Чжу Дачан с глупым видом уставился на стаканчик и лишь спустя какое-то время понял, что от него требуется. Ну, приятного так приятного. Чжу Дачан добросовестно пялился в телевизор, однако по мере просмотра порнофильма член становился все более вялым. Через пять минут доктор Чэнь постучалась и вошла проверить, как дела. Кассета все еще крутилась, а стаканчик был по-прежнему пуст. Она нахмурилась:

– Так засмотрелись, что забыли о деле? А как анализ взять? Если под фильм не получается, может, вам проститутку вызвать?

Чжу Дачан явно ее задерживал. Про проститутку Чэнь Фанъюань говорила серьезно: как-то раз на осмотр пришел один мужик, у него, хоть убей, ничего не получалось, жены рядом тоже не было, в итоге, чтобы получить образец спермы, пришлось вызывать проститутку.

– Простите. Дайте мне еще двадцать минут. Я постараюсь.

Чжу Дачан чувствовал себя неловко. Чэнь Фанъюань с сомнением вытаращила глаза, и без того слегка навыкате, но качнула тучным задом и ушла. Чжу Дачан выключил видеомагнитофон, посидел молча несколько минут, а потом внезапно из глубин подсознания всплыл образ Цянь Сяохун. Он набрал номер на мобильном телефоне. Цянь Сяохун ответила сонным голосом, но, услышав, что это Чжу Дачан, тут же взбодрилась.

– Я у вас в больнице.

– Да ты что?! Неужели опять забеременели?

Чжу Дачан помялся немного, а потом выложил все Цянь Сяохун.

– Ой… Чем я могу тебе помочь?

– Сяохун, у тебя такой красивый голос, поговори со мной…

– Да?

– Да. Я тебе нравлюсь?

– Да.

– В тот раз я…

– Ты меня хотел…

– Но не мог…

– Я знаю. Ты самый лучший мужчина из всех, кого я встречала.

– Сяохун, говори, скажи что-нибудь грязное…

– …

Через несколько минут словно бы волна нахлынула из океана, как будто табун лошадей пронесся по бескрайним просторам вселенной, и непонятно, что за кнут их подгонял. Облака сгрудились, затянув небо плотной текучей белизной, дыхание превратилось в ветер, подгонявший мелкие волны, внезапно в ушах зазвенела буря, Цянь Сяохун не смогла сдержать стон, а потом легла грудью на стол и разрыдалась от переполнявших ее чувств.

Когда Чэнь Фанъюань вернулась, то увидела лишь спину Чжу Дачана, выходившего из комнатки. Она с сомнением зашла в комнату, а потом отправилась следом за Чжу Дачаном в лабораторию, неся стаканчик с образцом спермы Чжу Дачана и пытаясь понять, правда это или выдумка. Содержимое стаканчика заставило ее выпучить глаза еще сильнее.

Анализ показал, что в семенной жидкости нет никаких следов сперматозоидов. Чжу Дачан обомлел, грудь распирали противоречивые чувства: он не знал, то ли запрокинуть голову и хохотать, то ли спрятать лицо в ладонях и горько плакать. И не понимал, как будет разбираться с этим дома.

1

Никто и представить не мог, что главврач Ляо покинет свое кресло, а вместо него должность займет главный хирург отделения гинекологии Лэй Иган, которому только-только исполнилось тридцать пять. Он был уроженцем Гуандуна, можно считать из Шэньчжэня. Гуандунцы всегда производят на окружающих впечатление тощих, однако Лэй Иган вовсе не был скелетом, как можно было ожидать, напротив, его фигура была крепкой, а материальное положение семьи – прочным. Роста он был не маленького, около метра семидесяти, и даже имел лишний вес, если рассчитать пропорцию массы тела и роста. Для гуандунца это нечто из ряда вон выходящее. Полное лицо Лэй Игана сияло довольством и лоснилось от хорошей жизни. На нем не было каких бы то ни было признаков бороды, но не потому, что он чисто брился, просто борода не росла.

Поговаривали, что повышение во многом связано с тем научным прорывом, который он совершил в гинекологии. Он разработал новый способ оперативного вмешательства, благодаря чему болевые ощущения женщин при перевязке труб удалось уменьшить на сорок процентов, время операции сократить до пятнадцати минут, после операции рубец заживал на пять дней быстрее, чем раньше, что в переводе на больничные расходы, разумеется, позволяло сэкономить круглую сумму. Этот метод произвел фурор в обществе, особенно среди женщин, которые ликовали так, словно избавились от необходимости бинтовать ноги. На безбородом лице Лэй Игана всегда сияла улыбка. Некоторые говорили, что это скромность, другие уличали его в коварстве, третьи считали улыбку проявлением доброты, а четвертые – хитрости, но что она значила на самом деле, знал лишь сам Лэй Иган.

В больнице начались кадровые перестановки, а заодно порядок навели и в отделениях. Агитационный отдел переименовали в отдел пропаганды, дополнительно укомплектовали штат двумя сотрудниками, ну а начальником отдела, разумеется, сделали Ся Цзифэна, в результате чего в отделе освободилось хлебное местечко. Эту вакансию можно сравнить с вражеским бастионом, который окружили, бросая алчные взгляды, бесчисленные толпы отборных солдат, причем каждый был готов идти на штурм. Но кому в итоге сдастся крепость? Исхода битвы в глубине души ожидали многие.

Цянь Сяохун работала так, что не придерешься, но, разумеется, все лавры доставались Ся Цзифэну; таково неписаное правило: если ты стоишь на ступеньку ниже кого-то, то ты по определению хуже. Новый начальник Лэй Иган, получив пост, тоже не сидел без дела; складывалось впечатление, что он уделяет пропаганде особо пристальное внимание, так что постоянно контактировал с отделом пропаганды, а точнее, с Цянь Сяохун.

– Цянь Сяохун, заходи! Надо поговорить. – Лэй Иган по телефону вызвал Цянь Сяохун к себе в кабинет.

Он приоткрыл окошко, и от сквозняка жалюзи тихонько ударялись об окно. Борода у Лэй Игана так и не росла, что всегда вызывало у Цянь Сяохун сожаление.

– Хорошо, господин Лэй. – Судя по виду, он ее вызвал отнюдь не для праздной беседы. У Цянь Сяохун затрепетало сердце.

– Ты уже давно занимаешься пропагандой?

– Больше года.

– И знаешь, что и как тут в больнице?

– Ну… в общих чертах.

– В ближайшее время больница собирается предоставить новые услуги по охране репродуктивного здоровья, поэтому нам нужно заняться их популяризацией. Конкретное задание я поручил начальнику Ся, а ты должна всячески ему содействовать и помогать.

Цянь Сяохун покивала, ей показалось, что Лэй Иган выражается слишком туманно. А вообще, после того раза она старалась поменьше времени проводить наедине с Ся Цзифэном. Зачастую они находились в кабинете по очереди: Цянь Сяохун заходила, а Ся Цзифэн выходил, а когда она выходила, то он входил, чем-то похоже на занятия любовью, но все было именно так. А Лэй Иган с этой его ухмылочкой словно что-то заприметил.