По всей Галактике заранее подобранные и подготовленные штурмовые отряды и абордажные партии выдвинулись на рубежи атаки. Чтобы не возникла путаница в умах, бойцам было приказано выполнять задание любой ценой, стараясь избегать лишних жертв. Каждый командир должен был сам решить, какие жертвы считать лишними, а какие — необходимыми.

Наступило время «Ч», и события помчались вскачь. Мятеж начался одновременно в разных концах юнитских владений. На дюжине планет восстали части береговой обороны и подразделения морской пехоты. Русские пытались захватить четыре десятка боевых кораблей со смешанными экипажами. От того, сколько вымпелов удастся взять под контроль за первые минуты мятежа, зависит его конечный успех.

Трем русским кораблям Шестого флота (фрегату «Котлин», корвету «Сиваш» и малому десантнику «Анадырь») поставили задачу атаковать на стоянках юнитские корабли, пока их экипажи ничего не подозревают. Мятежники должны были под любым предлогом добиться принятия на борт катеров с личным составом (на самом деле десантом), а если обман не удастся — идти на абордаж. Кавторанг Сухов, который командовал Малайской боевой группой, сразу направил на «Картахену» и «Бушир» абордажные партии.

Немногочисленными козырями мятежников были внезапность и бешеный натиск. Но эффект внезапности был исчерпан к исходу первого часа — когда весь Млечный Путь узнал о самоубийственной акции русских военморов. А дальше… пушки оказались против пушек, излучатели — против излучателей. Все бы ничего, одна беда: у мятежников оружия было на порядок меньше.

События завертелись в бешеном темпе и понеслись по непредсказуемой траектории — словно детская карусель, соскочившая с оси на предельном раскруте. Огневые контакты и гиперпрыжки, высадки абордажных партий и бомбардировки космодромов, яростные поединки боевых кораблей, молниеносные партизанские наскоки, рейды по тылам противника и стремительное бегство от превосходящих сил противника…

Что такое партизанская тактика в масштабах Галактики, придется изучать непосредственно в боях. В регулярных сражениях юнитский флот не победить. При этом нельзя дать противнику даже минутную передышку, его следует непрерывно беспокоить, наскакивать, щипать…

Заданный с первых минут темп должен был рано или поздно довести военморов до полного изнеможения. Кто быстрее потеряет силы, утратит волю к борьбе? Тридцать экипажей или тысяча? У юнитского Флота есть возможность выводить корабли из боя, давая людям отдых. Мятежники не могут себе позволить такой роскоши. Кто быстрее израсходует запасы топлива и боеприпасов? Ресурсы русских в десятки раз скуднее.

В момент «Ч» Петр Сухов находился у Малайи и не имел возможности отслеживать, что происходит на других флотах и планетах. И когда три боевых корабля Шестого флота были захвачены, кавторанг вернулся на фрегат «Котлин» и связался с полковником Ригертом.

— Что по Шестому флоту? — спросил контрразведчик.

— В назначенное время мы атаковали корабли Белой эскадры на малайском рейде. Хитростью захватили астроматку «Мадейра» с экипажем. Крейсер «Картахена» и учебный эсминец «Илойло» взяли на абордаж. Еще у нас — корвет «Диксон» и два тральщика. Это хорошие новости. Теперь плохие… Тяжелый крейсер «Дар-эс-Салам» сжег два десантных бота. Командир пригрозил ударить главным калибром по кораблям и береговым батареям. Обещал уйти без боя — пришлось отпустить.

Порфирий Петрович с раздражением крякнул.

Петр не стал докладывать, что вместе с «Дар-эс-Саламом» с рейда без единого выстрела ушли два юнитских фрегата и три корвета. Утешал себя мыслью: «В любом случае нельзя объять необъятное. Переварить бы захваченные корабли».

Вряд ли правда понравится Ригерту, ведь его первоначальный приказ гласил: «Если корабли не удастся захватить, их нужно пустить на дно». Но Сухов не собирался гробить своих братьев — военморов лишь потому, что они имели несчастье родиться не в русских, а в итальянских или пакистанских семьях.

— Сколько у вас пленных?

— На кораблях полторы тысячи. На планете не считал, — доложил Сухов и в свою очередь спросил: — Что со Старой Землей?

Старую Землю обороняли корабли и орбитальные батареи, чьи экипажи формировались из враждебно настроенных к русским народов. И защищали они вовсе не землян от хаарцев и другой инопланетной сволочи, а юнитские институты власти — от жителей Земли.

— Катера со спецназом захватили дежурные корабли планетарной обороны — кроме одного, с чеченцами. Он попытался таранить наш фрегат, пришлось сбить. На космодромах и орбитальных батареях было еще проще. Почти вся планета под контролем. Казармы восьмой бригады морской пехоты взяты в кольцо. Командир думает над ультиматумом. Генералы в Брюсселе напрягают остатки мозгов, взвешивая, что выгоднее: сдаться или перейти на нашу сторону. В любом случае, у нас будет достаточно золотопогонников для обмена.

— Что по Белой эскадре?

— Большинство кораблей эскадры — на патрулировании и учебных стрельбах. На рейде у Старой Земли остались фрегат «Порт-о-Пренс» и дивизион из шести минных заградителей. Мы навели на них антипротонные излучатели — удалось без боя приземлить всех.

— И то дело.

— Жаль, проку от этой мелочи немного, — посетовал Ригерт. — Нам категорически не хватает ударных кораблей.

— Что с «Иокогамой»?

— Спустим со стапелей через пять дней.

В главном ремонтном доке Норфолка стоял линкор «Иокогама» — некогда могучий корабль, судьбу которого обсуждали в «Адмиралтействе», но так и не решили: пилить на металлолом или попытаться привести в рабочее состояние. А линкор, оказывается, был еще годен к бою — усилиями контрразведки Флота, с него были сняты лишь приборы управления и наведения. «Иокогаму» предстояло наладить на скорую руку.

В авральном порядке для линкора набирали экипаж из списанных на берег и уволенных в отставку военморов, из береговых механиков и артиллеристов. В береговой охране имелось немало людей, мечтавших выйти в Дальний Космос — под любым, пусть даже русским, флагом. В экипажах гражданских катеров, буксиров и барж тоже были моряки, которые мечтали бороздить просторы Галактики и ради этого были готовы повоевать за Российскую империю.

— Генерал-губернатор? — Сухов имел в виду руководителя провинции Старая Земля.

— Старик Додж-Меркьюри — крепкий орешек. Его позиция нам известна. Он симпатизирует идее возрождения российского государства, но уверен, что любая наша попытка приведет к неизбежной гибели нации. Сейчас он под домашним арестом. Пройдет время — может, и одумается. Нам нужны столь авторитетные и опытные чиновники. Несмотря на их маленькие слабости и тараканы в башке, — добавил Ригерт веско.

Генерал-губернатор Старой Земли прославился на весь Млечный Путь своей страстной натурой. Без молодой девочки под боком он просто не мог заснуть. Додж-Меркьюри красиво ухаживал, сорил деньгами… Юные дурочки и молодые хищницы слетались в его объятья как мухи на мед.

— Как там «Сиракузы» и «Ольборг»?