— О-о-о, поверьте, профессор Флэмвель-Валентайн Эдгар Второй из рода Дариставских, — назвала его по полному имени, которое не мог запомнить ни один ученик с факультета. — Я прекрасно помню, с кем и как говорю, что не сказать о вас.

Я взглядом указала на его пальцы, стискивающие моё запястье, и он поторопился его выпустить.

— Но даже если забуду… — продолжила я, сдерживаясь от желания растереть руку, на которой всё ещё оставался след его тепла. Вместо этого я убрала её за спину, скрестила пальцы и пошла ва-банк: — Тогда что? Продолжите мне угрожать или… О белладонна! — наигранно испугалась. — Меня отчислите?

Мой голос отразился от каменных стен и, стихнув, уступил место тишине. Я сглотнула под пристальным взором декана, которым, казалось, он жаждал меня изничтожить или вовсе аннигилировать из этого мира. И если он сейчас не скажет: «Да, Флоренс, вы будете отчислены», — то моя догадка вполне могла оказаться верной. Так что… Хоть бы не сказал, хоть бы не сказал, хоть бы не сказал!

— Буду вынужден принять меры, — сдержанно процедил декан после недолгого раздумья и наконец-то отстранился.

А моё сердце пропустило удар.

— Сегодня, Флоренс… — пошагал он к выходу, я же, пока он не видит, всё-таки потёрла запястье. — Я сделаю вид, что вам поверил, будто происходящее — не ваших рук дело, хотя верится в это с трудом. И дам вам последний шанс.

Уже у двери он обернулся и сверкнул на меня глазами:

— А после ужина буду ждать вас возле Зала Стихий. Не опаздывайте, Флоренс, и помните: я не тот преподаватель, который будет закрывать глаза на ваши выходки. Будьте вы хоть трижды ведьмой на Боевом.

Глава 31

Ну вот, мы и вернулись к нашим пресловутым «Флоренс», которые я выслушивала весь день. А всё потому что с самого утра моё настроение было испорчено. Я была зла, обижена и… заинтригована: в самом ли деле декан не может меня отчислить? Поэтому и не смогла удержаться.

В первый раз была чернильница, о которой я уже упоминала. Из моей вредности, потому что декан проходил мимо, а безнаказанным его оставлять не хотелось. Во второй раз тоже чернильница, тут уже из любопытства. В третий раз я нарочито дождалась декана у входа в кабинет, когда началось второе занятие по боевой теории, пропустила его вперёд, а потом вошла следом и отдавила ему ноги, делая вид, будто страсть как спешу на урок. Но ни разу Флэмвель не проорал, что меня отчислит. Даже штрафного не записал. Только ворчал и гневно поджимал губы. Собственно, мелкими шалостями я бы и ограничилась. К тому же предметы с деканом быстро закончились и начались другие, где уже не было возможности над ним издеваться, но потом случилось непредвиденное, что и расставило все точки над крючочками.

Как говорится: не зли ведьму, иначе ведьма разозлится в ответ. Хорошая мудрость, которой, к сожалению, не все следуют. Вот такая вот присказка, а сказка началась уже на второй паре занятий, когда профессор Яд вёл практику по созданию огненного камня. Работа очень тонкая и опасная, потому что в хрупкую стекляшку требовалось заключить крайне нестабильное «дыхание огненной саламандры». А если ещё взять мой детский страх перед огнём, который я смогла побороть лишь отчасти, то и работала я вдвойне осторожно. В итоге камень был создан, а потом в тот же миг полетел в преподавателя. Полетел, надо сказать, не сам. Это я его кинула. А всё потому что будучи на моей ладони он ни с того ни с сего загорелся, что напугало меня до чёртиков. Поэтому я и швырнула его куда подальше, в целях самосохранения. А «подальше» оказалось преподавательским столом.

К счастью, камень был слабеньким и сильного вреда не нанёс: только подпалил длинные волосы профессора Яда, когда взорвался рядом с ним, а одежду защитили предусмотрительно вплетённые в ткань чары. Но всё равно взрыв вызвал в кабинете переполох, за что я получила своё законное «Флоренс» и первое штрафное очко. А уже потом, когда профессор Яд закончил меня отчитывать, я услышала за спиной гадкие смешки Эдиля и Брэма — дружков Раста, который, поймав мой гневный взгляд, ухмыльнулся. Стоит ли гадать, чьих рук эта злая шутка?

— Некоторым ведьмам не место на Боевом, — прошептал Раст, когда профессор Яд продолжил вести свой урок.

— Катись к ифритам, Раст, — зарычала на него Несс, на что уже Эдиль выдал:

— Смотрите! Одна бездарность, защищает другую, — и шипяще рассмеялся.

Руки Несс задрожали и от них полетели искры, но прежде, чем это заметил профессор Яд, я успела поймать её горячую ладонь и крепко стиснуть.

— Они того не стоят, — шепнула ей, пока увальни позади нас продолжали смеяться, и почувствовала, как её рука становилась всё горячее и горячее. — Несс…

Я понимала её злость. У меня самой всё внутри кипело от негодования и жуть как хотелось хорошенько огреть этих негодяев, возомнивших себя пупами мира. И это не в первый раз, когда они показывали своё мнимое превосходство. Возможно дело в инициации и инциденте с камнем. Так как до сих пор виновного не нашли, поползли слухи, будто это я сама себе так удружила, чтобы скрыть свою бездарность, ведь я до сих пор не получила стихию. А ребят из-за меня наказали… И отругали.

И ладно бы только меня эта троица донимала, но и Несс от них доставалось, потому что, помимо нашей дружбы, в отличие от остальных ребят, а особенно Раста, который оказался очень одарён в контроле магии — вот почему таким везёт? — ей огонь подчинялся намного сложнее. Несс приходилось прикладывать сил вдвойне, а то и втройне больше других, чтобы сотворить даже простейший огненный шар. А то и вовсе не получалось, чему она сильно расстраивалась и, бывало, оставалась на площадке для тренировки чуть дольше остальных ребят, практиковалась. Поэтому сейчас, как бы я ни злилась на Эдиля, для меня было первоочередным сдержать её гнев, пока она не потеряла контроль. Не хватало, чтобы ещё и она вместе со мной получила штрафной. Да и связываться с такими индивидами не стоило. Потом проблем не оберёшься, ведь Раст каким-то чудом умудрился сдружиться с лысым четверокурсником Боевого факультета — Холлером, которого я впервые увидела в столовой мадам Сладос.

Тогда Холлер «впечатлил» меня своим устрашающим видом и наглым поведением. Впрочем, наслышана я была о нем тоже достаточно: самый сильный ученик Академии, подающий надежды, но при этом грубый и своенравный. При учителях он вёл себя сдержанно и образцово, а за их спинами его руки развязывались, что он умело скрывал. Поэтому Холлера опасались и сторонились все, кроме Раста и ещё парочки столь же отвязных ребят. Похоже, подобные, притягиваются подобным.

Однако злобу я всё-таки затаила, и вылилась она на следующем занятии. В прямом смысле вылились… На уроке зельеварения во время контрольной по античесоточному эликсиру, Эдиль, которому Несс сегодня особенно не давала покоя, швырнул ей на стол проклятую записку. А ничего не подозревающая Несс её развернула и по её рукам пошли огромные волдыри, полностью лишив пальцы малейшего движения из-за сильной боли. Это было последней каплей. Я выплеснула котёл со своим недоделанным эликсиром ему в лицо — всего лишь добавлением одного ингредиента — порошка из корня проказника, который превратил мой элексир в очень сильное зелье со случайным свойством. Благо не сильно вредным. Так Эдиль мало того, что позеленел и его стало тошнить, он ещё и чесаться начал, точно пёс шелудивый, раздирая красные болячки в кровь. Ох, что тут началось!