— Не-е-ет! Милостивая лэра, вы же не станете наговаривать на несчастного глупца! И подумайте, что скажут ваши знакомые, когда узнают что в окна лезут мужчины?! Сплетницам рот не заткнешь, грязь с репутации не сотрешь. А я врать стражникам не смогу, придется признаться, что трогал вас наедине…

Ого. А он не так безобиден, как мне показалось после слишком легкого пленения. Искрами не одарен, зато пытается взять хитростью, даже положение носом в пол его не сильно смущает. И дрожащий от страха голос как-то чрезмерно театрально подвывает, учитывая, что тело не трясется, дышит ровно. Интересно…

Леди Ядвига неправильно истолковала мое задумчивое молчание — под кроватью затрещало, словно Пра рвала на себе страницы:

— Да как ты смеешь, таракан, на такое намекать, юную лэру позорить!

— Это кто под кроватью? — настороженно спросил мужчина, наконец, заподозрив неладное. — И говорит странно, словно рот завязали. Вы… засаду на меня сделали?

— Прабабушку там держу. У нас несколько необычное семейство, — честно сообщила я. Хотя и был некоторый соблазн признать наличие подготовленной засады как доказательство прозорливости, но мне в голову пришла идея получше. — Так что насчет «наедине» вы сильно погорячились. А после того как вы признались, что собираетесь про меня рассказывать гадости, я и вовсе передумала передавать вас стражам. Так что вместо задержания у нас произойдет… предположим… активная самооборона. С тяжелыми, более того — необратимыми последствиями для организма жестокого, но хрупкого преступника. Это я про вас, — он попытался вывернуться, пришлось пресекать. — Не больно? Что говорите? Плохо слышно. Еще как больно? Это хорошо. Я вынуждена защищаться, причем действую исключительно от страха. И через пару секунд вы… не перенесете моего испуга, он вас до смерти впечатлит. И мне ничего не будет. Даже разбирательства не случится. — Я наклонилась и зашептала над его головой. — Ну, погиб глупец, попытавшийся обокрасть высокородную лэру. Какая малость, одним больше, одним меньше.

Сил в искрах почти не было, но я собрала все капли, чтобы еще раз жестко вдавить колено негодяю в спину. Вот теперь ему покажется, что в легких заканчивается воздух.

— П-подождите! — прохрипел он. Дрогнул и, на этот раз, искренне. — Я могу быть вам полезен! Неужели не хотите узнать почему я полез именно к вам? Признаюсь… Это я сломал задвижку, обманул ваших служанок. Специально.

— Вообще не интересно, — отрезала я. И прижала сильнее. — Вряд ли вы сможете меня удивить. Для этого требуется нечто действительно серьезное.

Умоляй. Делай все, чтобы спасти свою жизнь.

— Да хватит с ним разговаривать, — кровожадно зашипела Пра. — Раздави его и все. Кстати, он красавчик?

— Не вижу. Вроде бы нет, — ответила я.

— Тогда действуй безжалостно, — вынесла вердикт моя «добрая» родственница.

— Я вполне хорош собой, — торопливо зачастил пленник. — Лет пять назад вообще был красавчик, пока нос не свернули. И помочь вам хочу, аж душа болит, — он попробовал посмотреть на меня, но щека плотно лежала на ковре, поэтому получилось только покоситься правым глазом. Шарф сполз с его рта, открывая вполне обыкновенное на мой взгляд лицо. — На вас охотятся, леди! Точнее не только на вас, а на всех девиц Хельвин. Я все скажу! Без всякой вашей активной самообороны!

— Хм, думаете, мне не стоит вас сильно пугаться? — задумчиво сказала я, немного ослабляя давление. — Неужели вы не молчаливый загадочный убийца, залезший в окно, чтобы причинить мне вред?

— Вред вам? — с явным напряжением переспросил незнакомец. — Да ни за что! Горы золотые посулят, а я к вам не приближусь, храбрая лэра. И еще — ошибочка вышла, я вовсе не «молчаливый», не «загадочный» и, тем более, не убийца. Всему виной злые люди, это они меня заставили…

Ночной гость, захлебываясь словами, принялся рассказывать о недавних событиях, которые, по его словам, «сбили с пути честного человека».

Звали его Свен по прозвищу Посылка. Мужчина работал курьером, разнося письма между зданиями дворцового комплекса. Небольшой ящик с ручкой, который был при нем во время встречи с Иванкой в коридоре, он носил по обязанности. Вот только там были не инструменты, а аккуратно разложенные, чтобы не помялись, почтовые сообщения.

Платили за эту беготню совсем немного, а Свен любил жить на широкую ногу, считая себя успешным и видным мужчиной. Долги копились, проблемы нарастали. В итоге в одной из городских забегаловок он познакомился с теми, кто предложил ему серьезную сумму за совсем небольшое дело. Взять «небольшую недорогую вещичку, которая никому и не нужна, бывший хозяин даже не заметит ее исчезновения».

Найти следовало книгу или записную тетрадь, главное, чтобы там были записи от руки или схемы. Может быть, даже нарисованные карты. Хранился этот предмет у глупых юных девиц, которые читали только любовные романы и те — с трудом.

Принадлежала эта книжица, по словам нанимателя, его роду. К Хельвинам попала случайно и пора было восстановить историческую справедливость, да вот только во дворце каждый человек был наперечет, да под приглядом. Тут-то и пригодился Посылка.

— Аж пять золотых выдали, — сообщил Свен полусонным голосом, из-за снятого шарфа на него начала действовать ухошка. — Деньжищи немалые… А лежит вещица, как сказали, скорее всего у вас, единственной Хельвин, которая с открытым лицом бегает…

История выглядела подозрительно. Ну не верю я, что внезапно к порядочному человеку могут подойти и предложить поучаствовать в преступлении. Скорее всего, Свен недавно попал на службу при дворце, соблазнился «легким заработком», сдавал ворованное разным темным личностям, через них на него и вышли новые заказчики.

Зря он считает себя хитрецом. У нас дома отец раз в несколько месяцев проверял слуг на родовой стеле. И если обнаруживал факты даже мелкого воровства — карал нещадно. Возможно, здесь традиции более мягкие, народу слишком много, но даже в таких условиях залезть в спальню аристократки, да еще одурманить ее ухош-травой… глупость несусветная.

— На меня недавно лакей один поклеп возвел, дескать, видел, как я, отдав письмо, потом в хозяйскую гардеробную заскочил… А потом там запонки пропали. Оскорбился я, ох разозлился… И решил уволиться побыстрее. Думал, найду дурацкую книжку, получу денежки и свалю, — Свен говорил все медленнее. — Они… обещали…

— Кто «они»? — спросила я. — Как выглядели, как себя вели? Где вы встретились?

Мужчина сонно хлопнул глазами и забормотал, уже засыпая:

— Трое их было… Два амбала в черной одежде и старик, ласковый такой, а глаза как у змеи. Я должен был залезть завтра или послезавтра, во время выходных… когда вы после танцев, уставшая будете. А тут смотрю… несут вас. Полуголый любовник на руках ночью тащит… словно пьяную… Ну я и рискнул… рискнул… Поторопился…

— Спит? — спросила Пра, так и не дождавшись продолжения.