апрелем. («Кавказская рондель»)

Поэт выступал в Кутаиси в Городском театре по той же программе, в Тифлисе в зале Музыкального училища, в Баку в Театре братьев Маиловых.

Пятнадцать томов критики о творчестве Северянина

Северянин внимательно следил за отзывами в печати о своём творчестве. В очерке «Из воспоминаний о К. М. Фофанове» Игорь Северянин писал, что у одного из его знакомых, Бориса Николаевича Башкирова-Верина, при отъезде из Петрограда в 1918 году он оставил «пятнадцать толстых книг, чьи нечётные страницы сплошь заклеены вырезками из журналов и газет всей России — рецензиями о моём творчестве и о моих эстрадных выступлениях. Были в этих книгах собраны и все карикатуры на меня, а их было порядочно». К сожалению, этот знакомый эмигрировал в 1920 году и судьба этих книг неизвестна. Критика эмигрантского периода жизни Игоря Северянина сохранилась в тетрадях с многочисленными газетными и журнальными вырезками в Эстонском литературном музее.

В мае 1912 года Игорь Северянин начинает пятый том «Критики о моём творчестве» — «критики бездарной, завистливой и мною ослеплённой» (письмо Богомолову от 8 мая 1912 года). 29 июля 1912 года поэт пишет тому же адресату: «Ежедневно получаю такую бездну вырезок и писем, что затрудняюсь отвечать своевременно».

На критические выпады в свой адрес поэт нередко отвечал в стихах. В стихотворении «Двусмысленная слава» из книги «Соловей» (1923):

Во мне выискивали пошлость, Из виду упустив одно: Ведь кто живописует площадь, Тот пишет кистью площадной. .................................................... Пускай критический каноник Меня не тянет в свой закон, — Ведь я лирический ироник: Ирония — вот мой канон.

В годы, когда Северянин был в зените славы, бюро газетных вырезок присылало ему по 50 вырезок в день, полных восторгов или ярости. Его книги имели небывалый для стихов тираж, громадный зал городской думы не вмещал всех желающих попасть на его поэзовечера. В стихотворении «Слава», написанном в год избрания его королём поэтов, Северянин писал:

Мильоны женских поцелуев — Ничто пред почестью богам: И целовал мне руки Клюев, И падал Фофанов к ногам!

Пристальное внимание к отзывам критиков было свойственно многим писателям. Например, Леонид Андреев составил подобные альбомы (номера 5—20 хранятся в Славянской библиотеке Хельсинки). Даже Сергей Есенин (правда, с помощью Галины Бениславской) собирал газетные и журнальные вырезки о своём творчестве в две толстые тетради (хранятся в ГЛ М).

В январе 1916 года в издательстве В. В. Пашуканиса выходит книга «Критика о творчестве Игоря Северянина». В предисловии издатель книги Пашуканис отмечает «совершенно необычное внимание, какого удостоился Игорь Северянин от самых разнообразных кругов читающей публики».

Книга открывается портретом Северянина в духе Оскара Уайльда и «Автобиографической справкой». В центральном разделе «Рецензии» помещено 14 работ, в том числе Александра Измайлова, Зинаиды Гиппиус (под псевдонимом А. Крайний), Иванова-Разумника, Василия Гиппиуса, Александра Амфитеатрова. Кроме того, издатель книги Викентий Пашуканис помещает в книге специально заказанные для этого издания статьи Валерия Брюсова, Сергея Боброва и профессора Романа Брандта.

Борис Гусман в статье высоко оценил книгу:

«...Очная ставка господ критиков оказалась необычайно удачной и яркой. Игорь Северянин со всеми своими успехами, взлётами и падениями явился блестящей, совершенно исключительной мишенью для этих близоруких охотников. Это состязание с удивительной ясностью доказало, что только любовь или ненависть должны руководить пером критика. Сухая объективность, серое беспристрастие оказались для критика путеводителями совершенно непригодными».

Книга, вышедшая в 1916 году, включила из всего невероятного количества газетных и журнальных статей о поэте несколько характерных моментов северянинского успеха. Скорее всего, Северянин задумал её, невольно подражая книге «О Сологубе: Критика, статьи и заметки» (СПб.: Шиповник, 1911). Как известно, с Сологубом Северянин познакомился в октябре 1912 года и считал его «самым изысканным из русских поэтов».

Но книга о Северянине существенно отличалась от книги о творчестве Сологуба, которая составлена только из положительных отзывов. В «Критике о творчестве Игоря Северянина» представлена «вся гамма критических отношений от самого восторженного и до резко отрицательного, граничащего с простейшей руганью».

Валерий Брюсов, отзывами которого «в значительной степени был создан успех Северянина», дал их окончательную сводку в особой статье, открывающей сборник. Сергей Бобров в статье «Северянин и русская критика» представил «историю отношений Северянина и критики», обобщив наиболее характерные отзывы (упомянуто около ста публикаций). «Их много, этих листков, — замечал Бобров. — Их такая масса, что если бы перепечатать все — вышло бы томов десять хорошо убористой печати».

Известный славист Роман Фёдорович Брандт (1853—1920), член-корреспондент Санкт-Петербургской академии наук, профессор Московского университета, написал филологическое исследование о словотворчестве Северянина. Человек старшего поколения, Р. Ф. Брандт был отлично знаком с поэзией Игоря Северянина и проявлял к ней особый интерес. Под псевдонимам Орест Головнин он даже писал остроумные эпиграммы, посвящённые «Игорю-златолирнику».

Исследование Брандта представляло особый интерес, потому что являлось первым научным анализом поэтического языка Игоря Северянина. Материалом исследования стали «четыре игоревских сборника: “Громокипящий кубок”. Издание седьмое. Москва 1915;