– Исходя из рассказанного тобой, я сделал выводы, что тебя нарочно похитили и устроили встречу в клубе. Арсения было легко отстранить на время, отправив на лечение…

– Возможно. Почему тогда не провернуть все сделки за то время, что он лежал в клинике? – спросила я.

Богданов улыбнулся.

– Сразу видно, что ты несведуща в подобных мутных сделках. Всегда делаются паузы, чтобы не вызывать лишних подозрений. В течение месяца якобы были поставки товара. Потом был небольшой перерыв.

– Иван сказал, что проблем с подписанием быть не должно. Он планирует подставить Арсения или просто хочет продолжить вести дела от его имени?

Алексей Валентинович покачал головой.

– Не могу знать наверняка. Но проворачивая сомнительные сделки, нельзя быть уверенным на все сто процентов в собственной неуязвимости. Большинство оформляют фирмы на подставных лиц, чтобы в случае чего посадили владельца фирмы, – Богданов задумался. – К тому же иногда мелкая сделка срывается, органы раскрывают «громкое» дело, в то время как более крупная и опасная рыба продолжает плавать не пойманной.

Слова Богданова поразили меня.

– Неужели Ваня настолько коварный, чтобы так нагло подставлять родного брата?

– Может быть, он сам не думал, что все зайдет так далеко. Однако сейчас сорваться с крючка уже не получается, пока дело не будет доведено до конца. В любом случае, честным бизнесом здесь не пахнет.

Из сумки в очередной раз послышалась вибрация.

– Опять звонит Иван, – сказала я, доставая телефон. – Что мне ему ответить?

– Не говори, где ты. Послушаем, что он скажет…

Богданов присел рядом. Я включила телефон на громкую связь.

– Алена. Где ты? Я приехал домой с новостями, но не застал тебя, – сказал Иван.

– Хорошие новости?

– Есть хорошая и плохая. Хорошая – Арсений пришел в себя.

– Слава богу…

– Плохая, – продолжил Ваня. – Он с трудом узнает близких. Не сразу.

– У него амнезия?

– Частичная. Состояние стабильное, но врачи не рекомендуют давать большую нагрузку.

– Ты был у него? Почему не сказал мне сразу же? – спросила я.

– Был. И ты бы прилетела сразу в больницу, да? Врачи сказали, что на сегодня достаточно. Где ты? – Ваня отодвинул телефон в сторону, обратившись к управляющей. – Да, Ольга.

Через минуты две голос Ивана резко поменял тональность, став холодным.

– Трофимова, признавайся, в чем дело?

– Не понимаю, о чем ты.

– Во-первых, где ты? Во-вторых, Ольга сказала мне, что ты сбежала, прихватив что-то из кабинета Арсения. Если быть точнее, то из сейфа. Надоело быть примерной женой?

Богданов едва заметно покачал головой. Я тоже оценила актерское мастерство Вани.

– Трофимова, что ты забрала?

– Все. Я забрала все бумаги, – сказала я.

– Да ты охренела! Ты хоть понимаешь, что это воровство? – вспылил Ваня.

– Воровство? Уверен? Я – жена Арсения. Я знала код от сейфа и забрала свои документы. Только и всего.

– Нет, Трофимова. Ты забрала не только свои документы, но прихватила много лишнего! – рыкнул Ваня. – Это переходит все границы!

– Не понимаю, о чем ты, Ваня.

– Понимаешь! Прекра-а-а-асно понимаешь! Арс забрал некоторые документы на фирму и хранил их дома. Если ты выгребла их из сейфа, Трофимова, это воровство…

– Проверь, так ли это, Ваня. Если Арс тебе доверял, ты бы знал, как открыть сейф.

– Я всегда говорил, что тебе не место рядом с Арсом. Я не знаю, что ты задумала. Но я найду тебя и найду способ заставить тебя вернуть присвоенное! – пригрозил Ваня. – Я не подпущу тебя к Арсению ни на метр, чтобы ты не могла запудрить ему мозги.

Ваня отключился. Я вопросительно посмотрела на Богданова. Тот неопределенно покачал головой.

– Ты разозлила его.

– Я могу попытаться дозвониться до Арсения!

– Попробуй. Навряд ли Иван даст Арсению доступ к телефону, предварительно не позаботившись о том, чтобы ты не могла дозвониться до него.

Богданов оказался прав. Я не смогла дозвониться до Арсения.

– Что дальше?

– Теперь все будет зависеть от того, насколько ценные бумаги ты забрала. И на что готов пойти Иван, чтобы отнять их у тебя.

* * *

Я позволила Богданову ознакомиться с документами. Он откинулся в кресле, посмотрев мне в глаза.

– Нам повезло. Или нет. Здесь, – кивнул на кипу бумаг, сложенных стопкой, – учредительные документы на фирму. Даже печати.

– Арсений перестал доверять Ване в некоторых вопросах. Они ссорились по этому поводу. Кажется, Арсений даже хотел разделить фирму. Поэтому забрал документы и увозил печати. Они важны?

– Без них Иван с Ветлицким не смогут ни составить новый липовый договор, ни отписать необходимые документы. Это очень важно! Они будут добиваться того, чтобы ты отдала их.

– Ни за что! Иван хочет подставить Арсения, воспользоваться его тяжелым состоянием и временным беспамятством! – пылко возразила я. – Боюсь представить, какие слухи он обо мне распускает! Мерзавец!

– Успокойся. Нужно подумать, как поступить.

– Нужно обратиться в полицию! – сразу же сказала я, потом рассмеялась, спрятав лицо в ладонях. – В полицию! Я даже знаю, чем это окончится. Ничем!

Я вспомнила, к чему привело мое обращение в полицию с заявлением об изнасиловании. Ни к чему. Сейчас я уже отпустила ситуацию и больше не скорбела по этому поводу, но сам факт продажности полицейских сильно огорчал.

Мой смех быстро сменился всхлипываниями и слезами. Я не могла остановиться. Это было похоже на истерику. Внезапно я почувствовала, как рядом на диван сел мужчина и осторожно обнял меня за плечи, прижав к себе.

– Поплачь. Станет легче. Мы обязательно найдем выход из этой ситуации. И все-таки ты немного не права насчет обращения в органы. Просто нужно знать, к кому обращаться.

Богданов гладил меня по плечам, утешая. Через несколько минут все мои слезы сошли на нет. Иссякли. Накатила усталость и апатия. Я стряхнула их усилием воли.

– Тебе нужно отдохнуть. Марина проводит тебя в комнату. Ляг, поспи.

Богданов собрал все документы в рюкзак, протянув его мне.

– Можем поехать и снять ячейку. Но я предпочел бы потратить время на то, чтобы пробить информацию, кто прикрывает Ветлицкого и что можно сделать.

– Да, давайте поступим именно так, – согласилась я.

– Хорошо…

Богданов позвал свою жену. Она без лишних слов проводила меня в спальню. Я ловила на себе ее заинтересованные взгляды. Но она тактично молчала и не вмешивалась. Попав в спальню, я рухнула на кровать в одежде, прижав рюкзак, как величайшую драгоценность.