идеального, субъективность без объективности, а дискретность без непрерывности, конфликт без согласия, мир без войны.

Такая установка противоречит монистическим понятиям «Все Мир» или «Все Материя». В первом случае субъективность вообще не дифференцируется, во втором — она представляется функцией мозга. Если «сфера субъективного» затрагивает и во многом обуславливает внутренний мир человека, то должна существовать «сфера объективного», которая представляется внутренним миром физического. А она, зачастую, афективно относительно того, что должно быть. Отсюда возникают новые конфликты.

Диалектика мира утверждает конфликт в виде процесса связи. При этом аффективность как когнитивное свойство субъективности проявляется обычно в реалиях в виде так называемой «ментальной фальши». Тогда осознание вынужденно искажает должный «зигзаг развития» субъекта, несмотря на «требование» выбора рефлексии. Причина тому — существенное, если не катастрофическое, несоответствие между представленными и усвоенными общечеловеческими ценностями. Аффективность обычно вредит субъекту, но чаще такому субъекту, который хитрит и преступает нравственные устои, пытаясь обмануть самого себя, давая заведомо неадекватные установки своему осознанию. Аффектация есть выражение конфликта связи.

Корреляты аффектации субъективности обычно проявляются на фоне искажения или возмущения связи «Я»-«Не-Я». Чаще это происходит из-за нарушения ментальных равновесий и глагольных модусов, иногда, как в случае в эмоциональных перегрузок, из-за того, что осознание «останавливается» перед барьером аффектации. В случае процесса воления конфликта могут иметь место неадекватные действия. Которые, очевидно, следует считать не нарушением «свободы воли» или «самодетерминации субъективного», а несоответствием модели ментального континуума реальным возможностям ее актуализации со стороны субъекта. Такое несоответствие вызывает конфликт связи.

Конфликты развиваются по катастрофическому сценарию, если рвется связь с миром субъективными неразумными попытками действий. В таком случае само «воление» связи необходимо рассматривать не как акт проявления «насадной» воли с ее «несвободой». Которая преследует цель «заставить работать» сферу субъективного по определенному непосильному сценарию. Нет, нужно рассматривать как обычный процесс материализации при развитии связи процесса объективного с субъективной сферой. Поэтому использование термина «свобода воли» лишено смысла, так же как и «самодетерминация субъективного». Что это за «самодетерминация, если она приводит к аффективным процессам и конфликтам не только связи, но и действия бытия.

Таким образом, прослеживается связь аффектации с развитием конфликта со случайным воздействием. Причем как со стороны внешней среды, так и из-за ошибок осознания субъекта или возмущением связи «Я»-«Не-Я». Эти три основных коррелята глагольной аффектации субъективности поступков субъекта. В первом случае имеет место обусловленности аффектации непрерывно изменяющимся потоком обстоятельств, который невозможно доподлинно учесть дискретностями сферы субъективности. Это объективный фактор, мало зависящий от самого субъекта, который влияет на развитие конфликта связи.

Во втором случае чаще всего происходит субъективное торможение осознания из-за недостаточности ментальной «составляющей» субъективности. При этом осознание неадекватно оценивает обстановку, вернее: не успевает ее достаточно полно оценить. В результате чего эмоциональная сфера перегружается. Это уже конфликт связи. В третьем случае имеет место волевое воздействие на ментальные модусы со стороны субъекта с аффективным результатом. В этом случае сказывается проявление «парадокса свободы воли», когда субъект нарочито не хочет учитывать ментальные модели действий, а сам принимает, зачастую, несуразные решения «свободной воли» в виде развития конфликтов возмущенной связи.

Одним из коррелятов аффектации субъективности служит то обстоятельство, что наша «самость» подчиняется не только собственным закономерностям развития. Самость в общем порядке не связана с алгоритмами функционирования процессных «законов», их математической невычислимостью (Р. Пенроуз, 1989). Например, объективные отборы действуют изнутри субъекта,