1. Предисловие

«Боуна» я читал почти с самого начала – первые два комикса мне дал Марк Эсквив после автограф-сессии в Торонто.

– Тебе это понравится, – сказал он.

Я покупал «Боуна», пока не познакомился с Джеффом Смитом, который стал сам присылать мне комикс, так что покупать я его уже перестал, но все равно читал его год за годом, пока он не закончился.

Я даже написал предисловие ко второму тому, «Боун: Большие коровьи бега» (которого вы, скорее всего, не читали, потому что выпуск с этим предисловием уже десять лет как вышел из печати, так что если вы забыли, о чем там говорилось, дальше я воспроизведу его дословно).

Читатели обычно реагируют на выдающийся роман Германа Мелвилла «Моби Дик, или Белый кит» двумя способами.

Они либо подсаживаются на морские приключения, на громадное, широко распахнутое, завораживающее путеописание и поспешно пролистывают главы с названиями типа «Голова кашалота – противоположный взгляд»; либо же по уши ныряют в мелвилловский пересказ подробностей китобойного промысла и физиогномики кашалотов и в странную, экспериментальную многослойность скрипящей, исхлестанной ветрами, кровавой жизни на борту «Пекода», и моментально теряют терпение на истории Ахава и Моби Дика (почему Моби Дик пишется через дефис, когда это название книги, и без него, когда это имя, даже не спрашивайте – эта тайна превыше всякого человеческого разумения)[80].

Впервые я прочел «Моби Дика» в десять лет, выискивая самые волнующие моменты (и закончил под впечатлением, что из него вышел бы изумительный комикс; кстати, после «Копей царя Соломона» я был совершенно уверен, что из них вышел бы блестящий мюзикл. Кажется, я был довольно странным ребенком). Не так давно, уже пожилым джентльменом тридцати трех лет от роду, я снова взялся за «Моби Дика», поддавшись на уговоры Джеффа Смита и под предлогом пары длинных самолетных перелетов, – и обнаружил, что мне очень нравится все вместе: все это громадное, бесформенное, горбатое целое, с торчащими из боков ломаными балками предыдущих набросков.

До некоторой степени так же было и с «Боуном». Когда я впервые прочитал собранные здесь истории, мне больше всего пришлась по вкусу блестящая россыпь эпизодов: глупые-преглупые крысы, охота за медом, коровьи бега, проникновенная любовная поэзия Фоуна Боуна. Все это – самый легкодоступный пласт «Боуна», то, за что цепляешься сразу и мгновенно. Понадобился второй заход (что примечательно, для этого пришлось прочесть все шесть выпусков в один присест), чтобы оценить изящную фоновую историю, тонкие, призрачные намеки на детство Торн, ощутить нависшие над невинными колоссальные силы.

Первый глоток «Боуна» несет отчетливый аромат Уолта Келли и живительный привкус Чака Джонса. На втором глотке все это, впрочем, благополучно остается с вами. Тут-то вы и начинаете догадываться, что там еще есть куча всего: чуть-чуть Толкина, оттенок Мэллори, даже капелька братьев Гримм…

С «Боуном» меня познакомил Марк Эсквив, а это (и я тут кладу голову под топор за разглашение читающей публике одного из Больших Секретов) – один из тех, Кто-Тайно-Стоит-за-Всем. Он принес мне несколько первых выпусков «Боуна», когда я в Торонто давал интервью для телепередачи, которую он продюсировал – покойных и горько оплакиваемых «Пленников гравитации». Я читал комиксы в зале ожидания аэропорта и хохотал, и вздрагивал, и восхищался всю дорогу. С тех пор мое восхищение автором и издателем только возросли.

Джефф Смит умеет отмочить шутку почти лучше всех в мире комиксов (единственный, кто способен здесь с ним тягаться, это восхитительный Дэйв Сим); его диалоги чудесны, и я влюблен во всех его персонажей-людей, не говоря уже о животных, злодеях и даже насекомых. Это, второе собрание содержит ряд деталей, которые вам, без сомнения, понравятся (я заявляю это, даже не зная вас и спекулируя чуть-чуть на наших отношениях автора предисловий и потенциального читателя, – но все равно смею вас заверить, я прав), и, повторяю, оно вполне выдерживает второй раунд.

Ландшафт «Боуна» – это ландшафт воображения. «Его нет ни на одной карте, – сказал Мелвилл об острове Коковоко. – Настоящих мест там никогда не бывает».

Мир «Боуна» – это как раз такое, настоящее место. А карта – всего лишь еще один элемент головоломки.

На этом я передаю вас Джеффу Смиту. Вы в надежных и умелых руках. Никому иному я не доверил бы устраивать коровьи бега – за исключением, быть может, Германа Мелвилла, но у него они не были бы и вполовину такими смешными.

Нил Гейман, 1995 г.

2. Кое-какие мысли вдогонку

Итак… Вот что я думал, когда писал это четырнадцать лет назад. И я счастлив заявить, что глядя отсюда туда, я ничего не хотел бы взять назад или исправить.

Однако следя, как разворачивается комикс, я вскоре начал скучать по ранним его выпускам – как говорил Вуди Аллен, «по этому забавному старью». Мне недоставало изюминки, идеально отмеренных шуток, коровьих бегов, дешевого фарса. Я совсем не был уверен, что приключенческий авантюрный комикс, в который превратился «Боун», стал достойной заменой.

Перечитывая его сейчас, когда все уже закончилось и собралось в одном месте, я больше всего поражаюсь тому, как неправ был тогда – и как в свою очередь прав был Джефф Смит, и насколько «Боун» всегда и безусловно был вещью в себе, хотя и с внутренним напряжением – и это именно оно, напряжение, подозреваю, делало его тем, чем он был.

Экономическая модель создания длинных комиксов с продолжением основывается на том, что автору нужно что-то есть. Это значит, что делать ему надо приблизительно по странице в день. Хлеб насущный и крыша над головой обеспечиваются либо солидным авансом от издателя (это для более длинных работ), либо регулярными выплатами за публикацию истории отдельными выпусками. Иными словами, нормальная схема (то есть такая, на которой строился «Боун») – это издавать по комиксу примерно в двадцать страниц каждый месяц или типа того. Далее эти выпуски собирают вместе и издают раз в год в книжном формате, что в свою очередь приносит и хлеб, и кров, и (если комикс оказался успешным) еще и одежду и обувью.

Получается, что профессиональный вызов для писателя или писателя-художника состоит в том, чтобы создать продукт, который будет хорошо работать повыпускно, но также и как часть некоего единого целого. Если следовать схеме «приблизительно-раз-в-месяц», автору регулярно приходится то пересказывать биографию персонажа, которого последний раз видели четыре года назад; то разъяснять какой-нибудь частный поворот более глобального сюжета; то просто напоминать читателю, о чем там было в прошлом выпуске (ведь в его, читательской жизни за месяц могло очень много чего произойти). Вы должны обеспечивать вашей аудитории самоценные эпизоды и цепочки эпизодов, оправданные развязки, и, что важнее всего, вы должны давать ей то, на что не жалко будет тратить кровные доллары и центы, покупая выпуск за выпуском вашего литературного сериала.