Это очень мощная статья болеющего за свою страну человека, особенно меня тронуло до глубины души замечание о том, что Италия принимает беженцев, низкосортную рабочую силу, а экспортирует лучших из своих детей. Эмигрантские настроения среди молодежи и зрелого населения действительно очень сильны. Мой муж с первых дней нашего знакомства говорит о том, что надо уезжать. И присматривается то к Бразилии, то к Аргентине, то к Мексике. Там, где ближе к морю-океану, где всегда тепло и есть потенциал для роста и предпринимательства. На улицах растет количество неитальянцев в тюрбанах, в роддомах новоиспеченным мамочкам крутят фильмы по грудному вскармливанию и уходу за ребенком на итальянском и на арабском. Это меняет лицо Италии. Она принимает в свои объятия народы с очень крепкими традициями, которые не ассимилируются, а продолжают жить своими закрытыми сообществами. Итальянцев это раздражает, но они мирятся. Это старая нация и нация старых. А старикам свойственно еще одно качество – смиренная мудрость. Они столько уже всего пережили, что уверены, и это пройдет. Возможно, это правда.

Это произошло случайно. Мы просто собирались на семейный уикенд в Рим. Авиабилеты покупали заранее, и так вышло, что наша вылазка совпала с последней мессой папы Бенедикта XVI, который отрекся от престола (первый случай за последние 600 лет). Прилетели из Милана с утра пораньше, устроились в гостинице и поспешили на площадь Святого Петра. Уже задолго до подхода к площади стали встречаться группы из карабинеров, которые направляли стекавшиеся со всех сторон потоки туристов и паломников.

– Боюсь, на саму площадь нам не попасть! – обеспокоенно произнес муж. Как раз вечером в субботу мы смотрели выпуск новостей, и там сообщалось, что ожидают как минимум 250 тысяч человек на эту утреннюю последнюю мессу.

Когда мы подошли, то только операторов с камерами и журналистами было столько, что можно было устроить международный съезд репортеров. Со всех сторон доносились репортажи на всех языках мира, корреспонденты останавливали прохожих и задавали вопросы. И такие опросы происходили буквально на каждом свободном пятачке.

Неподалеку от автостудии Rai стоял проповедник, голыми ногами на холодной земле (было +6, моросил дождик и дул пронизывающий ветер), невероятно колоритный и благостный, в рубище, с бородой. Стопы у него были красивые, мужественные и очень чистые, ни трещинки, ни болячки, только на одной ноге щиколотка заклеена элегантным пластырем.

Он улыбался и громко вещал о том, что Иисус скоро придет. Что этот папа был хороший, но не говорил об этом, не сообщал народу столь важную новость. А он придет, да, вот-вот, ждите, Иисус уже близко!

На той части площади, которая является частью государства Ватикан, уже не было ни одного свободного миллиметра. Так что мы остались зажаты со всех сторон на той части, которая является Италией.

Народ был радостный, серые тучи постепенно превращались в подсвеченные солнцем облака, и вот наконец открылось знаменитое окошко!

– Папа, папа! – пронеслось по толпе. Все стали хлопать, улюлюкать и подбрасывать в воздух золотую мишуру.

Мне удалось заснять момент, когда папа Бенедикт XVI начал говорить. По телу побежали мурашки. Великая сила рекламы? А может, это правда была благодать?

Папа поприветствовал всех нас – не знаю, сколько сотен тысяч, но явно больше заявленных 250. И начал молиться на латинском. Это было незабываемо! Вся толпа в голос повторяла за ним слова древних молитв. Как же это было волшебно и восхитительно! Мурашки усилились, даже волосы, кажется, на голове зашевелились. А ведь я православная. Но все мы христиане, так что какая в общем-то разница!

А во время благословения папы вдруг окончательно развеялись облака и вышло сказочное солнце! Это было как чудо.

Месса длилась недолго, около получаса, после молитв Бенедикт XVI стал благодарить всех за то, что приняли его непростое решение, что поддерживают его и проявляют свою любовь – на всех языках мира. Сначала на французском, потом на немецком, на польском, португальско-бразильском и так далее. Только на русском не благодарил, наверное, не знает русского.

Каждый раз, когда он произносил речь на языке какого-то народа, представители этого народа громко кричали ему. Больше всех, судя по крикам, было испанцев.

После мессы все стали постепенно расходиться, счастливые и благостные, словно уже попали в рай. Повсюду стрекотали в камеры репортеры, а на площади танцевала группа бразильских монашек в белом, они подпрыгивали и кричали «Папа, те амо!» И блаженно-радостно хохотали. Как мало людям надо для счастья!

После этой мессы в Ватикане начались выборы нового папы. Вся Италия ждала, когда из ватиканской трубы повалит белый дым, означающий, что папу выбрали.

…В тот важный вечер мы ужинали у Фуфи и смотрели телевизор. На всех каналах было очень оживленное ожидание, атмосфера была переполнена эмоциями. Предыдущее заседание кардиналов закончилось серым дымом, что означает: к консенсусу не пришли. Мир жил по-прежнему без папы римского. Мы напряженно ели пасту, нервно шутили и вглядывались в экран, на котором показывали огромную толпу, ожидавшую дыма. Даже Алехандро притих (впрочем, в его случае сыграл роль соленый огурец, выловленный им из банки и осторожно пробуемый кончиком язычка как нечто новое, еще непознанное). А в это время неподалеку от площади в ресторане «Ди Колонелли» ужинали приехавшие за день до этого в Рим в свадебное путешествие мои друзья Аделия и Александр. Вечером, когда они только прибыли на вокзал Термини, из трубы как раз шел серый дым. Мы говорили по телефону, и я пошутила, мол, помогите там кардиналам папу выбрать. И ведь помогли!

Спустя сутки после их прибытия из трубы наконец пошел белый дым! Толпа забурлила, заулюлюкала, кадры с белым дымом появились на всех каналах, кроме детского. Зазвенели торжественно колокола, включая башни у нас в Кьяри. Выбрали папу! Ура! Осталось узнать, кто же он? Кого выбрали? Обычно с момента белого дыма из трубы до выхода нового папы на балкон проходило 40–45 минут. В этот раз прождали один час с четвертью.

…И вот в окне, к которому в тот момент было приковано внимание всего мира, едва заметно зашевелились шторы. Толпа забурлила и вскричала, замахала руками. Дверь на папский балкон открылась. Потом вышел еле держащийся на ногах старенький-престаренький кардинал. Все затаили дыхание. С трудом он произнес знаменитую фразу «Habemus Papam!» – и площадь опять всколыхнулась, взвыла… И скоро на всех экранах мира появился он – латиноамериканец папа Франческо. Сразу же родилась шутка, мол, понятно, почему так долго ждали, потому что в Латинской Америке другие ритмы: темпо нон эзиста (времени не существует).

Новый папа за словом в карман не полез. Он начал свое приветствие с шутки, что его братьям-кардиналам пришлось ехать за новым папой на другой конец света. Мы рассматривали его, пока он говорил. Аргентинец, 77 лет, бодр и свеж, прост и обаятелен. Всем сразу понравился, в аналитическом ток-шоу на первом итальянском канале некий аналитик радостно сказал, что это прекрасный выбор. «Не будем забывать, что в Латинской Америке 64 % католиков и что большую их часть составляют испанцы».