— Понимаю, что дарил тебе эти безделушки каждый день и без всякого повода. Но это не просто кольцо, оно особенное, если ты понимаешь, о чем я.

Должна ли я была радоваться?

Тогда мне хотелось лишь одного: плакать и жалеть его, потому что Флойд вовсе не стремился стать обыкновенным нормальным для общества человеком, любящим отцом и прекрасным мужем. Жалость переросла в желание накричать, ударить по лицу, встряхнуть, чтобы он, наконец-таки, осознал свою способность на большее. Но я не сделала этого, а продолжала дальше молчать. И пока я молчала, улыбка Флойда постепенно превращалась в оскал зверя, понимая, что я отвергла его предложение. Глаза засверкали знакомым безумием.

Мои пальцы не притронулась к кольцу. И не потому, что не успели этого сделать.

Хлопнув крышкой, Флойд с очевидной злостью замахнулся в сторону рва и, не глядя, метнул заветную коробочку в панораму города.

— Флойд, ты…

— Садись в машину! — рыкнул он и, не дожидаясь от меня действий, решительно ускорился по направлению к авто, шурша гравием под ногами.

Я продолжала стоять, как вкопанная. Всего одно слово крутилось в голове: «бежать». Как можно быстрее.

— Вивьен, я сказал, садись н*хрен в машину!

«Он не сделает мне больно», — мысленно уговаривала себя, заставляя двигаться онемевшие от страха ноги в противоположную сторону. Лучше было дать деру, чем позволить себе сесть рядом с ним.

— Вивьен! — не прекращал громко звать Флойд.

Понимая, чем все могло закончиться, я бросилась бежать со всех ног.

Куда — понятия не имела. Выскочив на трассу, не соображала, что любой автомобиль, ехавший на встречу, грозился превратить меня в лепешку. Либо это могло быть под силу Флойду, чей двигатель машины отчетливо слышала позади.

Когда-нибудь он убьет меня. И уже мало имело значения, каким способом.

Все прошлые и последующие дни голова Флойда Хьюза была занята только одной мыслью.

После встречи с незнакомцем его скучная, однообразная жизнь заиграла новыми яркими красками. Представлениями о девушке, которую никогда ему не забыть.

Она была жива и, по всей видимости, находилась рядом с патлатым и небритым громилой, от которого за версту несло навозом.

Флойд горько усмехнулся. Сам-то он не выглядел лучше: отросшие светлые волосы, впалые глаза, тощие скулы говорили о его худобе, а нездоровый цвет лица выдавал за конченого наркомана.

Он все стерпел: ломку, предательство, ложь, насмешки, но поедание самого себя продолжало одерживать верх над всем перечисленным.

Помимо прочего, существовала Вивьен. Где-то рядом, но не с ним.

«Сначала избить несчастную девушку, затем подвергнуть ее насилию, с помощью таких же ублюдков, как ты…» — слова незнакомца продолжали отдаваться эхом.

Какого, спрашивалось, черта?

Он же не…? Или опять применил силу, позволил своему окружению издеваться над ней?

Флойд никогда не забудет, как самовольно дал команду «фас» одному хорошему приятелю. Но тот успел всего лишь обрадоваться, а не достать из штанов свой вялый и никчемный член. Позже он получил сполна. Опьяненный яростью Флойд не помнил, как его увозили, нацепив наручники, а его приятеля — в клинику в критическом состоянии.

Что касалось Вивьен, она забилась в угол, можно было сказать «ушла в тень», и с того момента «на свет» больше не появлялась.

Незнакомец-чудак дал понять, что не подпустит его к Вивьен; она была его, а не Флойда.

Сильный удар ладонями по столу.

Черт бы их всех побрал вместе с этой шлюхой!

***

Флойд

Я был конченым м*даком.

Лучше бы нашел девчонку, забрал с собой и уехал далеко, где никто и никогда бы не доставал нас. Я каждый день просыпался с этими мыслями. Подбадривал себя, что есть еще один шанс, что Вивьен скучает по моральном уроду и слабому духом человеку, такому как я.

Потом жалел себя, вспоминая, как ей удавалось играть со мной, дурачить меня, и как все-таки Грег, мать его, насчет нее был прав.

Исчезла и даже не попрощалась, когда я чуть ли не сдох.

Новый день начинал с надежды, продолжая копаться в воспоминаниях, которые сводились к одному — проклятию всех и вся. Все было зря. И каждый раз, не приходя ни к чему серьезному, посылал все к черту.

Она не любила меня. Недостаточно сильно. Не так, как я ее.

Я… Просто… Животное. И ничего не мог с этим поделать. И даже тогда, когда своим молчанием Вивьен разбила мое сердце.

Да нахр*н оно мне нужно было. Я не планировал влюбляться, как последний идиот, проявлять романтизм никогда не было моим приоритетом. Если я хотел тр*хнуть кого-то, то тр*хал, если бить — избивал. Мог довести до потери пульса, а дальше задуматься: лишать жизни человека или нет.

Но любить…

Я не собирался. Если только ее одну.

***

— Садись в машину!

Не стал дожидаться ее повиновения, да и Вивьен не особо старалась подчиняться мне, как было видно. Она рванула прямо на шоссе. С*ка.

Я к ней со всей душой, а она только и сделала, что носом повела. Ненавижу. И… люблю.

Захлопнув за собой дверь тачки, нашарил в кармане то, что было необходимо. Как знал, что пригодится сегодня. Но не сейчас. Я отклонился назад на сидении, чтобы немного успокоиться, но где там. Ярость продолжала свирепствовать. Злость бурлить в венах, глаза — застилать пеленой.

А впрочем, наплевать на все. Нет, так нет.

Вивьен ускорялась, ускорялся и я, чтобы в который раз спасти идиотку, которую могли сбить ехавшие навстречу машины. К счастью, не было видно ни одного автомобиля. Далеко ей не уйти, нога после перелома была не так подвижна, как раньше. Как ни крути, ей было не убежать.

Обогнав на большой скорости бегунью, я крутанул руль и, оказавшись посреди дороги, затормозил со свистом. Таким образом, преградил путь встречным машинам и девушке, наивно полагавшей сбежать от меня.

Выскочил тут же и, хлопнув дверцей заведенного автомобиля, громко крикнул:

— Дура!

Вивьен остановилась неподалеку, согнувшись пополам, она выравнивала дыхание.

Пара быстрых шагов, и вот я уже схватил ее за локоть и тут же потащил в свою машину.

— Пристегнись, полетаем, — бросил небрежно девушке, запихивая ее обратно в тачку.

— Флойд… — заскулила она.

— Заткнись и пристегнись, — даже не дал ей продолжить.

Как только я оказался внутри салона, врезал по газам, не дождавшись пока Вивьен соизволит себя обезопасить. Если только от собственной гибели, поскольку от меня ей не скрыться. Для нее я всегда находился там, где поджидала угроза.