По дороге купил для сестренки ее любимые конфеты, а Веронике цветы, она всегда так радовалась, как будто отец ей их не дарил. С номинальной мачехой у Макара неожиданно сложились теплые дружеские отношения, они даже подшучивали над своими родственными связями. И отцу это нравилось, Мак видел.

Каролинка бросилась обниматься, и Макар снова подумал, что если бы у него был сын, он бы тоже его так встречал. О том, что это может быть дочка, он думать не мог, слишком болезненно давались такие воспоминания.

Отец выглядел отлично, чувствовал себя так же, но как Макар ни намекал, обратно не собирался.

— Я слишком задолжал семье, — сказал он прямо, когда Макару наосточертело ходить вокруг да около, — рули, сын, у тебя хорошо получается. Раз мне звонят и тебя матерят, значит ты все делаешь правильно.

Пока они вместе с Демидовым-старшим смотрели документы и совещались, какую стратегию выбрать в дальнейших переговорах, Вероника распорядилась накрыть на стол, после ужина они немного поболтали, и отец ушел читать с Каролиной перед сном книжку.

— Мак, что с тобой? — Вероника с удовольствием затянулась, муж вечно устраивал ей разнос за курево, только при гостях позволял одну-две сигареты. Мак на гостя не тянул, но и не возражал, когда Ника потащила его на балкон. — Ты на себя не похож.

— Я ее видел, — ответил он, упираясь в перила.

— Эву? — Вероника округлила глаза, и даже дым вышел кольцом. — Ты видел Эву? Где, Мак?

— Не поверишь, — он мрачно усмехнулся, — она та самая жена Ямпольского, о которой все сплетничают.

— …! Но как? Ямпольский женился на девушке, которая победила в конкурсе красоты, об этом везде писали. Эва разве принимала участие в конкурсе?

— Думаешь, я знаю? — Мак с садистским удовольствием прокручивал в голове недавние кадры.

— Слушай, но он дочку ее удочерил, выходит, Ямпольский и есть тот самый мужчина, к которому она ушла?

— Не знаю, Ника, мужик в театре точно был не он, я бы узнал. А дочку Эва назвала Машей…

Макар замолчал, чтобы клокочущая взрывная смесь не разорвала грудую клетку и не вырвалась наружу. Незачем Веронике такое видеть.

— Ты ее до сих пор любишь? — тихо спросила Ника, Макар задрал голову и уставился в темное небо. Ему не нравилось, когда Ника так говорила, любовь — это было стишком просто, чтобы описать их отношения с Эвой. Но мачеха твердо стояла на своем, и Мак с некоторых пор не спорил.

— Хуже, — сглотнул и сделал над собой усилие, чтобы сказать. — Я понял, что не жил без нее.

Глаза Вероники светились сочувствием и состраданием, Мак не нуждался ни в том, ни в другом, но за участие был признателен.

— Вам надо встретиться и поговорить!

— Мы приглашены к Ямпольским в эту субботу. Он теперь мой бизнес-партнер.

— Зашибись… — Вероника погладила его локоть. — Слушай, хочешь, я с ней встречусь?

— Нет, — Мак качнул головой, — спасибо, но нет. Что ты хочешь услышать, Ника? Какое я чудовище, раз Эвочка дважды от меня сбежала? Так я и сам тебе расскажу, — он помолчал и добавил: — Алена была у Эвы, у них все хорошо, да и я видел, за руки держатся, я тогда Ямпольскому чуть рожу не набил.

Услышав имя Алены, Вероника поджала губы, они не очень ладили с женой Макара, хоть та и старалась подружиться с мачехой мужа.

— Как знаешь, Мак, а я все равно считаю, что вам нужно поговорить. Обещай, что попытаешься.

— Ника… Хорошо, обещаю.

Снова неконтролируемо полоснуло изнутри прямо по венам. Старые раны открылись и кровоточили, и почему он, идиот, решил, что справился, что похоронил даже воспоминания? Они просто сидели тихо до поры до времени, а теперь полезли изо всех щелей.

Макар попрощался и сел в машину. Он и приблизительно не представлял себе их с Аленой визит к Ямпольским, а с другой стороны, даже если можно будет просто видеть Эву, смотреть на нее, это будет несоизмеримо больше, чем у него было все эти годы.

Эва места себе не находила. Она не верила, что Арсен мог так с ней обойтись, и это после всего того, что она ему рассказала! Когда муж объявил, что Демидовы приглашены в ближайшие выходные на обед, она чуть дара речи не лишилась.

— Макар и Алена? Здесь? Ты их пригласил?

— Я кажется говорил тебе, что меня интересует его земля, мы почти договорились с Демидовым, но хотелось бы пообщаться в приватной обстановке, есть шанс выторговать более лояльные условия. В чем дело, Эвангелина, не ты ли уверяла, что ваши прошлые отношения не станут проблемой?

И давай сверлить своими стальными сверлами, а что она могла сказать? Что видеть Алену тошно, Макара больно, а их вместо просто невыносимо? Судя по всему, договорному мужу на ее чувства глубоко наплевать.

— Я могу в этот день уехать с Машкой к Навроцким? — спросила без особой надежды.

— Конечно, нет, — Арсен посмотрел на нее как на болезную, — если я ничего не путаю, я плачу тебе за то, что ты изображаешь влюбленную в меня молодую жену, и тебе не должно быть никакого дела до бывшего и его супруги, — он внезапно наклонился вперед и произнес совсем другим тоном: — Учись разделять бизнес и личное, Эва, иначе это ни к чему хорошему не приведет. Я уже говорил, что младшего Демидова на дух не переношу, а если бы ты знала, со сколькими людьми я встречаюсь и веду беседы, в то время как они не заслуживают ничего кроме хорошей автоматной очереди, ты была бы под впечатлением.

И больше ничего не стал слушать. Эва сцепила зубы и сжала кулаки, когда выходила из его кабинета, но ничего поделать не могла, Ямпольский был прав. Она работает у него любимой женой и должна играть свою роль независимо от обстоятельств. Вот только зачем было выворачивать ее наизнанку в том красивом ресторане над озером, куда он ее повез после ювелирного салона?

Арсену нужно было идти не в бизнес, а в уголовный розыск, он был прирожденным следователем. Во время допроса, который устроил ей муж, Эва оказалась выпотрошеной в считанные минуты. Вроде и спросил по существу, не прикладывая особых усилий, а она выложила все, опустив лишь интимные подробности. Или, может, ей просто нужно было выговориться? И Ямпольский показался самым подходящим объектом, просто смех один…

Зато с главным безопасником о Макаре Ямпольский говорил более прямолинейно, Эва подслушала потом — случайно, разумеется.

— Роман со своим ссыкуном, видать, голову сломали, как меня нагнуть. Вот только не учли, что когда долго стоишь в интересной позе, всегда найдется тот, кто подкрадется сзади и не упустит удобного момента.

Роман — это, наверное, старший Демидов, Эва хорошо понимала, что для таких как оба Демидова и ее муж бизнес-интересы всегда будут стоять на первом месте, но все равно было обидно. Когда большая черная машина заехала в ворота, Эва стояла у окна в гостиной, уже готовая к приему нелюбезных ни разу гостей. Машка бегала рядом.