– Скажу то, чего не имею права говорить: мы нашли больницу, где пропала упаковка препарата, которым делали укол… Найдены отпечатки пальцев на купюрах евро из рук горничной, они совпадают по одной базе. Убийцу вот-вот вычислим. Прошу не лезть куда не надо…

– Я лезу только в анналы истории.

– Вот и не лезьте…

– И не думала.

– Думали.

– Нет.

– Упрямство – ваше второе имя?

«А твое – занудство», – в мыслях ответила Варвара, но вслух сказала другое:

– Мне дела нет, кого вы там вычислите.

– Нет, есть.

– Нет – нет!

– Да что же такое! – возмутился Игнатьев. – Спорить с работником следствия?

– Не спорю, а не соглашаюсь с подозрениями.

– Нет, спорите.

– Нет, не спорю!

– Врете.

– Нет, не вру!

– Врать не умеете.

– Нет, умею! – выпалила Варвара и прикусила язык. Попалась в детскую ловушку, в которую сотню раз с ней играл дед. Экое коварство следственного работника. Золото, настоящий профессионал.

Игнатьев одобрительно кивнул.

– Так-так, значит, разыгралась, разошлась, разгулялась сыскная жилка.

Больше глупости Варвара не терпела, когда кто-то был проницательнее ее. Ну или такой же проницательный. Деда и брата вполне достаточно.

– Вот что, Павел, – сказала она, демонстрируя характер. – Можете думать все, что угодно. Мне все равно. Меня беспокоит только судьба Доброниной. Но вы же не можете ее защитить. Пока не убьют – расследовать нечего. Так?

Он промолчал.

– А раз так, – продолжила Варвара. – Куда мне, слабой девушке, ловить преступников. Разве помечтать об этом… Отпускаете с миром или возьмете подписку о невыезде?

Расписавшись в пропуске, Игнатьев шлепнул штампик и протянул листок.

– Еще раз прошу: не делайте глупостей. Вы не понимаете, как рискуете…

Слушать нравоучения она не собиралась. Сама их студентам читает. В этом ей нет равных. Пусть он даже не пытается. Варвара постаралась убедить себя, что нотки искренней тревоги в его голосе ей послышались. Перегрелась, наверное.

– Спасибо, Павел. Ваше мнение приму к сведению.

Варвара еще спускалась по лестнице, когда она понадобилась другому мужчине. Мужчина хотел ее срочно. Как настоящий мужчина, который помогает по-настоящему.

Варвара подозревала, что Тэд давно просветил всю ее жизнь. Не из коварства, а так, на всякий случай, чтобы знать, с кем имеет дело. Она не стала назначать встречу у Следственного комитета, чтобы друг не подумал чего вдруг. Еще вообразит то, чего нет. Возникнут подозрения, недоверие, холодок в отношениях. Не нужно этого. Варвара не поленилась доехать до станции метро «Площадь Восстания».

Джип Тэда уже стоял напротив выхода, мешая машинам на узком проезде улицы Восстания. Варвара залезла на пассажирское сиденье. Тэд сделал знак «молчание», крутанул баранку и вписался в поток.

Проехав до Кирочной, он свернул, потом еще раз свернул и въехал во двор такого старого дома, что исторические ворота сгнили, а новые не поставили. Тэд заглушил мотор, после чего шепотом потребовал отдать смартфон. Варвара не удивилась. Люди, которые работают с информацией, то есть крадут ее, часто становятся параноиками. Вот и Тэд заразился. Какая жалость. Она рассталась со средством связи, которое можно прослушать. Безопасность – прежде всего… Ну конечно…

Тэд вынул стальной пенал, похожий на гроб для хомяка, сунул туда свой смартфон, сверху положил Варварин и плотно закрыл крышку.

– Не забудь глушилку включить, – посоветовала она.

Шутку Тэд не понял.

– Блин, забыл, – озабоченно сказал он, сунул руку куда-то под крышу и щелкнул чем-то невидимым.

– Мы в безопасности? – спросила Варвара. Шпионская суета немного утомила.

Тэд развернулся на водительском кресле.

– Ты во что вляпалась, братка?

Начало разговора не предвещало счастливый конец.

– Пока еще ни во что, – честно ответила она. – Что-то не так с девушкой?

– Есть проблема.

В машине с поднятыми стеклами становилось душно. Открыть нельзя, вдруг враги подслушают. Мучиться догадками Варвара не хотела, спросила напрямик.

– Мы с парнями перерыли все, что могли. Ничего нет, – Тэд на всякий случай посмотрел по сторонам в лобовое стекло.

– Совсем ничего? – переспросила Варвара.

В современном мире ничего нельзя скрыть. Человек оставляет столько цифровых следов, что по ним можно раскопать его биографию и намного больше. Живой человек на коротком поводке у цифр.

– Вот, слушай, – сказал Тэд, снова оглядевшись. Подозрительность заразна. – Твоя девица в 2007 году получила паспорт на шестнадцать лет. Через два года поступила в училище на медсестру. Окончила его в девятом году. А дальше – все. Пусто.

– Никаких сведений?

– Ничего, – ответил он. – Ни ИНН, ни банковских карточек, ни прописки, ни билетов на самолеты, ни аккаунтов в соцсетях… Даже мобильного нет.

– Могла выйти замуж.

Жалкую попытку Тэд отмел ухмылкой.

– За кого меня принимаешь, братка? Проверили все ЗАГСы. Она не выходила замуж и не брала фамилию мужа.

– Сменила фамилию на Добронину или… Андронова.

Новая попытка провалилась. Если так пойдет, Тэд усомнится в ее непобедимом уме.

– Проверили. Пусто.

Был вариант, что тетка дала ей фамилию. Варвара не знала: выходила замуж Октябрина Федоровна или жила с сестрой? Если десять лет прикована к креслу, детей у нее нет, вероятность замужества минимальная. Еще одна жертва таланта Доброниной.

– Не мучайся, братка, тут дело в другом…

Намек Варвара поняла: если одиннадцать лет человек не оставлял никаких следов, значит, его давно нет на этом свете.

– В чем? – из вежливости спросила она, чтобы Тэд показал себя во всей красе.

– Три варианта, – он поднял палец. – Первый: косточки девицы догнивают в лесу. Она детдомовка, пропала – искать не станут. Знаешь, сколько таких лежит в земле сырой?

Думать об этом Варвара не хотела.

– Второй вариант?

– Уехала за границу, может, отдохнуть, а может, подработать, сама знаешь как, – Тэд пошло подмигнул. – Или сейчас живет-поживает в теплых краях, или рыбки давно обглодали косточки. Дело обычное.

Такой исход Варвару не устраивал.

– Насколько вероятно? – спросила она.