Брук пришла в настоящее отчаяние. Потому что не хотела, чтобы это кончилось!

Но тут рука Доминика скользнула под платье, по ее ноге, пока не достигла самого чувствительного места и…

– Я куплю тебе столько лошадей, сколько хочешь. И для того, чтобы их получить, тебе необязательно поощрять меня спать с другими женщинами.

Брук не сразу осознала смысл сказанного, но тут же улыбнулась.

– Так теперь ты способен меня терпеть?

– Ты будешь моей женой.

Какое чудесное утверждение!

Ее улыбка стала еще шире.

Но он уже поспешно одергивал ее платье, очевидно, давая понять, что они уже дома.

Доминик помог невесте выйти из экипажа и проводил ее до двери, а сам собрался уходить.

– Куда ты? – нахмурилась она.

Он остановился.

– Не туда, куда ты думаешь, – заверил ее он. – Сладких снов, Болтушка.

Теперь ее сны будет более, чем сладкими. В них она будет видеть конец того, что началось в экипаже…

Все еще улыбаясь, Брук вошла в дом. Еще три дня…

На следующее утро Брук проспала. Это было неудивительно, учитывая, что она протанцевала полночи и впервые пила вместе с матерью шампанское! Но чувствовала себя она превосходно, словно с плеч упала тяжесть. С глупой сделкой покончено! Доминик не спал с другими женщинами и даже заверил, что они поженятся!

Ее разбудила Алфрида, принесшая поднос с завтраком. Заметив улыбку на ее губах, горничная спросила:

– Так ты повеселилась прошлой ночью?

– Ночь была волшебной! – призналась Брук.

По крайней мере, ее конец был волшебным.

– Думаю, мы с Домиником теперь будем больше, чем друзьями.

– Видишь? – хмыкнула Алфрида. – Ты зря беспокоилась. По крайней мере, теперь мне не придется искать эту траву.

– Нет. Я определенно не хочу, чтобы он оказался беспомощным в постели, – рассмеялась Брук.

В дверь постучали.

– Должно быть, это принесли воду для ванны. Вставай и поешь. Мне велели одеть тебя к сегодняшней свадьбе, а осталось всего два часа.

– Ты могла бы сказать это раньше! – ахнула Брук. – Я проспала целых два дня?

– Нет и нет. Я сама не знаю, почему вы женитесь раньше, чем ты думала. Спроси своего волка.

Брук улыбнулась, вспомнив вчерашнее возвращение домой. Происшедшее между ними достаточно ясно объясняло, почему они женятся сегодня. Должно быть, Доминик тоже не захотел больше ждать их брачной ночи.

Следующие два часа прошли в суматохе, но Брук была на седьмом небе. У нее даже было подвенечное платье, на котором настояла мать. Его сшили вместе с новым гардеробом. Дорогой белый муслин с небольшим шлейфом и расшитой жемчугом шемизеткой. Сверху надевался длинный плащ, отделанный крупными шелковыми цветами.

Харриет ожидала, что дочь выйдет замуж вскоре после окончания сезона или, по крайней мере, обручится, поэтому и велела сшить подвенечное платье. Мать питала такие заоблачные надежды! Брук, возможно, пригласила бы ее, несмотря на ненависть, которую питали к ней в этом доме. Она была так счастлива, что могла бы пойти на это, если бы свадьба по-прежнему была назначена на воскресенье. Но даже если бы Вулфы были любезны с ее матерью, сама Брук могла сорваться. Так что даже к лучшему, что матери не будет.

За ней пришел Доминик. Несмотря на хищный блеск его глаз, выглядел он настоящим лордом. Он тоже что-то предвкушает? Представляет брачную ночь… или день? Блеск его глаз был таким ярким, что он, вполне вероятно, потащит ее в постель сразу после церемонии. Но сейчас пора было уходить, по крайней мере, Брук так решила.

Однако Доминик повел ее по коридору в комнату своей матери, хотя Брук прекрасно знала, что Анна недостаточно здорова, чтобы присутствовать в церкви.

Она замедлила шаг, отчего он остановился и спросил:

– Ты, наконец, передумала? Можно было сказать об этом раньше. Прежде чем я послал за священником.

– Ты послал за священником? – удивилась Брук. – Значит, нас поженят не в церкви?

– Мать хочет быть свидетелем церемонии. Я не видел причин отказать ей.

Обвенчаться у постели больной? После того, как она увидела величественную церковь Святого Георгия?

Брук была немного разочарована тем, что обвенчается не там. Но она скрыла свои эмоции и весело сказала:

– Знай я, что мы поженимся дома, надела бы что-то менее модное.

– Вздор. Это твоя свадьба. И ты выглядишь воплощением прелести.

Она улыбнулась. Сегодня она выходит замуж за Доминика. И не все ли равно, где это произойдет? Может, он скажет, как сильно хочет ее, если она спросит, к чему такая поспешность?

– Потому что регент был вчера ночью на балу и видел, что я больше не страдаю от раны. Возможно, он навестит нас сегодня или пришлет своего человека, который объявит, что мы ослушались приказа, не поженившись сразу же, как только я выздоровел. Но так или иначе, я не вижу причин ждать еще дольше. А ты?

Она тоже не видела причин ждать, но не это надеялась услышать. Брук покачала головой, снова улыбнулась и пошла вперед. Но когда он открыл перед ней дверь, она застыла на пороге:

– Что она делает здесь?

– Я послал ей записку сегодня утром.

– Не спросив меня?

– Я думал, ты будешь довольна.

– А я думала, что ты не хочешь видеть ее в своем доме, – отпарировала Брук.

Ее мать! Сидит у постели больной и даже смеется какой-то шутке Анны! Похоже, Доминик сделал то, что она сама подумывала сделать сегодня утром. Послал записку.

Анна улыбалась. Так что Брук ошиблась, считая, что если на свадьбе будет присутствовать еще одна Уитворт, ее ждет холодная встреча. Но Вулфы вели себя более чем великодушно.

И тут Доминик наклонился к ней и прошептал:

– Последний шанс, Болтушка.

Неужели он дал ей такое прозвище? Да еще называет Брук так в присутствии ее матери! Она глянула на него. Он ухмылялся. Значит, он больше ей не враг?

Но тут в ней снова пробудились старые сомнения. У него действительно не было выбора!

Слава богу, хоть Томаса здесь не было! Не хватало еще такого свидетеля. Роберту, конечно, задали бы трепку, осмелься он ступить на порог! Жаль, что не попытался! Вот был бы великолепный свадебный подарок для Брук!

Господи, о чем она только думает в такую минуту!

Харриет вышла вперед, чтобы взять дочь за руку:

– Не собираюсь говорить, что ты красива, потому что это слово не дает никакого представления о тебе, сокровище. Но ты выглядишь великолепно в этом платье.