Он стоял у той самой стены, над которой находился лаз. Когда-то находился.

— Понимаешь, — Максим радостно торопился, — как истинный идиот, я начал обследование со стен, противоположных лазу. Логично с нормальной точки зрения: выход должен быть напротив входа. И любой стал бы искать там же! И только потом сообразил: наименее доступно то, что ближе всего! Иди сюда!

Ольга осторожно приблизилась. Ей отчаянно, просто до обморока, хотелось верить, что спасение близко. Но еще больше она боялась обмануться. Потому и оттягивала свою очередную встречу с разочарованием.

— Дай руку! — требовательно дернул ее за запястье Барт. — Да не бойся!

Медленно и нежно он вел ее ладонь по шершавой холодной поверхности камня.

— Ну? Чувствуешь?

— Нет, — качнула головой девушка. — А что я должна почувствовать?

— Выступ! Ровный, длинный выступ. Ну?

Ольга прислушалась к ощущениям под дрожащей ладонью. Камень и камень!

Макс убрал свою руку.

— Попробуй сама! Кончиками пальцев. Вот так, двигай за светом.

Славина послушно и бережно повела растопыренные подушечки за светлым пятном, потом сомкнула их в единое целое. И вдруг… Средний палец совершенно явно скользнул по какому-то ребрышку, едва ощутимому, но идеально прямому. Словно камень надрезали чем-то острым по линейке. Надрез, как правильно определил Барт, был ничем иным, как выступом, потому что прохладная плоскость ниже надреза оказалась чуть-чуть, но ниже его выступающей части…

— Макс… — Ольгу заколотила крупная холодная дрожь, даже ладони взмокли. — Это — выход? Как мы его откроем?

— А вот это уже второй вопрос, — спокойно сообщил Барт.

Но девушка почувствовала, что это спокойствие дается ему из последних сил, просто он может скрыть то, что самой Ольге никак не удается, — хлещущее через край тревожное возбуждение.

— Держи фонарик! — сунул ей в руки источник спасительного света Барт. — И включи освещение камеры. Надо искать замочную скважину!

— Что? — не сразу сообразила Славина, мгновенно представив знакомые отверстия в многочисленных дверях, которые ей довелось открывать.

— Мы должны найти отверстие для ключа, чтобы понять, какой именно ключ нужно искать.

— Так мы же уже искали ключ, — сердце Ольги тяжело и болезненно упало вниз, куда-то к коленкам, — здесь ничего нет…

— Сначала нужно понять, как этот ключ может выглядеть, — терпеливо пояснил Максим. — Чтобы знать, что искать… Поняла?

Славина даже кивать не стала: ничего она не поняла. Ничегошеньки!

Макс мгновенно вошел в ее состояние.

— Оль, ну ты же, надеюсь, не думаешь, что где-то тут спрятан привычный ключик с зубчиками?

Ольга снова промолчала, потому что как раз думала именно так.

— Не опускай фонарик! — вдруг прикрикнул Барт. — Держи ровно! И камеру включи! Хватит страдать!

Ольга послушно подняла руку, освещая стену, у которой копошился мужчина, и нажала кнопку подсветки. Сразу стало значительно светлее.

— Ну вот, другое дело! — довольно хмыкнул Макс. — А то сидим в темноте, как… карлики! — И он засмеялся.

— Зайди сбоку, — попросил через пару минут Барт. — А то я сам себе свет перекрываю!

Девушка вжалась в угол и, выбирая положение поудобнее, зацепилась ногой за лестницу.

Металл глухо звякнул о камень и боком поехал на Макса.

Мужчина перехватил легкое приспособление руками, отодвигая в сторону, и вдруг застыл.

— Я знаю, каким должен быть замок! — свистящим шепотом, словно боясь, что о его открытии кто-то услышит, выговорил он.

— Откуда? — снова замерла девушка.

— Оттуда, что если я прав, то сейчас я держу в руках ключ!

Ольга снова нехорошо и сильно затосковала. Как тогда, когда обнаружила, что Барт напоминает ей сумасшедшего. Сейчас было то же самое! Легкая металлическая лестница в руках Барта никак не была похожа на ключ! Ни на старинный, ни на современный, вообще ни на какой!

Максим еще пару раз строго прикрикнул на нее, указывая направление света. Несколько раз он подходил к лестнице, зачем-то прикладывая локоть к перекладине, словно уточняя расстояние. Потом переставил подъемное устройство к другой стене, поднял с пола белую полоску ткани, недавно служившую бинтом, и, точно отмерив кусок длиной с перекладину, разорвал полотно.

Следом его движения стали и вовсе непонятны: он прижимал к стене один край белой ленты, а вторым водил вокруг, словно циркулем вычерчивал окружность…

Эти манипуляции продолжались долго, а оттого, что Славина не понимала их смысла, они представлялись просто бесконечными.

— Макс, объясни мне, что ты делаешь? — не выдержала она.

— Как что, ищу замок, — словно отмахиваясь, ответил Барт.

Ну да, раз ключ он уже нашел, очередь за замком, — обреченно сказала себе девушка. — Жалко только, батарейки сядут, вообще останемся без света…

— Может, что-нибудь одно погасить? Фонарик или камеру? — спросила Ольга. — Все равно ищешь на ощупь…

— Не мешай! — прорычал Барт. — Не отвлекайся! Свети!

И снова стал вычерчивать круги. Ольга даже уже не следила за его движениями — зачем? Сознание, помимо ее воли, все время снова возвращало ее к недавним событиям: страшному вертолету, несущему смерть, трем телам, оставшимся среди зеленой травы и серых камней, рыжим мертвым близнецам, из которых кто-то соорудил зловещую свастику, Владу Рощину, который, конечно, несмотря на попытки Макса ее успокоить, тоже был мертв. Иначе он уже дал бы о себе знать. Он единственный знал, где они погребены заживо… Поэтому стал бы стучать по камню, чтобы они поняли: спасение близко. По крайней мере, она бы, Ольга Славина, поступила именно так…

Стой, — оборвала себя Ольга. — Чего ты раскисла? Ты жива, ноги-руки целы, голова работает. Вот и думай! Благо, никто разговорами не отвлекает! Что ты там читала про эти подземные ходы, сооруженные карликами? Что они простирались на сотни километров, опутывая, как паутиной, горные массивы изнутри? Что из них существовали тысячи тщательно замаскированных выходов наружу? Что все они объединялись в единую стройную систему?

Значит, Барт прав, пытаясь найти выход? Значит, выход должен быть? Ох, если бы Макс сейчас занимался именно этим, призвав на помощь весь свой опыт путешественника и исследователя… Если бы к нему вернулся разум…

— Оля… — Голос Макса странно срывался и хрипел. — Оля, я, кажется, нашел… Иди, проверь…

Славина встала, в луче света от камеры оказалось лицо Макса. Взволнованное, бледное, в запавших глазницах — откровенно влажные пятна, такая же влага вокруг губ и на подбородке…

— Ну, не тяни, — попросил Барт. — Вот здесь, пощупай…