— Тебе конец, мерзавец, — суровым басом сообщил господин Дубов продюсеру — Я это всё так не оставлю.

В полночь, поставив, наконец, точку в рабочем расписании, оперативники десантировались в красивые апартаменты майора Вершинина. По дороге они успели — за полчаса до закрытия — заскочить в пиццерию и ухватить четыре пиццы. Пока Андрей открывал дверь, Миша стоял рядом, торжественно держал перед собой четыре плоских коробки, распространявших соблазнительный аромат, и исходил слюной.

— Позовём Лизу? — предложил майор.

Миша учащённо задышал.

— А давай в следующий раз, — неуверенно попросил он. — У нас же их всего четыре! Мы на Лизу не рассчитывали. Нет, серьёзно!

— Ну, ты и жадина!

— Просто я ужасно голодный!

Спустя десять минут парни уже сидели на кухне и увлечённо расправлялись с горячей, пышной пиццей.

— А Лиза, между прочим, очень здорово нам помогла, — прочавкал майор. — Если бы она не оставила у меня те листочки с английским договором… Нет, я, конечно, рано или поздно, всё равно докопался бы до истины. Но едва прочитал контракт — всё сразу стало на свои места. А раньше, хоть убей, не мог уловить, какими мотивами руководствуется Роман.

— Я что-то не очень понял насчёт записи с камер наблюдения аэропорта. Что ты имел в виду? У нас никаких записей нет!

— Нет, — подтвердил майор. — Это я так… Придумал. Для усиления эмоционального воздействия.

— Обманщик!

— Товарищ капитан, попрошу вас соблюдать субординацию!

— И про «сузуки» тоже наплёл с три короба, да? У-у красавец, даже и глазом не моргнул, я аж заслушался! Автомобиль до сих пор в розыске, да и вряд ли мы его найдём… А ты так уверенно: отпечатки, мол, на рулевом колесе, да и ваша бесценная перхоть… Про экспертизу ДНК почему ничего не сказал? Было б ещё круче!

— И так сработало. Ты же видел, как взъярился Роман. Едва не лопнул от возмущения. Наверняка припрятал автомобильчик в надежном месте и твёрдо знал, что мы до него не доберёмся.

— И тут ты, не дрогнув лицом, прямо ему в глаза выдаёшь заведомую ложь! Он, наверное, понял, что его песенка спета. Уж если мы ухватили кого-то за яйца, то уже не отпустим! Даже если нам придётся использовать заведомо нечестные и подлые методы.

— Мы, вообще-то, едим, — поморщился майор. — А ты про яйца.

— Ой, какие мы нежные. А у тебя, можно подумать, не яйца, а волшебная субстанция из эфира и амброзии?

— Ну, ты и болтун! — покачал головой Андрей.

— Слушай, объясни, зачем ты устроил весь этот фарс? Зачем собрал в лофте целую толпу? Ведь могли бы тихо-мирно подкатить к продюсеру, взять его под белы яйца, ой, пардон, руки — и утащить в норку.

— Ты уверен? И что мы ему бы предъявили? У нас же пусто! Забыл? Мы занимались расследованием из чистого энтузиазма, у нас нет полномочий. Если бы я пришёл, например, к Кудряшову и предложил возобновить расследование, он просто рассмеялся бы мне в лицо. Сказал бы — хватит сочинять страшные истории, давай конкретные доказательства. А они у нас есть? Зато теперь, когда господин Дубов понял, что его коварно водили за нос, что какой-то мошенник подставил под удар его детей… Отравленный сок могли выпить и Егор, и Полина — случайно! И электричеством долбануть могло не Петю, а Егора… Нет, теперь Дубов не успокоится, пока не уничтожит продюсера. Ты видел, как все забегали, когда мы вернулись в Управление? А почему? Потому что Дубов успел позвонить своему другу генералу, а тот настропалил нашего полковника. И вуаля — следствие возобновлено и поставлено на особый контроль.

— Так вот в чём дело! А я-то понять не мог, откуда такая страсть к театральным эффектам. Раньше, вроде бы, ты этим не страдал… А ты, значит, хотел произвести впечатление на бизнесмена и превратить его в нашего помощника.

— Видишь, теперь содействует изо всех сил. А раньше вставлял палки в колёса.

— Ну, ты специалист! — восхитился Миша. — А можно я доем последний кусок?

— Тут же их три!

— Разве? — невинно заморгал Миша. — Ах, точно. Мне показалось, что это один такой. Крупненький, неразрезанный.

— Всё тут нормально разрезано, — лишил приятеля последней надежды Андрей и отделил куски друг от друга. — Ладно, тебе два, мне один.

— Кстати, у Лизы что, ремонт?

— Да, затеяла зачем-то. Наняла строителей, дробит камень в пыль. Хорошо, мне не слышно, я поздно возвращаюсь. Но соседи уже прибегали жаловаться на шумную девицу.

— Она ведь снимает эту квартиру, зачем ей ремонт?

— Так, может, владелец придумал? А Лизе приходится мириться с неудобствами и жить на стройке.

— Да, наверное, так.

— Бедняжка. Как мне будет её не хватать!

— В смысле? Куда ж она денется?

— А я тебе ещё не говорил? Собираюсь переехать.

— Ты? Отсюда? Зачем?! Тут же так здорово!

— Хочу перебраться поближе к Управлению. Там подвернулся отличный вариант, буквально в двух шагах от работы.

— И только ради этого менять квартиру?

— А что? Если есть возможность. Я вообще-то задолбался столько времени по утрам в пробках терять. Напрягает!

— Не знаю, не знаю… Квартира у тебя классная, неужели не жаль?

— Да там ещё лучше!

— Ремонт.

— Ремонта здесь уже сто лет не было.

— Так ты же пьяные дебоши не устраиваешь, поэтому всё как новенькое, — Миша оглянулся. — Не понимаю! От добра добра не ищут.

— Лучшее — враг хорошего!

— Но Лиза, Лиза! Ты ей уже сказал?

— Нет ещё. Она ничего не знает.

— Как же ты без неё? Кто будет с тобой играть в шахматы в три часа ночи?

— Вот, Миша! Ты зришь прямо в корень! Это единственное, что меня пока останавливает. Безусловно, я буду приглашать Лизочку в гости. Но вот так спонтанно, поздно вечером или глубокой ночью, когда вдруг возникнет желание… Захотелось сыграть партейку — и пожалуйста, Лиза рядом, за стеной… Да, да, ты прав, в этом плане я, конечно, теряю.

Михаил посмотрел на друга с жалостью, как на убогого:

— Скажи, а поздно вечером или глубокой ночью у тебя больше никаких желаний не возникает? Ты только о шахматах думаешь, да?

— Нет, почему же… Ещё я постоянно думаю о работе.

— А-а… Понятно.

* * *

— Чувак, давай я наверх не пойду — жалобно проныл Егор.

— Здрасте! Ты хочешь, чтобы я все эти пять тонн груза один перетаскал? — удивился Петя. — У тебя совесть есть?

— Нету. Но я буду доставать коробки из машины и заносить на крыльцо. А ты будешь ловко бегать вверх-вниз. Как белочка по сосне!