Малкольм хмурился. Что-то было не так, у него было дурное предчувствие. И дело было не только в ссоре, которая произошла между ними. В самом воздухе затаилась угроза, и он с тоской смотрел туда, где в узких окнах ослепительно сверкали молнии и слышались оглушительные раскаты грома.

Через три дня, как ни в чем не бывало вернувшись в замок, Элейн наотрез отказалась ответить Малкольму, где она была. Но походка ее стала легкой, и румянец снова играл на ее щеках. Малкольм ощутил прежнее желание. Его жена вся светилась от счастья.

VII

Замок Фолкленд. Октябрь 1263

Она боялась. Не Малкольма, нет. Он ничего не смог бы выведать. Элейн боялась Александра и знала, что тот злится. Она создала вокруг себя воображаемую стену, за которую не допускала ни мыслей, ни мечтаний, ни даже памяти о нем. Элейн давно не надевала цепочку с фениксом; завернув заветную подвеску в шелковый шарф, она положила ее в маленький ларчик, который крепко-накрепко заперла, а потом упрятала в ящик комода в светелке под крышей башни. После чего решительно выкинула Александра из головы.

Все ее помыслы теперь были связаны с Дональдом; отныне он был ее настоящим и будущим. Элейн всей душой стремилась быть с ним. Но до свадьбы невозможно было что-либо предпринять. Ей было ясно только одно – она не должна была посвящать в свои планы Ронвен. Старуха была заодно с Александром.

VIII

Бракосочетание Колбана и Анны Дервард состоялось в дождливый, ветреный день в конце месяца. Невеста была полненькой, жизнерадостной девочкой четырнадцати лет; жених, двенадцатилетний юнец, волновался, бахвалился и был уверен в себе. И видимо, не зря. Не прошло и пары месяцев, как его жена объявила, что она забеременела.

Дональда все это безмерно забавляло.

– Не понимаю, что ты так переживаешь? – произнес он, поглаживая ее плечи. Элейн сидела на полу у огня, опираясь спиной о его колени. Дело происходило в замке Макдаффа; это была их первая встреча после разрыва. Пледы и накидки, беспорядочной грудой лежавшие перед очагом, говорили о том, что любовное соитие уже состоялось. Свет от пламени в очаге играл на их обнаженных, утомленных нежными ласками телах. Они отдыхали. Дональд окинул взглядом ее тяжелые, налитые груди и округлые бедра и снова ощутил желание. Тело Элейн было упругим и плотным. Она выглядела как женщина чуть старше двадцати лет, хотя была в два раза старше. Ее зрелость и неувядаемая женственность делали ее бесконечно желанной для него. Суетливое кокетство молоденьких женщин, таких, как Анна Дервард, оставляло его совершенно равнодушным.

– Думаю, что я так переживаю оттого, что Колбан для меня до сих пор ребенок. Недавно он был совсем маленьким мальчиком. – Она пожала плечами. – Я не могу воспринимать его как взрослого мужчину.

– Он не мужчина, – ухмыльнулся Дональд. – Он рано развившийся мальчик, но уже скоро он превратится в мужчину. Дай ему свободу, пусть он встанет на ноги. – Его руки все настойчивее ласкали ее тело. – Не думай о нем и не думай о Дерварде. Я уже о них забыл. Будьте только моей, миледи.

Прошло довольно много времени. Усталая и томная, Элейн повернула к нему голову и сонным голосом спросила:

– Если ты так любишь меня, почему ты не прискакал ко мне раньше?

– Я вернулся домой, в Килдрамми, чтобы там, вдали, постараться тебя забыть. Я послушался своего отца. Решил, что мне никогда не одолеть Александра. Полагаю, я просто был напуган. – Дональд легко произнес это имя, без страха в голосе.

Элейн перевернулась на спину, чтобы видеть его лицо.

– А теперь ты его больше не боишься?

– Нет. Я ни на минуту не переставал думать о тебе, как бы ни старался гнать от себя эти мысли. Бывало, ты попадалась мне на глаза при дворе, и я следил за тобой. О, я был осторожен и делал так, что ты никогда не замечала, как я наблюдаю за тобой. А я часто смотрел на тебя. Я даже мечтал, как за тебя сражусь с Александром, устрою с ним поединок среди черных туч; если потребуется, найду вход в ад, последую за ним туда и там одолею его. Я дважды обращался за советом к Адаму, когда тот бывал при дворе. Он прозрачно намекал, что я буду играть какую-то роль в твоем будущем, но какую – этого он сказать не мог. До последнего времени. И тогда он послал за мной, чтобы сообщить, что ты собираешься приехать к нему в пещеру; он передал мне, что звезды предсказывают соединение наших судеб. – Дональд улыбнулся. – И он не соврал. Я хочу тебя, Нэл, и не могу жить без тебя. Теперь я знаю это твердо. – Он запустил пальцы в гриву ее волос и продолжал: – Мне ничего не страшно, я готов встретиться лицом к лицу с любым врагом, который будет угрожать нам.

Элейн заметила, что в его облике появилась новая сила, и наклонилась, чтобы поцеловать его в губы, но он неожиданно спросил:

– Он все еще посещает тебя?

Она сразу поняла, кого он имеет в виду. Странно, но никто из них даже не вспомнил о Малкольме, ее муже. Элейн кивнула головой и почувствовала, как напряглось тело Дональда.

– Мне было одиноко, – пролепетала она. – Я не могла бороться с ним.

– И не хотела. – Дональд пронзал ее взглядом.

– Нет, не хотела и не могла. Я металась, раздваивалась, словно находилась во власти его чар.

– А если я буду с тобой, он и тогда будет желанным гостем на твоем ложе?

Она видела, как он весь подобрался; очертания его подбо родка стали жесткими и решительными. Он ждал ее ответа. Элейн медленно повела головой и сказала:

– Мне нужен только ты.

Никто из них не заметил, как по комнате пронесся холодный вихрь.

IX

С тех пор как Дональд снова вошел в ее жизнь, Александр не возвращался. Несколько раз Элейн казалось, что она ощущает его присутствие где-то рядом, но, собирая волю, она отгоняла все мысли о нем и тогда чувствовала, как слабеет, исчезает его власть над ней. Любовь к Дональду охраняла ее от Александра.

Телесное влечение к Дональду Мару владело всем ее существом. Теперь им удавалось встречаться чаще. Стражники замков, лежавших в отдаленных районах Файфа, привыкли к посещениям своей госпожи, наезжавшей к ним регулярно, но через значительные промежутки времени. Она проверяла, как ведутся расходы, объезжала земли и, оставшись там на ночь или на две, следовала дальше. Под ней всегда была одна из ее великолепных серых лошадок; ее сопровождали два могучих волкодава и несколько приближенных дам и мужчин, тщательно отобранных для подобных путешествий.

Иногда к Элейн присоединялся высокий, красивый вельможа, который проявлял к ней сдержанные знаки внимания и был весьма молчалив. Его почти не замечали. Только ее личные слуги знали, что по ночам он ублажал ее в постели, но никто из них, подобранных лично Хильдой и поклявшихся молчать под страхом самой невероятной, медленной смерти, ни звуком не выдавал свою госпожу.

Элейн больше не доверяла своих тайн Ронвен. Однажды старуха своим орлиным глазом подметила перемену, произошедшую в своей бывшей воспитаннице. Это было, когда Элейн вернулась в Фолкленд после своего свидания с Дональдом в пещере у Адама. Как-то, застав Элейн одну, она, впившись в ее лицо холодным, проницательным взглядом, спросила: