Он говорил так, словно обсуждал вещь. Предмет антиквариата, на который они оба положили глаз. Роя передернуло. 

— Просто позволь Даяне самой выбирать.

— Легко так говорить, когда она уже выбрала тебя. Послушай, для тебя женитьба на диббучке и бывшей шлюхе — так, придурь, блажь. А для меня… 

— Господин! — на площадку выскочил молодой парень в форменной куртке. — Объект покинула дом и направляется к вокзала!

“Объект”?! Это он про Даяну?!

— К вокзалу? — Аншлер приподнял бровь. — А похоже, что между влюбленными голубочками все не так безмятежно, как мне казалось. Возможно, у меня все еще есть шанс. 

Точно про Даяну. Какого демона она надумала бежать?! Рой же обещал, что все решит… 

“Мне нужно подумать”, — вспомнил инквизитор свои прощальные слова. И не сдержавшись выругался вслух. 

— Какая… впечатляющая экспрессия, — Аншлер издал смешок, разом возвращая себе утраченную было вальяжность. — Знаешь, пожалуй я согласен на твое предложение. Пусть девушка сама выбирает. Но уж не обессудь, если я догоню ее первым и уговорю, выбрать меня. Знаешь, я умею быть на редкость убедительным… — и повернувшись к громилам приказал. — Перехватить! Любой ценой!

В этот момент по небу прокатился очередной раскат грома и на Арс обрушились потоки воды. 

Ливень прогнал с улиц извозчиков. Город словно вымер. Дождь лил так, что уже за двадцать футов ничего нельзя было разобрать. Рой переходил с бега на шаг и снова на бег. Оскальзывался на брусчатке, пробираясь сквозь бесконечный дождь в сторону почтовой станции.

Не вокзала. Слишком очевидный след.

Одежда промокла до сорочки, когда сквозь пелену ливня Рой разглядел очертания городского рынка. Несколько экипажей прятались под навесом. 

— Почтовая станция! — приказал он, распахивая ближайшую дверь. — Немедленно! 

Если он ошибся, то проиграет. Потеряет Даяну. Вряд ли Аншлер выпустит драгоценную добычу так просто. 

Но он не мог ошибиться. Даяна не дура и не станет подставляться так откровенно. Рой понял это еще когда ловил ее в первый раз.

Появление грязного, похожего на мокрого ворона инквизитора на станции вызвало пассажиров некоторый интерес. Рой оглядел простолюдинов, высматривая среди обветренных лиц то самое, единственное, и нахмурился. Даяны не было.

Он ошибся? Или просто прибыл слишком рано? 

На всякий случай инквизитор расспросил работников станции, не скупясь на вознаграждение. Увы, это ничего не дало. Никого даже близко похожего на Даяну Эгмонт здесь не видели, а последний дилижанс ушел почти час назад. 

Мчаться на вокзал уже не имело никакого смысла, оставалось только ждать. И Рой ждал. Снова и снова мерил шагами зал ожидания, стискивал кулаки, ждал…  

Ливень кончился через час, но Даяна не появлялась.

Еще оставалось время, и Рой, взяв экипаж помчался в порт лишь для того, чтобы полюбоваться силуэтом парусника на фоне заката. Кассы были закрыты, а служащий на все расспросы развел руками.

— Это было последнее судно на сегодня милорд. Леди Эгмонт? Нет, ее не было среди пассажиров. Конечно, я узнал бы ее, что вы. Другие женщины? Не могу сказать… их было довольно много. Популярное направление, сами понимаете… 

Рой понимал. Понимал, что если сейчас упустит эту невероятную, удивительную девушку, то потеряет. Даяна растворится в бесконечном человеческом море и заберет с собой всю суету и сложности, которые привнесла в его жизнь. Не нужно будет идти поперек общественного мнения и сражаться с матушкиными истериками. Участие в интриге против премьера потеряет всякий смысл. Взбаламученное появлением Даяны бытие вернется в привычное русло…

От этих мыслей хотелось завыть. 

Он провел ночь в порту и отбыл с рассветом на ближайшем судне. К вечеру того же дня нагнал парусник и расспросил команду.

Бесполезно. Никто не запомнил женщину похожую по описанию на Даяну. За день парусник причаливал в трех портовых городах, в каждом имелась почтовая станция, а в одном даже железнодорожный вокзал. Учитывая фору в сутки, поиски становились бессмысленными. 

Оставалось вернуться на улицу Грёз и вытрясти из Тайберга и его жены все, что они знают.

Рой никогда не был религиозным, но сейчас он молился. Молился, чтобы его предположения оказались верными, чтобы Даяна перехитрила всех и действительно сбежала. 

Как вызволять ее из лап Аншлера, если девушка все же выбрала поезд, инквизитор не знал. 

*** 

Анри в бешенстве впечатал кулак в карту на стене — как раз напротив символа, означающего вокзал.

Проклятая диббучка снова его обставила!

А все потому, что его подчиненные — идиоты. Идиоты, которые с самого начала не удосужились присмотреться внимательнее к той, кого выслеживают. Как, скажите на милость, можно перепутать Даяну с монашкой?!

“Было темно, дождь… И вы говорили, что она изменит внешность” — блеял начальник охраны, потея под яростным взглядом Анри. 

С самого начала все пошло подозрительно гладко. Люди Анри оцепили все подходы к вокзалу, заняли в вагоне с десяток соседних с Даяной мест. Все, чтобы взять диббучку без шума на одном из мелких полустанков подальше от города.

“Без шума” не получилось. Получился громкий скандал с взрывами, вспышками, привлечением начальника поезда и полиции. Потому что за монашкой следовал какой-то поразительно хорошо владеющий магией хмырь, который назвался ее мужем. 

Еще один неучтенный фактор. Откуда он взялся, этот Хаген Берг?! 

Некоторым утешением стало, что Фицбрук тоже просчитался. Анри с изрядным злорадством выслушал рассказ о бесплодном дежурстве инквизитора на почтовой станции. Как он и предполагал, между влюбленными голубками что-то разладилось. Ненадолго. Учитывая настрой лорда Фицбрука, до первого откровенного разговора.

Значит, нельзя допустить, чтобы разговор состоялся. 

Перехватить Даяну, воспользоваться размолвкой и вбить клин. Убедить ее, что она для инквизитора — грязная диббучка, зло во плоти. Никаких игр в плененную принцессу, которая ждет своего героя. В жизни Даяны Эгмонт будет только один мужчина — Анри Аншлер.  

Стоило поступить так с самого начала, а не пытаться изображать сказочного принца. Роль злодея всегда удавалась Анри лучше. 

И чушь, что злодеев всегда ждет неудача. Даже в сказках они, частенько побеждают. Как в той истории про чудовище, державшее девчонку в плену, пока она его не полюбила и не сняла проклятье… 

Миллиардер оскалился.

— Я буду твоим чудовищем, моя строптивая, — пробормотал он и дернул за шнурок. 

— Подготовь заявление для полиции, — приказал Анри секретарю. — Прошлой ночью в мой особняк забралась воровка, которая похитила очень ценный… м-м-м… придумай что ценное она могла похитить.