Я зашёл в нашу импровизированную гостиницу, мне показали мою комнату (самую лучшую оставили, не забыли, черти). Я быстро разделся и, только коснулся головой подушки, сразу уснул.

Снилось мне… ничего. Мёртвый сон. Закрыл глаза и чувствую, в спину толкают. Поворачиваюсь, а это посыльный из штаба – на пирушку в честь взятия крепости зовёт. Сначала я хотел просто его убить, но смотрю в окно, а на улице темно. Оказывается, я проспал несколько часов. Так что послал я этого посыльного далеко и надолго. Он вылетел в дверь, как ошпаренный. А я отлично проспал еще несколько часов, пока меня снова не разбудили. Генеральский адъютант, от которого уже пахло, торжественно, но запинаясь, пригласил на офицерский ужин в честь удачного окончания первой части операции «Сломанный цветок». Я его не прогнал, отправил со словами: «Щас приду, только на мозги не дави». Есть захотелось просто жутко, завтрак я пропустил, как и обед и ужин, прошедшие по расписанию. Адъютант кивнул, развернулся на каблуках и поковылял к выходу Я же встал с кровати, проделал лёгкий разминочный комплекс, чтобы тело тоже проснулось, и отправился в городскую управу, или как она у факторцев называлась. Но сначала убедился, что мой батальон тоже устроился хорошо и праздновал удачную операцию – кроме часовых, конечно, по жребию отправленных на стены.

Да, за несколько часов моего сна многое в фактории Счастливой изменилось. Везде горели фонари, повсюду сновали наши солдаты, конечно, подвыпившие, в обнимку друг с другом или с девушкой. Кто-то тащил игривую девчонку за талию, а порой доносился совсем не игривый женский голос. Солдаты меня сторонились, здоровались, звали выпить. Их было намного меньше мирного населения, но казалось, они заполонили весь город.

Около городской управы ярко горели электрические фонари, где-то тарахтел дизель. Прошёл внутрь я беспрепятственно, что настораживало: не дай Бог, появятся факторцы, часовые на стенах не помогут – войско сейчас просто не боеспособно. На втором этаже, в светлом зале, за большим столом, уже изрядно загаженным, пировали офицеры.

– А, Виктор!.. – пьяным голосом весело встретил меня Азаров. – Пришёл наконец. Здравствуй, здравствуй, герой. Сейчас я…

Он вылез из-за стола, обнял меня за шею.

– Здорово, герой, – зашептал он мне на ухо, дыша перегаром, – ты знаешь, я знал твоего отца. Ты знаешь, каким он был! Ты тоже в него пошёл. Герой! Ты давай, называй меня дядя Миша? Давай? Только в нефи… нефо… неофициальной обстановке.

– Может, выпьем, дядя Миша, – предложил я. Есть хотелось жутко, а сбросить генерала с плеча приёмом было бы неправильно.

– Давай, – обрадовался Азаров.

Мне сунули в руки жестяную кружку, я чокнулся с генералом, самогон огнём обжёг пустой желудок.

– Мне бы съесть чего-нибудь, дядя Миша.

– Конечно, садись, угощайся, – Азаров махнул рукой и чуть не упал. Его подхватили под руки и увели.

Офицеры подвинулись, освободив мне место на широкой скамье, я сел и начал нагребать в тарелку еду. Неприятно удивило большое количество рыбы, пусть и хорошей, но не люблю я её. Хотя чему удивляться? Река под боком. Зато вино оказалось хорошее: нежное, сладкое. После самогона внутри горел огонь. Вдруг стол взорвался дружным рёвом, в комнату вошли девушки. Молодые, красивые, в длинных сарафанах, они не были похожи на уличных проституток и робко жались по углам. Офицеры помоложе бросились разбирать женщин, старший командный состав своих возлияний не перенёс и в большинстве своём остался сидеть. Я тоже был пока слишком голоден, но краем глаза засёк красивую девушку со светлыми волосами, заплетенными в толстую косу, она стояла среди других девиц для развлечения, которые её… загораживали, что ли?

– А почему девушки поближе не подходят? – громко крикнул я.

Со всех сторон сразу раздались приглашения девушкам сесть за стол. Судя по взглядам приглашённых дам, на мою голову посыпалось немало беззвучных проклятий. Офицеры потеснились, освобождая место гостьям. Я ловко поймал за руку белокурую девушку, которую присмотрел, и притянул к себе:

– Куда торопимся, красавица? Садись лучше рядом. Эй, приятель, подвинься, – пихнул я в бок толстого артиллериста, уже спавшего за столом.

Белокурая с плохо скрываемым отвращением попыталась перешагнуть через скамью, но сделать это в длинном узком платье было трудно, особенно если пытаешься не показывать голые ножки. Я встал, легко поднял её на руки – девушка тихонько охнула – и усадил рядом.

– Может, вина? – предложил я ей.

Она еле заметно кивнула, я взглянул на её причёску – коса начинала заплетаться где-то на затылке. Сама девушка была красивая, миниатюрная, с хорошей фигурой. Нет, Лике я изменять не собирался, речь только о сбросе… напряжения. Неделя боёв и тяжёлых переходов, до этого – сборы и переход к границе, просто физически трудно выдерживать такой ритм и держать тело в форме. Поэтому просто необходимо иногда снимать стресс – это улучшает физический тонус. Лика это прекрасно понимала и не обращала внимания: ну, к примеру, разве можно считать изменой, когда какой-то хуторянин подкладывает под тебя свою шестнадцатилетнюю дочку из благодарности? И отказать неудобно, и у девочки, может, такого больше не будет. Жизнь в деревне не такая уж и лёгкая, работа от рассвета до заката, плюс постоянный риск, правда, нашими стараниями риск становится с каждым годом всё меньше.

– Девушка, а не хотите пересесть за наш столик? – вдруг образовался за спиной девушки слегка окосевший лейтенантик. – У нас веселее.

– Девушка уже выбрала себе место, ступай, лейтенант, – добродушно ответил я.

– Ну же, прекрасная валькирия, решайтесь! – настаивал лейтенант, проигнорировав мою реплику.

– Лейтенант, ты оглох? – резко осведомился я. – Если плохо слышишь, на погоны мои посмотри.

На новой майке, которую я надел перед выходом, в разрезе куртки вертикально висел капитанский погон.

– Подчиняться в бою – пожалуйста, – надменно ответил лейтенант, – но не за столом и не рядом с девушкой.

– Тогда посмотри на род войск, – тихо сказал я.

– А меня не волнует твоя Разведка…

Договорить ему не пришлось. Лейтенантик положил руку мне на плечо – делать этого не следовало. Я вывернул его кисть от себя и потянул вниз. Лейтенант взвыл и повалился на пол. Наемники сразу повскакивали с мест – те, кто мог двигаться. Капитан Осипов тоже вскочил.

– Я требую продолжения банкета, – взревел он, покручивая в руках небольшой, с ладонь, ножик.

В разбавленных алкоголем мозгах наёмников вяло зашевелились мысли. Говорят, что застолья без драки не бывает, но я никогда не дерусь просто так – я убиваю.

– Острицин, уйди с глаз, не маячь, – сказал сидящий рядом с Азаровым полковник Михеев.

Упавший лейтенант, так и не встав, начал отползать в сторону. Инцидент рассосался, все вернулись к своим прежним занятиям: есть, пить, лапать девок.

– Как тебя зовут, белокурая? – спросил я у девушки, наливая вино.