Российской Империи, он внезапно стал королём монстров. Как это произошло? Всё держится в секрете. Но поговаривают, что нашему Императору нравятся диковинки…»

Я отложил газету и улыбнулся. Всё налаживалось. После битвы с Зевсом прошло всего три месяца, а уже произошли такие подвижки. Но у всего есть недостатки — Саша теперь так занят, что я не видел его уже последние две недели. Скорее всего, и на праздник не сможет попасть. Ну как праздник… Собрание старых друзей, так сказать. Вера и Лера настояли, что нужно устроить торжество. Они порывались его организовать со дня победы над Зевсом, но все были заняты и вечеринка откладывалась и откладывалась. Но сегодня, кажется, все смогли выделить немного времени, чтобы отдохнуть.

— Великан-хозяин-друг, — передо мной соткался Крабогном. Без перехода он всучил мне огромную подарочную корзину с дорогущим алкоголем и протараторил: — Мы опоздать! Сильно опоздать! Дети устроить драку!

— Хорошо, — я кивнул. — Будем ждать. Не думаю, что закруглимся раньше полуночи.

Крабогном исчез, напоследок суматошно взмахнув клешнями. Он всё больше походил на обеспокоенного отца, который кудахчет над своими подопечными как курица-наседка. Несвицкая сделала его своим содиректором, и он активно участвовал в жизни Божественного интерната. Дети его обожали. К тому же к ним часто наведывалась Рита Романова — Император сдался и разрешил ей дружить с Крабогномом.

Я вышел на улицу. Северные Гребешки уже вовсю готовились к празднику — везде развешены гирлянды, натянуты брезентовые навесы, расставлены длинные столы. В воздухе витают аппетитные ароматы. У Храма толпился народ — нёс подношения любимой Богине. Жители деревни были готовы носить Марену на руках — буквально не могли на неё надышаться. Все помнили, как она слегла от ужасного проклятия, и боялись повторения. К Марене начали приезжать из Краснодара и других городов. Люди вспомнили о ней.

Я заскочил обратно в дом, прихватил пакет и направился в Храм. Меня пропустили без очереди.

— Привет, о прекрасная Богиня! — подобострастно воскликнул я и положил на алтарь пакет.

В яркой вспышке появилась Марена — откинула серебряные волосы назад и закатила глаза:

— Хватит клоуничать, — несмотря на фальшивое негодование, она с любопытством взяла пакет, открыла его и восхищённо ахнула: — Какая красивая!

Богиня очень любила драгоценности и платья, а мне нравилось её баловать. Нет, я к ней не подкатывал, просто… заботился. Да, верное слово. Я привык о ней заботиться и воспринимал её как младшую сестру. Хотя, если так подумать, она была старше меня на несколько сотен лет. Но об этом быстро забывалось, когда Марена так потешно надувала губы и строила умильные глазки.

— Великая Богиня присоединится к нашему празднику? — спросил я, шутовски поклонившись.

— Конечно. Лера обещала приготовить малиновый торт. Разве я могу это пропустить? — рассмеялась Марена. — Кстати, Додола приедет?

— Вроде бы обещалась. Если снова не потерялась в своих расследованиях.

Додола кхм… сублимировала свою жажду убийств. Она твёрдо решила стать на путь исправления. Но жестокие порывы просто так в мусорку не выкинешь. Так что она открыла частное детективное агентство. Следила за неверными мужьями, искала потерявшихся собак, копала компромат на важных боссов. А в свободное время — расследовала тяжёлые преступления. Иногда маньяки, которых она находила, умирали при странных обстоятельствах.

— Погоди, что это? — я ощутил странные пространственные возмущения. Кто-то втихаря пробрался в Храм. Враг? Я врубил сканирование и сразу же нашёл источник. Чуть правее, у дальней стены. Я вызвал Тени и приказал им схватить лазутчика.

— ПАПА!!! — разнёсся по Храму возмущённый голос Дракоши.

— Не папкай тут, — я нахмурился. — Ты что тут делаешь?

— Золото ворует, что же ещё, — фыркнула Марена.

— Серьёзно? — я уставился на Дракошу. — И не стыдно тебе? Ты же звезда чуть ли не мирового уровня. А занимаешься мелким воровством!

— Да оно всё равно тут без дела лежит, — заканючил Дракоша. — А у меня в пещере… Всё так красиво разложено, такая классная коллекция… а вот этого вот не хватало…

— Если ещё раз опустишься до воровства, я тебе запрещу в кино сниматься. Понял?

— Но у меня четыре контракта!

— Напоминай себе об этом, когда позаришься на чужое золото. А сейчас — шагом марш помогать Лере и Вере!

Дракоша мученически простонал и растворился в воздухе. Я покинул Храм, улыбаясь своим мыслям. На улице меня поджидала Кристина. Она стояла, скрестив руки на груди и состроив суровое выражение лица.

— Мне впору начать ревновать, — хмыкнула она.

— Да, ты права, — согласился я, и её глаза удивлённо распахнулись. Обычно я начинал её щекотать и кружить, отвлекая от глупых предположений. Но сегодня я решил, что с этим стоит покончить. Кристина напряглась. В глубине души она была неуверенной в себе девочкой с тяжёлой судьбой. И я видел, как она натягивает на лицо равнодушную маску, готовясь, что я вот прямо сейчас брошу её ради Богини.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, — я опустился на колено и вытащил из кармана кольцо. — Выйдёшь за меня?

Кристина на секунду застыла, а потом бросилась мне на шею:

— Да!

— И больше не смей даже думать, что ты в чём-то уступаешь Марене. Для меня ты — лучшая Богиня на свете.

Старики, которые стали свидетелями этой сцены, радостно загалдели, и очень скоро все Северные Гребешки узнали о нашей помолвке. И не только Северные Гребешки. Спустя два часа в деревню заехал чёрный лимузин, и из него выскочил князь Карпов.

— Я слышал, здесь назревает свадьба⁈ — проревел он. За ним из машины изящно выпорхнула его молодая жёнушка. Обняв меня, Карпов вернулся к машине и гаркнул на водителя: — Чего сидишь⁈ Вытаскивай подарки молодым!

К этому моменту столы уже накрыли, и мы сели праздновать. Князь Карпов был в своём репертуаре — на месте ему не сиделось. Собственно, как и алкоголю в его присутствии — спокойно не жилось. Карпов выдул половину корзины, которую притащил Крабогном, раздал всей деревне подарки — и не кружки с забавными надписями, а недешёвую электронику, украшения. Одна бабулька пожаловалась, что у неё кухня старая, и он тут же заказал ей гарнитур. Я пытался заткнуть его поток щедрости, но не получилось. Жена Карпова прожигала меня злым взглядом — вот уж кто у них в семье был экономным. А пока она