– Ну да, – она упрямо слышит только то, что ей интересно, – но Костик хотя бы не вгонял тебя в траты перед тем, как вы разошлись. А я… сколько я там должна твоему? Это же он меня выкупил?

– Артем? – удивляюсь я, впервые услышав, что он за что-то платил.

– Ну да, – подтверждает Ольга. – Меня же так просто не отпускали из бара, иначе я бы тебе не звонила, а уехала на такси. Так что там на счетчике?

– Понятия не имею. Артем мне ни слова не говорил.

Но вместо того, чтобы оценить эту помощь и поступок мужчины, Ольга еще больше настраивает себя против него. Теперь, мол, она чувствует себя должницей, а ей это неприятно.

– У меня хватает денег, – воинственно заявляет она, – и я ему обязательно все верну!

– Как скажешь, – пожимаю плечами, – если хочешь, уточню у Артема точную сумму.

– И он возьмет? – тут же вскидывается она.

– Но ты же именно этого хочешь, – не ведусь на ее провокацию выставить его в алчном свете. – Думаю, я смогу уговорить его пойти навстречу моей лучшей подруге.

Не знаю, то ли мой тон, то ли осознание, что никто не считает ее должницей, кроме нее самой, то ли упоминание о том, что она моя лучшая подруга, но что-то срабатывает как стоп-слово в БДСМ.

Ольга тут же меняется, выбирает нейтральную тему, и даже соглашается, чтобы ее подвезли домой, когда за мной приезжает Артем. И ни слова про долг, который она себе возомнила.

А когда выходит из машины, мило прощается с нами двумя, а не только со мной.

– Ладно уж, – говорит она примирительно уже стоя на улице и склонившись к открытому окну, – все обдумаю хорошенько, приду в себя, а потом… Ты тоже от меня отдохни, но… Дашка, на твой день рождения увидимся, так и знай! Это традиция, которую нельзя изменять, несмотря ни на что.

Мне кажется, ей очень сильно хочется бросить прощальный взгляд на Артема, проверить его реакцию, но ему все равно. Все время, пока Ольга прощается, он смотрит в боковое окно на случайных прохожих.

И только когда подруга уходит, а мы выезжаем с ее двора, роняет странную фразу:

– Она тебе завидует.

– Кто? – удивляюсь, но он молчит, позволяя сделать вывод самой. – Ольга? Мне? Но чему?

Я начинаю смеяться, потому что это предположение ужасно забавно. И натыкаюсь на взгляд Артема – совершенно серьезный, без капли сомнения. Но зарождающий сомнения у меня…

Я редко жалею о том, что делаю или говорю, но в данном случае сомневаюсь: может, и стоило промолчать. Даша настолько глубоко погружается в свои мысли, что всю дорогу молчит.

Наверное, когда очевидное находится у тебя под носом, его труднее всего заметить. Не даром говорят: хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место.

Я тоже долго не замечал, что любимая женщина больше не любит, упустил момент, когда она полюбила другого, и им оказался мой друг. С Линой, казалось, изначально было все очевидно, просто я не учел рамок вседозволенности, которые она установила сама для себя.

Так и с подругой Даши.

Она знает, что у нас отношения, и настойчиво в них влезает. Один раз – случайность. Случайность, повторенная дважды – частный случай закономерности.

Поначалу я тоже подумал, что эти частые встречи – попытка поскорее отвлечься и забыть Щавеля. Но хватило нескольких дней, чтобы я понял, что у Ольги цель совершенно иная. Она хочет, чтобы наши отношения с Дашей закончились так же, как и ее.

После их долгих прогулок Даша выглядит изможденной, как будто из нее высосали энергию. И когда мы встречаемся, проходит какое-то время, прежде она вновь оживает. И это не усталость от того, что они много ходили, потому что она с удовольствием соглашается пройтись вечером по скверу, посидеть на лавочке и покормить птиц или морально поучаствовать в приготовлении ужина.

Но после этих прогулок с подругой Даша тянется ко мне особенно сильно, как будто долго хотела пить, но источника не нашла. Ее прикосновения в эти моменты не просто нежные, а какие-то трогательные, она часто и с удовольствием гладит мое лицо и так проникновенно смотрит в глаза, как будто мысленно отметает что-то, что в нее заложили, пока мы не виделись.

Она никогда не вдается в подробности, чем именно они занимались на встрече с подругой. Так, поболтали, прошлись, пробежались по магазинам, посидели в кафе…

И я бы тоже в последнюю очередь думал об Ольге, если бы не замечал ее взгляды.

Не в мою сторону. На меня ей по-прежнему смотреть неприятно, и при встрече со мной она ведет себя так, как будто я предложил ей вступить в свой гарем, а она отказалась из-за высокой морали.

Но ее взгляды на Дашу, когда та отворачивается, и Ольга уверена, что никто не заметит… Так не смотрят на человека, за которого рады. Так не смотрят на человека, который тебе безразличен или наоборот – очень дорог и о котором ты очень волнуешься.

Так смотрит бессильная зависть. Слишком перченое чувство, чтобы держать маску, когда есть уверенность, что все равно никто больше не видит. Но не даром оно ослепляет: Ольга не учла зеркала.

Зеркала в машине, когда мы отъезжаем, и она в силу гордости и неприятия остается одна.

Не знаю, что именно зародило в девушке это чувство, недавно оно в ней зреет или долго маскировалось. Но ее зависть по отношению к Даше достигла высокого уровня.

Может быть, дело во внешности? Человек, который сам зациклен на этом, не может не замечать очевидного. Да, в этом она уступает подруге, и сильно. Но я знаю не один пример девушек, которые берут не красотой, а харизмой, юмором и характером, причем настолько тебя закрутят, что будешь свято уверен, что сохнешь как минимум по принцессе.

Или здесь что-то другое? Упоминание Костика в баре, когда мы за ней приезжали. Что отражали ее эмоции? Ясно помню обиду, непонимание, а было ли что-то еще, без понятия.

То, что Костик – прошлое Даши, понятно без объяснений, потому я и выбросил о нем любые воспоминания. Но сейчас, под тихое шипение колес и под присмотром серой дороги, в абсолютной тишине, разбавляемой лишь дыханием Даши, вскрываю слой забытья, чтобы еще раз как наяву услышать слова Ольги:

«– Нет, он что… он правда, что ли… такой, и… с тобой… но ведь раньше… Костик, к примеру… он же такой красивый, что дух захватывает, он же…»

Дух захватывает…

Хм, может быть, в этом ключ к этой разгадке? Но тогда почему она так расстроена, что Даша и тот, от кого просто захватывает дух, разошлись? Наоборот. Все дороги открыты.

Или нет?

Нет, понимаю мгновенно.

Оттого и Даша поначалу была сама не своя, оттого и казалась цветком, по которому потоптались.

Теперь я знаю имя того кукловода.

Но главное совершенно другое.