— Она прекрасна.

— Я рада. — Девушка краснеет и нахлобучивает шляпу мне на голову. — Ну? Чего сидишь? Давай иди, пока ваш заказ окончательно не уплыл у вас из-под носа.

— Ага.

Встаю и в полной прострации выхожу из каморки.

— И больше нас не пугай, понял?

Удивленно кошусь на Таичи и киваю:

— Ладно.

— Вот и молодец. Ладно. Я побежала, меня больные ждут, а я уже на полчаса опаздываю. Ты в порядке теперь?

Киваю.

— Вот и молодец. Тогда пока.

— Пока.

— И заходи. Как можно чаще. А то мне тут скучно. А вас вечно дома нет. Или я заканчиваю поздно.

— Все равно заходи. К нам… Я тебе всегда рад.

— Правда? Отлично! Считай, что я поймала тебя на слове.

И это чудо убегает, помахав мне напоследок. А я иду домой — мириться с Аидом.

Дверь не заперта. Аид сидит на кровати, облокотившись на спинку, и читает какую-то книгу. Захожу, вытираю ноги на пороге, бросаю куртку на вешалку и иду к камину.

Немая сцена. Я — делаю вид, что грею руки. Он — делает вид, что читает.

— Кхм.

Светлый отрывается от книги и смотрит на меня поверх корешка. Хмуро взираю на его рожу, пытаясь понять, что именно надо говорить в таких случаях. «Привет?» Нет, не то. «Скучал?» Бред какой-то…

— Заходил барон. Очень ругался. Я обещал, что сегодня ночью ты споешь.

— Угу.

И он снова углубляется в книгу.

Нервно шевельнув ушами, иду к своей кровати и тоже на нее сажусь. Трекшест! Я так не могу. И это все, что ли? И мы так просто все забудем? А как же его слова о том, что я ему не нужен?! И вообще…

— Почему ты вернулся? — Это я спросил, не выдержав.

— Ты против?

— Нет. Но ты говорил, что не вернешься.

— Я был зол, — отвечает он, переворачивая страницу.

Аид тяжело вздыхает и закрывает пухлый томик, вкладывая между страницами изящную закладку.

— Хорошо. Я извиняюсь.

Хмурюсь, недоверчиво изучаю выражение его лица.

— За что?

— Вспылил.

Кусаю нижнюю губу, размышляю.

— И это все?

— Мне встать на колени? — Он саркастически заламывает правую бровь.

— Ну… можешь попробовать.

— Обойдешься! — Аид снова открывает книгу, более не обращая внимания на такой недостойный предмет интерьера, как темный эльф в алой рубашке.

— Ну и ладно.

Ложусь на кровать и складываю руки на груди.

Светлый только усмехается, но так ничего мне и не отвечает.

А вечером мы снова идем «на дело». Я собираюсь, беру сонату, которую разучивал весь день от нечего делать, и, накинув синий плащ, выхожу наружу. К счастью, дождь прекращается, он явно устал поливать и без того влажную мостовую. Отлично. Еще было бы не так холодно… Аид выходит следом и закрывает дверь. Весь в черном, он довольно сильно дисгармонирует со мной. Надо будет ему купить что-нибудь яркое. А то он — ходячая депрессия, а не светлый эльф.

— Идешь?

Киваю и отправляюсь следом за ним.

Башня, в которой живет баронесса, довольно высокая. Выше, чем я предполагал, и в ней всего одно окно. Сегодня, кстати, ветрено. И даже очень. Хорошо, что и сама башня, и замок барона расположены в самой глубокой части западной пещеры. А иначе добраться до девушки я бы в принципе не смог.

Стоим, ждем. Аид достает из кармана странного вида золотистый мешочек, извлекает из него небольшую трубочку и закуривает.

— Это что еще такое? — кутаюсь в плащ, заворачиваюсь в него до самого носа. Что-то я стал мерзнуть… Зима, что ли, пришла.

— Сигара, — сообщает светлый, изучая свет в окне башни и выпуская красивые клубы зеленого дыма.

— Дай попробовать.

— Тебе нельзя. Голос посадишь.

— Ну ты же не охрип.

— Пока нет. — Выпускает еще более впечатляющий клуб дыма, отдаленно напоминающий колечко.

— Дай, — протягиваю руку.

Аид оценивает степень упрямства на моем лице и сдается.

— На. Только осторожно. Первая затяжка тебя унесет.

— Куда?

— Не так далеко, как синяя смерть, но тоже не близко. Может, обождешь немного? Придет барон, споешь, а потом уже и попробуешь?

— Поверь, мозги у меня поустойчивее твоих. Давай сигару.

Аид пожимает плечами и протягивает мне мешочек.

Достаю трубочку, нюхаю, прикуриваю от огонька, который эффектно извлекает из пальца светлый, и мощно затягиваюсь. Чтобы всякие там не думали, что нас, темных… кхм… Кх-кх… кх-кх-кх… аргх.

— Ну как?

Изучаю растянутого Аида, который стал шире раз в сто. Всю улицу занял, зараза. А сама улица… как-то извивается. И везде эти бегемотики летают. Розовые такие, размером с новорожденного поросенка.

Счастливо улыбаюсь, что-то мычу. Сигару забирают. И только я собираюсь возмутиться…

— Ну что? Вы готовы? — Голос доносится из такого далекого далека, что становится страшно, каким же острым теперь стал мой слух.

— Наконец-то, барон. Мы вас заждались.

— Были проблемы. Подбирал плащ.

— Черный?

— Да. Ну что он будет петь? И чего он так широко мне улыбается?

— Он… рад вас видеть.

Изучаю огромного бегемота, на плечах которого покачивается черный плащ с золотистой подкладкой.

— Ты кусаешься? — уточняю я, поглаживая его по носу. Бегемотик смущенно шарахается.

— Он что, под кайфом? — визжит бегемот.

— Немного. Но ему это не повредит. Не будет так сильно волноваться.

— Он волновался?

Подхожу к нервному бегемотику и с силой прижимаю его к себе, утыкаясь носом в его ухо.

— Не волнуйся. Я и тебе другом буду. Я со всеми вами дружить буду, и с тобой, и с ним, и…

Толстый эльф отдирает меня от нового друга, всовывает в руки какие-то исписанные листы, гитару и приказывает петь.

— Зачем?

— Дама ждет. — Мне указывают на окно, которое сверкает ярко-алым светом метрах… нет, километрах в ста над землей. Ой, так это у меня и зрение улучшилось… Довольно улыбаюсь.

— Вы уверены, что он вообще в состоянии что-либо спеть?

— Одну минуту. Надо просто правильно его проинструктировать. Фтор!

— Чего тебе, смешной толстый эльф? Ой, не могу… толстый… ну надо же, толстый эльф… — Давлюсь от смеха.