левых туземцев, возможно даже не слишком дружественно настроенных к Драконам, однако скорей всего не заслуживших уничтожения на месте. Пустые опасения — уродливые хари людоедов сложно не опознать, как и характерные топоры и палицы с острыми каменными перьями. В общем Айсмен выдыхает... молот в его руках обрушивается на жилистого и приоткрывшего рот в изумлении ублюдка! Сносит его вместе с частью ствола располагавшейся за его спиной сосны!

Дико дрыгающиеся ноги людоеда продолжают активно брызгать кровью из разорванных сосудов, а зверски переломленный у самого основания ствол несчастной сосны только устремляется к земле, как варвар кончает следующую жертву — разогнавшаяся боевая часть огромного молота вроде бы легко-легко чиркает по спине начавшего разворачиваться воина с копьём, легко, как легко... сдирает заскорузлую от грязи шкуру... живую кожу... дробит позвоночник... вырывает обширный пласт кровоточащей плоти! Стволы и хвоя соседних деревьев буквально умываются густыми-щедрыми брызгами крови!

Не позволяющий себе остановиться Айсмен шагает вперёд, твёрдые как камень шершавые от постоянных упражнений ладони привычно скользят по древку устремившегося к цели оружия — так и не успевший подняться с земли токк убит, хотя скорее всё же размазан, как попавший под подошву тяжёлого сапога жук! Не обращающий внимания на усеявшие торс и плечи красные разводы варвар под оглушительный хруст рухнувшего ствола сосны буквально срубает очередного врага... и тут же отправляет молот в полёт к невидимому за деревьями скоплению живых!

Сердце игрока поёт, а разум топит одновременно огненная и ледяная волна дикого восторга — вступившего в бой и наслаждавшегося им ледяного эльфа нельзя назвать маньяком, но захватившая всё его существо волна ярких чувств определённо отдаёт безумием. Что скрывать, Айсмену нравится с головой нырять в круговорот яростной битвы, нравится убивать, чувствовать кровь врага на руках и губах. И хотя доступное ему состояние ледяного берсеркера может сильно помочь ему в схватке, убрать кровавый туман из головы и пламя из сердца, превратить в совершенную машину уничтожения, однако игрок не собирается его применять — бережёт на действительно крайний случай, на по-настоящему пиковый момент.

Тем временем Эгир не отстаёт от отца! С отчётливым звоном возникший в руках у юноши меч из светящегося холодным-мертвенным светом льда снимает голову с ничего не успевшего сообразить людоеда, мгновение спустя на бис повторяет свой успех... чтобы тут же с жутким треском перерубить рукоять и вспороть успевшего заслониться топором врага. Спутник-волк беспощадно треплет бросившегося на хозяина мерзавца, треплет его совершенно игнорируя слабеющие от раза к разу удары каменного рубила.

Занимательное, несомненно заслуживающее особого внимания обстоятельство — отведавший крови клинок изо льда практически сразу преображается:меняет цвет на ярко-алый, несильно, но заметно растёт в размерах и ширине полосы, обзаводится до жути похожими на выпущенные клыки зазубринами по кромке лезвия. Айсмен этого не замечает, а неестественно бесстрашные токк никак не реагируют, однако если бы в этот момент рядом оказался человек, то он бы сразу ощутил печёнкой и заледеневшими кишками как от сменившего цвет алого клинка сильно-непрерывно шибает стылым ужасом, что заставляет путаться мысли и слабеть руки-ноги. Каждый павший от пугающего клинка токк прибавляет ему мощи, делает его страшней и опасней для ощутивших его воздействие живых существ, уже не ярко-алый скорее бардовый меч будто поёт, приветствуя и славя устроенный хозяином кровавый пир!

Взмах изящной, не до конца потерявшей мальчишескую угловатость руки — несколько выскочивших из-за деревьев вооружённых фигур корчатся и дёргаются под градом острых как бритва ледяных осколков — изорванные, окровавленные токк пытаются преодолеть боль, пытаются продолжать бой, но годятся лишь в качестве смазки для клинка вошедшего во вкус молодого воина. Закончивший с первой жертвой волк спешит подсобить хозяину в добивании подранков...

Широко улыбнувшийся варвар преследует улетевший вперёд молот, бежит меж свежих обиженно потрескивающих пеньков начисто снесённых деревьев и более-менее уцелевших, щербившихся рваными сколами стволов. В первого из попавшихся на пути ещё живого токк вбивает метательный нож... не останавливаясь пробегает мимо заваливающегося на спину трупа с рукояткой в щеке... бодро перепрыгивает через агонизирующее тело со страшной раной вместо половины корпуса... и вновь метает-метает-метает-метает ножи, привычно не глядя выдёргивая их из удобно расположенных ножен нательной сбруи! Наполнившие воздух шелестящие в полёте лезвия обладают чудовищной динамикой! Могут рвать железо как плоть, а плоть как топлёное масло!

Завидев компактную группу из нескольких врагов, бросает гранату! Без остановки разворачиваясь и выхватывая меч из заспинных ножен, устремляется навстречу двум вынырнувшим токк с занесёнными палицами!

Изящное, быстрое как вспышка молнии движение заставляет первого из противников потерять ледяного эльфа из виду, растеряться на мгновение, изо всех сил пытаясь найти его взглядом... и отчаянно завертеть головой, услышав резкий свист и булькающий хрип за спиной — стремительно развернувшийся воин как в замедленной съёмке наблюдает падающего напарника и будто застывшего рядом с ним эльфа с окровавленным клинком. Опомнившись поднимает палицу и бросается на него... чтобы рухнуть, запутавшись в собственных кишках из ранее распоротого живота, боль от чудовищной раны нагоняет его секунду спустя...

Технично добивший обречённого противника Айсмен как должное встречает взрыв гранаты и свистящие вокруг шальные осколки, как должное воспринимает сгенерированный нательным амулетом щит, что без труда отразил парочку смертоносных кусочков металла. А после по-быстрому оценивает ситуацию: успокаивает отцовское сердце, любуясь на грамотные-уверенные действия сына и его зверя, без напряжения отслеживает все источники движения между деревьями, удовлетворённо созерцает результат недавней серии бросков ножами, прикидывая, кто из помеченых жадными лезвиями токк ещё способен на активные действия, а кого можно без опаски сбрасывать со счёта, не видит, но ясно-ясно ощущает бороздящий тайгу и попутно ломающий-сшибающий деревья молот, если уместно такое сравнение, чувствует его как ещё одну руку или ногу, как часть себя, с близкой к идеальной точностью фиксируя непрерывно меняющуюся дистанцию до него...

*

Это правда, после переноса все игроки потеряли способность зарабатывать очки привычным для себя образом, потеряли возможность расти в уровне, приобретать дарованные Системой умения-навыки, получать достижения и титулы. Однако не зря говорят, что недостаток в чём-то одном всегда компенсируется чем-то другим — за прошедшие годы все без исключений члены клана по-настоящему хорошо отточили уже имеющиеся у них возможности, открыли прежде неизвестные, считавшиеся ненужными или слаборазвитые грани своих талантов-умений-навыков, а то и обрели новые фишки. Например, тот же Айсмен научился не просто бросать молот-артефакт точно в цель, но и в некоторой степени произвольно корректировать скорость и направление его полёта.

*