В горных убежищах «Зверя» каждую зиму мучили холод и снег. Теперь же они снились как что-то родное и приятное. Летняя жара в Катаре не для слабаков. В помещении кондиционер спасает, хоть и гонит неживой воздух. А так хочется запахов «зеленки», жужжания горных шмелей – крупных, шерстистых. Здесь же на улицу он почти не выходил, если только доковылять до автомашины и нырнуть в прохладный салон. Вот и сегодня пришлось поехать на встречу со «спонсорами проекта». Другими словами, стонущими в деньгах саудитами, которым вздумалось забашлять на теракт в далекой России. В целом сумма сложилась внушительная: можно даже рядовым боевикам пообещать по «50 единиц». Свой интерес исчислялся «пятеркой», миллионов, разумеется. К тому же до финала доживут не все, в «кассе» останется не выданная «зарплата».

Принц торопил с подготовкой, видимо, и его подгоняли. Изложенный им вчерне план звучал безумно, но босс заверил, что детали удастся отточить к дню Икс. Муса не ощущал подобной уверенности, однако полагался на суждение руководителя, который знал много больше, чем поведал. Оно и понятно – в деле участвовали силы и люди, на которых тот опирался, хотя даже ему вряд ли известна картина целиком. За кадром пока оставалась личность Иудинова осла, которому предстояло возглавить стадо, идущее на бойню. Обычно, баранов и овец спокойно ведет к забойщикам такое животное, которое само не попадает под нож. На сей раз не миновать смерти и ему, и забойщикам, и сотням других людей. Но истинной целью является хозяин «бойни» и даже само ее здание.

В предвкушении «Зверь» шумно задышал, раздувая ноздри. Оперативник за рулем бросил взгляд в зеркало заднего вида и тут же отвернулся, увидев перекошенное злобой лицо. Было в нем нечто звериное, и на миг привиделась морда быка или, быть может, голова гадюки с рогами. «Отвратительный русский! Когда уже сдохнет? – беззвучно прошептал оперативник, и после паузы ввел временное ограничение. – После завершения операции». Затем мысленно признался сам себе, что боится Мусы. Но, безусловно, Бен Султан прав: именно такой нечеловек и нужен. Принц очень умен, жаль прошел слух, что может лишится поста начальникам разведки Саудовской Аравии.

Процесс формирования ИНОГО в чреве матери продолжался по экспоненте, как степной пожар, возникший от единственной искры. Росли ноги, руки и прочие органы: в правильных местах, правильных размеров и форм. Из взаимодействия и обратной связи клеток, а также их коллективов, появилась и совершенствовалась ОРГАНИЗАЦИЯ будущего человечка. Она на деле отрицала незыблемость энтропии, создавая порядок вместо хаоса. На время опровергала основной закон Вселенной.

Пришла и смерть: какие-то типы клеток вдруг стали гибнуть. Одни исчезали под давлением соседей, другие – за ненадобностью – сами переставали жить. Так пальчики отделялись друг от друга, становясь независимыми в кровоснабжении. Так сосуды, питавшие строительство хрусталика в глазу, станут излишними, когда тот затвердеет.

Ребенок поднял руки к своему лицу, пальцы еще не имели развитых нервов и сухожилий, не могли двигаться управляемо. Да и зрения еще практически отсутствовало. Но как-то что-то пришло в движение. Под влиянием растущего мозга, заложенных инстинктов, чуда?

Ксения и Анна в который раз просматривали видеозапись, сделанную компьютером УЗИ, вновь и вновь восхищаясь волшебством.

– Красивый и умный! – причитала беременная. – Я его безумно люблю! Так хочется скорее приложить к груди.

Свекровь скосила глаза и едва удержалась от завистливого вздоха. Многое бы отдала, чтобы оказаться на месте невестки, только отдать нечего. Кроме присутствия и внимания, да и то на непродолжительное время. Неизвестно, что случится раньше: придется возвращаться к мужу в Россию или молодые родители сами попросят её отвалить. Это потом, это – ерунда, а пока пусть девочка порадуется. Ксюша еще не знает, что скоро совершит «прыжок со скалы в холодную воду». Ведь в минуту, когда рожден твой первенец, и ты держишь его в руках, только тогда осознаешь, что твоя жизнь уже не принадлежит только тебе, никогда уже не будет принадлежать.

От волнения стало жарко. Анна встала с дивана и вышла на балкон. Вид на вечерний океан почти не закрывали дома, стоящие ниже и ближе к пляжу. Теплый, вернее горячий бриз неведомым образом освежал. С трудом нашла Большую Медведицу, сориентировалась на запад – там Матвей. Борясь с географическим кретинизмом, сообразила, что на восток ближе до Франции. Очень хотелось позвонить, только муж не велел, обещал сам проявиться. «Когда свяжется? Чем обрадует или огорчит?» Отбросив дурное предчувствие, вернулась в дом. В гостиной невестки не было – Степан увел спать.

Кабардинец торчал у поста ДПС уже несколько часов. Вообще-то «Тренер» велел встретить фуру в пригороде, а куратор из ФСБ обещал дать указание гайцам пропустить грузовик. Только так надежнее, а то вдруг облом. Майор-то твердо сказал на последней встрече: «Хоть умри, но проведи «груз» до точки назначения и выясни, что за херню привезли». Денег обычно давал мало, а тут отвалил прилично, даже щедро.

Жирная точка выползла по шоссе на холм в трех километрах. Агент поднял бинокль: «КАМАЗ, и кузов с диагональной надписью. Ура!» Подтянулся к посту: двое ментов – знакомые, третий – новенький. Завел треп. «Сын будит инспектора, развалившегося на диване после пьянки, и кричит: Папа, пора на работу! Вставай! Машины уже полчаса, как бесплатно ездят по городу». Седельный тягач с прицепом просвистел мимо, почти не сбросив скорость. Новенький не дослушал анекдот и нырнул в будку. Проходя к тачке, «Смирнов» увидел, что тот говорит по телефону. «Докладывает! Фээсбэшник!»

Вытянувшийся вдоль Волги на 70 км город – ужас и кошмар автомобилистов. Шоссе переходят в вечно забитые параллельные улицы, что пересекаются железнодорожными путями. Внутренний и транзитный трафик больше стоит, чем едет через промзоны и жилые кварталы. Асфальт в колдобинах и ямах, будто немецко-фашистская авиация только вчера прекратила бомбежки.

Фура стояла среди дюжины собратьев, оккупировавших обочины за неимением парковок. Кабардинец срисовал ее сразу, не спеша оценил обстановку, затем подошел. Правая дверь распахнута в тщетной попытке охладить кабину. Только воздух столь горяч и пылен, что толку мало. Негромко тарахтит рефрижераторная установка.

– Земляк, не из Ачхой-Мартана будешь? – агент начал известный обоим приветствие-пароль.

– Не, из Бамута. Что хочешь, уважаемый?

– Черемша нужна. Лучшая, говорят, из Ачхой-Мартана.

– Залезай в кузов, дам попробовать из Бамута, – дальнобойщик с облегчением стремился поскорее избавиться от тайного груза. – Пальчики оближешь, мамой клянусь.

– Тогда следуй за мной. Провожу на базу.

Маршрут занял с час – надо проверить, нет ли хвоста. Видел два джипа людей «Тренера» – контрнаблюдение. Путь закончился на комбинате отделочного камня, недалеко от города. Там водителя отправили в столовку, вскрыли тайник и извлекли содержимое. «Майор будет доволен, – затаил дыхание «Смирнов». – Вон, сколько дряни завезли, сволочи». Волею судьбы став агентом, причем под давлением, кабардинец довольно быстро перешел на сторону закона. Не в том смысле, что перестал нарушать ПДД и прочее, а в плане неприятия жестокого насилия. А судя по количеству оружия, «Тренер» и его банда готовили теракт. Этого кабардинец допустить уже не мог. Действуя по собственной воле, парень даже гордился своей важной ролью.