– Не трогайте его, товарищ старший лейтенант, – попросил другой боец. – Пашке совсем плохо. Отвоевался.

– Имя свое хоть помнишь, рядовой? – все еще раздраженно спросил Алексей.

– Максим.

– Слушай сюда, Максим, нам нужно отбить атаку «мертвых» во что бы то ни стало, от этого зависит исход операции и жизнь оставшихся товарищей. Как предлагаешь это сделать, если вместо хорошо подготовленных солдат «Стража» в окопах лежат вот эти мычащие телята?

– Мы уже пытались его поднять, – спокойно продолжал солдат. – Я Сашку отправил по окопам, он еще несколько человек поднимет, сейчас к нам приведет. Но такими силами нам не отбиться, многовато тварей-то.

– Особи отступили, слышишь, – смягчившись, начал успокаивать несчастного Смирнов. – Остались только «мертвые», а это не мутанты, когтей у них нет, на куски людей не рвут. Да и оружие слабовато. Сила их только в числе, да и то страху больше нагоняют. Мы должны удерживать позиции хотя бы в течение часа. Головин ушел за помощью.

Алексей почувствовал, как сильно першит в горле. Из-за надетого противогаза ему все время приходилось кричать. Машинально переложив автомат в левую руку, он ощупал висящую справа наполненную чистой питьевой водой фляжку. Даже попить времени не было.

Раздались пулеметные выстрелы, значит, противник уже приближался к первой линии окопов. Смирнов попытался оценить обстановку. Зная, что в первой полосе находится теперь не больше десяти боеспособных человек, в основном, офицеров, он пытался подготовить вторую линию обороны.

– Товарищ старший лейтенант, – кричал через противогаз Максим. – Мы собрали шестнадцать человек. Рассредоточить их по секторам?

– Ты кто по должности?

– Командир отделения!

– Почему не сержант? Где твоя оранжевая повязка?

– Не успел получить звание и повязку еще не поменял, две недели как повысили.

– Хорошо, фамилию назови!

– Павлов.

– Значит, так, Павлов: людей рассредоточить, проверить снаряжение и доложить.

– Есть! – бодро отрапортовал тот.

– Что с боеприпасами?

– У всех личное оружие, боеприпасов мало.

– Отправь двоих в оружейную комнату возле землянки Головина, одного – в медицинский пункт.

– В медпункт зачем?

– Нужно узнать, куда раненых и таких вот невменяемых оттаскивать.

– Невменяемых мы к центру оттаскивали, их там больше двух десятков накопилось.

Особи умели не только пробираться в сознание, но и пугать до полусмерти бывалых бойцов. С таким количеством «психологических» потерь среди личного состава Алексей еще не сталкивался. Да и вряд ли кому-либо вообще приходилось…

– Один медик и там нужен. Каждый пришедший в себя солдат будет еще одной боевой единицей в наших рядах.

– В медпункте раненых некуда уложить, там они за жизнь каждого истерзанного особями солдата бьются. Мне кажется, никого отправлять туда не надо.

– Хорошо, медиков отставить, а по боеприпасам приказ в силе!

Шел бой. Над окопами пролетали стрелы, дробь и шальные пули. Дикари выстроились цепями, несмотря на потери, подбираясь все ближе и ближе. Смирнову было плохо видно, что там происходит. Судя по всему, стреляли «мертвые» в упор, шли на «стражей», не пытаясь укрыться. Люди, даже дикие и отчаянные, на такое не способны – особи с их умением управлять на расстоянии оказались даже опаснее, чем мог представить полковник Головин.

Алексей оглядел вторую линию окопов. Трудно было командовать незнакомыми людьми. Каких результатов может добиться несплоченное подразделение, и без того морально подавленное? Необходима была вера в собственные силы, а она приходит только с победой. Нужна была победа – хотя бы небольшая, локальная.

Общевойсковые защитные комплекты с противогазами делали людей абсолютно одинаковыми. Но за окулярами противогазов виднелись испуганные, растерянные или просто остекленевшие глаза. В Республике, чтобы различать друг друга по званиям, на рукавах ОЗК по старинке рисовали погоны. «Стражи» пользовались для этого цветными повязками. Офицеры носили красные, солдаты – зеленые, сержантский состав – оранжевые. И откуда Павлов знал звание Смирнова, оставалось только догадываться.

– Максим! – снова закричал Алексей.

– Я здесь, товарищ старший лейтенант.

– Передай по цепи, чтобы приготовили гранаты. По моей команде будем закидывать первую линию окопов.

– Но там же…

– Я не дам команду, пока не буду уверен, что все наши там мертвы.

– Есть!

Солдат убежал, хлюпая чулками по воде на дне окопа. Только сейчас Смирнов почувствовал, как сильно забился фильтр противогаза. Сменив его на новый, он машинально посмотрел на часы – был полдень. Казалось, за сегодняшний день случилось столько событий, что их хватило бы на неделю, а день-то еще едва добрался до половины! Зато темнота наступит не скоро, и еще можно что-то разглядеть. Хотя глядеть на все это вовсе не хотелось… За спиной послышался гул работающего двигателя боевой машины, усилившаяся плотность огня означала, что Головин пошел на прорыв.

– Только бы получилось, – вырвалось вслух у Алексея, понимающего, что полковник ввязался в смертельную авантюру с малочисленным отрядом на БМП, почти без боеприпасов.

Он увидел, как в первую линию окопов начали падать скошенные пулями защитников «мертвые». Следующие за ними дикари, до поры прикрытые телами соплеменников, уже беспрепятственно, с воплями и криками, прыгали туда же. Немногочисленные оставшиеся в окопах бойцы вступили с ними в рукопашный бой.

Завязалась жестокая схватка, требовалась немедленная контратака, но Смирнов сомневался: не хватало опыта. В таких условиях воевать никто не учил, хотя боевой устав Республики предусматривал различные варианты действий оперативных групп в метро и за его пределами. Как воевали в прошлом целые армии, Алексей только слышал, но не изучал даже на курсах военной истории.

– Павлов, ко мне!

– Я здесь, товарищ старший лейтенант.

– Дай мне несколько человек, я сам выдвигаюсь в первую линию.

– А как же гранаты?

– Будь готов, если стрельба затихнет – забрасывай нас и держи оборону.

– Есть!

Смирнов махнул рукой быстро собравшимся вокруг него пятерым солдатам. И они побежали в одну колонну друг за другом, не высовываясь за пределы земляных стен, туда, где еще шел бой. Было просто необходимо помочь погибающим товарищам. Но не прошли они и десяти метров, как стрельба стихла, и Алексей понял, что защитники первой линии погибли. Развернуть людей обратно он не успел. По путям сообщений навстречу им двигались «мертвые», вооруженные трофеями, взятыми у погибших бойцов «Стража», и оттого еще более опасные. Они подбирались ко второй линии обороны.