— Ты всегда так читаешь воскрешающие заклятия?

— Как именно? — не понял он.

— Хм… Ладно, забудь.

Магистр, не отрываясь от змеиной головы, пожал плечами. Ему было некогда.

— Приземлись где-нибудь, — сказал он Библиотекарю. — К тебе есть несколько вопросов.

Здание заложило вираж и пошло на снижение. Оно коснулось земли мягко и невесомо. Когда пол перестал ходить ходуном, одна из голов совершенно по-человечески откашлялась и произнесла:

— В системе саморегуляции произошел сбой, вызванный нарушением функционирования базовой памяти. Вследствие этого библиотека внепланово переместилась в город Маймит, находящийся на сорока шести градусах двадцати девяти минутах десяти секундах северной широты и тридцати градусах сорока трех минутах сорока секундах восточной долготы. Прошу прощения за неудобства.

Где-то в стороне хмыкнул Люк.

— Твоя память восстановилась? — спросил Магистр. — Ты можешь отвечать на вопросы?

— Да. Готов предоставить всю информацию.

Остальные змеиные головы приподнялись и застыли, вытянув шеи в демонстрации готовности. Наверное, каждую из них можно было расспрашивать отдельно. Кьярра сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Сейчас все прояснится…

— С чего началось заражение миров «серой мглой»? — спросил Магистр. — Как Ненависти удалось уничтожить почти всю жизнь?

Голова задумалась. Золотистые чешуйки на макушке волновались и поблескивали, будто она хмурилась.

— Стихии уравновешивают друг друга, — наконец изрекла она уже известную истину. — Пока были активны Время и Безумие, Ненависть кормился только в отведенной ему нише. Когда он начал бесчинствовать, жрецы отправились в храмы Времени и Безумия, чтобы воззвать к ним, но стихии не отозвались на их мольбы. С тех пор остановить Ненависть никто не мог. За два года он пожрал энергию людей, животных, строений и всего остального, что ее выделяло, после чего кормовая база остальных стихий была уничтожена и они впали в спячку.

Это было не совсем то, что Кьярра надеялась услышать, но уже что-то. Значит, даже все вспомнивший Библиотекарь не знал, почему Ненависть вдруг обрел свободу. Более сильные стихии просто перестали отвечать.

— Почему они не отозвались? Время и Безумие? — высказал Магистр ее незаданный вопрос.

— Узнать это не удалось. Жрецы не успели. Ненависть поглотил их энергию.

— Ты сказал «кормовая база», — произнесла Кьярра. — И еще — «кормился в отведенной нише». Это звучит… будто речь о животных.

Она ничего не спросила, даже не закончила мысль. Просто фраза вдруг вырвалась. Вспомнилось, как в самом начале освоения Радикса она пыталась узнать у аборигена по имени Дайд, как именно работают стихии. Но тот не знал. Они просто были.

Змеиная голова молчала. Магистр тоже.

— Как работают стихии? — спросила Кьярра. — Они питаются энергией и производят жизнь, смерть, ненависть и так далее? Тогда почему эта схема действует только в Радиксе? В Центарии люди продолжают умирать, хотя в Радиксе Смерть уничтожена. В Центарии работают ее чары. Кстати, работают одни, но не работают другие, так? Триен, ты использовал магию превращения в тень, а это чары Смерти. Но когда ее сожрали, мы снова смогли оживлять наших солдат, которым до этого сайтаррцы не позволяли оживать магией Смерти…

Она сама почти запуталась в собственном монологе и в том, что хотела узнать. Но оба собеседника что-то поняли — каждый свое.

— Превращение в тень — обычное заклинание. А воскрешение ваших солдат Смерть контролировала лично. Этим занимались не наши маги, а она сама, — пояснил Магистр.

— Ничего себе. И сколько батареек ушло, чтобы ее заставить? — поразилась Кьярра. Он не ответил.

— Стихии ничего не производят. Они и есть жизнь, смерть, ненависть и так далее, — змеиная голова дотошно повторила формулировку. — Радикс — это их суть. В результате их симбиоза образовалось то, что люди потом назвали миром. Также каждая стихия выделяет часть своей сути в окружающее пространство. Когда в Радиксе образовались первые люди и начали исследовать свою среду обитания, они предположили, что из этих выделений могут формироваться другие миры, похожие на Радикс. Так и оказалось.

Рассуждения о выделениях звучали… глупо. Бредово, надуманно и неуместно. И в то же время все это что-то напоминало Кьярре. Очень знакомый принцип жизнедеятельности. Не хватало лишь основы… но если ты сам — основа, что еще нужно?

— Знаешь, на что это похоже? — помолчав, сказала она Магистру. — На паразитов. Они, как паразиты, питаются разными видами энергии и выделяют какую-то дрянь. Источник энергии — люди и все живое… но этот источник породили сами стихии своим симбиозом. Удачное самообеспечение.

Он ответил не сразу.

— Считаешь, стихии — это паразиты?

— А что, не похоже? Смерть, когда требовала крови, вела себя, как самый настоящий паразит, — Кьярра поморщилась.

— Может быть… Да, похоже. Но им нужны не только жизненные силы. Каждый жрет что-то свое. Иначе мы бы не приманили Безумие.

— Правильно. Каждый жрет что-то свое и взамен питает что-то другое, — сбивчиво проговорила Кьярра. — Жизнь, к примеру… не знаю, что она ест, но она обеспечивает искру жизни в людях, зданиях, всем остальном. Те уже выделяют энергию, которую пожирает Смерть и сама обеспечивает… да хотя бы сменяемость источников энергии, одни с возрастом иссякают и погибают, появляются другие. Безумие… я точно не знаю, чем оно питается, но взамен выдает какой-то творческий импульс, заставляет мыслящих существ мыслить, придумывать новое, развиваться. Ненависть перерабатывает жажду уничтожения в само уничтожение, расчищает место, на котором потом пробивается что-то новое. Не знаю. Может, все не так. Библиотекарь?

Кьярра вопросительно взглянула на змеиную голову.

— Жажду уничтожения в уничтожение и человек может переработать, — усмехнулся Магистр. — Чего уж проще? Захотел — разломал.

— «Серая мгла» — это не просто разломал. Это сама суть уничтожения, — задумчиво ответила Кьярра. Она не собиралась спорить. Не до того.

— Да. Все так, — сказала змеиная голова и нацелилась на нее, вытянув шею. — Все именно так, как ты говоришь. Сложнее и немного иначе, но в основе все верно.

— Тогда какого Косматого ты не объяснил механизм сам? — буркнула Кьярра. Глаза с вертикальным зрачком непонимающе моргнули.

— А что, нужно было? Это ведь само собой разумеется. Я упомянул о симбиозе.

Воцарилось молчание, нарушаемое свистом и шорохами снаружи. Библиотека еще не зарастила дыру в стене, но сквозь нее не видно было ничего, что могло бы шуршать. Ветер, наверное…

— Смело, — наконец сказал Магистр. — Посмотрел бы я, что останется от Библиотекаря, когда он архиприору церкви Двуликого объяснит, что нас создал не Двуликий, а какие-то паразиты.