— Возможно, вы правы. Но как же быть с простыми мирными горцами, живущими в ближайших аулах? Разве они не пострадают от его применения?…

Ответа лейтенант не получил. Резкая боль внезапно обожгла левую лопатку, и в тот же миг его оглушил близкий хлопок.

Он обернулся. И заметил презрительную ухмылку Фридриха прежде, чем тот выстрелил из пистолета вторично. Теперь обожгло грудь.

Александр пошатнулся, выдохнул крепкое грузинское ругательство и, потеряв равновесие, полетел в безвестность.

А сверху, на краю площадки грохотали автоматы егерей из 1-й горнострелковой дивизии «Эдельвейс». Под грохот очередей падали, катились вниз и умирали грузинские легионеры батальона особого назначения «Бергман», что в переводе с немецкого означало «Горец».

* * *

— Паша, ты и твои парни — просто монстры!

На Юркином лице написано восхищение. Наверное, я должен возгордиться подобной оценкой.

— Ты так считаешь?

— Точно! — шагает рядом Юрка. — Это полный блютус, как ты отметелил на террасе этого… «Волкова». Я раньше такое только в кино видал…

— Обычный тренировочный замес на десять-пятнадцать минут. В любом приличном спецназе перелом предплечья называют «наименьшим вредом, отрезвляющим противника». Так что ничего сенсационного ты не увидел.

— А как твои парни смяли банду на склоне! Да ее остатки шуганулись по полной, без всяких скидок — напрямки через ледник и в Грузию! Мля, если кому рассказать — не поверят!..

— Да, Лешка подоспел вовремя и грамотно использовал преимущество высотной позиции. А твоя шутка про «рассказать» мне понравилась.

— Шутка, Паша — само собой! Это я так выражаю восторг…

Юрка тащит десантный ранец со всеми нашими вещами и шмотками. Я несу пару «длинных комплектов» неучтенки — не шляться же по горам без оружия!..

Через полтора часа, чуть не задевая горные вершины, навстречу проносятся две пятнистые «восьмерки».

— Полетели, голубки, — задрав голову, провожаю вертолеты. — Сейчас присядут на леднике аккурат под тоннелем…

Вскоре набредаем на знакомое местечко — небольшую ровную полянку посреди смешанного леса. Здесь мы обедали и отдыхали с Ирэн. Решаем с Юркой остановиться для короткого перекура.

Лежа на изумрудной травке, интересуюсь:

— Что собираешься делать, взломщик-интеллектуал?

— Пока не знаю, — лениво отвечает он.

— Этот… назвавшийся Волковым, документы справил?

— Ага. По новому паспорту я теперь Юрий Овчинников.

— Даю срок, товарищ Овчинников, до нашего триумфального возвращения в Саратов. При спуске с Алтынной горы ты обязан изложить устный бизнес-план своего ближайшего будущего. Ясно?

— Так точно, товарищ подполковник, — улыбается Ткач. И на всякий случай интересуется: — А чем мне грозит опоздание с бизнес-планом?

— Чем?… Завезу тебя в город и сдам в первый же военкомат.

— В военкомат? А что это такое?

— Это такие старые заброшенные дворцы с красными табличками у парадных дверей. Пару раз в год там собираются на шабаш военкомы и призывают «духов».

— Зачетно сказал, — смеется молодой человек. Став серьезным, смешно морщит нос: — Эх, разжиться бы небольшой суммой для старта!..

— Для старта куда?

— В бизнесе. Давно бродит в голове мыслишка создать центр по созданию полезных компьютерных программ. Что-то вроде «Лаборатории Касперского», только более действенного и мощного.

Недоверчиво интересуюсь:

— Каких именно программ?

— Фильтров от спама, защиты от взломов, от проникновения троянов. У меня имеются кое-какие мысли на сей счет.

— Хорошее дело. И сколько же тебе нужно для старта?

— Черт его знает, — пожимает плечами бывший жулик. — Надо подумать…

— Подумай, — достаю из ранца свой бумажник.

В его боковом отделении уже несколько дней томится плотная стопка пластиковых кредитных карт с названиями и логотипами различных коммерческих банков. Впервые они попались мне на глаза при обыске платяного шкафа в Юркиной комнате. В тот вечер я не придал большого значения этим банковским штучкам. Когда же докатился слух о гибели юного владельца, я решил спрятать их от греха подальше. От греха по имени «милиция».

— Здесь что-нибудь есть? — показываю пластиковый веер.

Вытаращив глаза, Ткач судорожно глотает слюну.

— Откуда?… Откуда они у тебя?

— А ты догадайся. Если внутри черепа извилин больше, чем на мошонке.

— Забрал из моей комнаты?

— Естественно. И скажи спасибо, что успел это сделать раньше ментов.

— Спасибо, Паша. Надеюсь, на двух-трех что-нибудь осталось. Остальные наверняка заблокированы…

— Вернуть эти деньги не хочешь?

— Кому? — округляет он глаза. — Паша, я больше никогда не возьму чужого — клянусь памятью своего старшего брата! Но эти деньги были выручены с продажи нашей общей российской нефти и нагло присвоены олигархами! Поэтому они по праву принадлежат всем нам: тебе с Серафимой, тете Даше, мне. И семьям моих погибших друзей…

Юрка говорит это с такой пылкой убежденностью, что приходится поверить. И вообще… С тех пор как мы повстречались на склоне хребта Юкуруломдук, я почти не слышу его фирменных шуточек и даже не вижу задорной улыбки. В душе парня определенно случился надлом. Что ж, верно говорят в спецназе ВДВ: «Иногда для высокого взлета требуется хороший пинок под зад».

Сижу на камне — наслаждаюсь тишиной и чистейшим воздухом без примесей выхлопа. Пора бы продолжить наш недлинный переход, но что-то останавливает, не позволяет окликнуть Юрку. Он стоит на краю уступа и оглядывает окруженное вершинами ущелье. Вид, бесспорно, впечатляет: снизу вьется серебристая змейка Армхи, напротив — покрытый морщинами соседний склон, сверху слепят белоснежные облака на фоне поражающего бездонной синевой неба.

Ему не до красот Кавказа. Он мучительно раздумывает. Или вспоминает…

Я не тревожу: с ним происходит что-то очень важное.

Скоро моя догадка подтверждается. Очнувшись, он решительно подходит к ранцу и вытаскивает кожаную папку с тисненым орлом. Вжикнув молнией, извлекает на свет божий свой любимый супермощный ноутбук. Постояв пару секунд, с той же решительностью размахивается и со всей дури лупит белоснежным корпусом о ствол могучего дерева. Потом неспешно возвращается на край уступа и бросает вниз разбитый лэптоп.

Встаю рядом. Вдвоем смотрим на кувыркающиеся и летящие вниз остатки криминального прошлого…

Не знаю почему, но я уверен: ему преподали глубокий и наглядный урок. С сегодняшнего дня у Юрки начинается новая жизнь, в которой не будет места для краж и обмана…