– Да хоть на марсианском! – расхохоталась Тереза. – О! Яприкол придумала: напечатаю типа обложку на книгу «Учебник марсианского языка»и покажу нашей Анне Львовне. Ох и разорется! Она шуток не понимает, ваще тупая.Точно, в сентябре ее подразню. Ну? Эй, не спите!

Я вынула кошелек, Тереза довольно улыбнулась.

– Значитца, объясняю. Палец принадлежал ведьме, ее на костресожгли, а мизинец остался, его огонь не тронул, потому что он волшебный.Колдунья была бессмертной. И знаете че?

Тереза села на софу и прижалась ко мне.

– Ведьма тут жила!

– В вашей квартире?

– В соседней, – зашептала девочка, честно отрабатываяполученные десять тысяч. – Она за этой стенкой выла, ногтями царапалась, а поночам к ней дьявол прилетал.

– Ужасно! – подыграла я ей. – Но почему мизинец досталсявам?

– Секрет! В общем, так. Загадайте желание, – деловитосказала девочка, – в полночь сядьте у зеркала, поставьте икону, зажгите трикрасные свечи…

Мне оставалось лишь удивляться каше в голове Терезы. В кучунамешано все, не хватает только печени летучей мыши и перьев, выщипанных в полнолуниеу слепого ворона.

– Палец выполняет одно желание, – закончила Тереза, –поэтому мой совет: на фиг мужа, пусть его другая баба забирает, просите деньги.

– Непременно, – пообещала я. – А как найти мастерскуюСергея?

– Со двора железная дверь, вниз спуститесь и колотите, покаон не услышит. Единорога заказать хотите?

– Угадала.

На лице Терезы появилось заискивающее выражение.

– Только вы брату про палец не рассказывайте.

– Почему? – прикинулась я идиоткой.

– Ну… вообще-то… там их много: – зачастила Тереза, – ноСерега думает, что я ниче не знаю:

– Решила заработать в отсутствие брата?

– Плеер хочу купить, – честно призналась девочка. – Так выне разболтаете?

– Гады! – раздался вдруг вопль в коридоре. – Сволочи!…!…!…!

– Старый хрен проснулся, – подскочила Тереза, – надо емуновый укол всандалить.

– А ты умеешь? – с недоверием поинтересовалась я.

– Поживешь с мерзотным гоблином, не тому научишься, –философски заметила Тереза.

Из глубины квартиры неслась нецензурная брань.

Я быстро встала и ушла, радуясь тому, что не успелапообещать Терезе молчать, ведь я обычно держу данное слово, а сейчас намеренапоказать Сергею коробочку.

– Мы с вами знакомы? – прищурился парень, когда я вошла вмастерскую.

– Встречались в подъезде, когда Дмитрий Сергеевич удрал издома и изображал из себя охранника, – напомнила я.

– Ах да, точно, – кивнул молодой человек. – Что вы хотитезаказать? Маску? Или фигуру? Любую сделаю, только картинку покажите.

Я вынула из сумки коробку, открыла ее и сказала:

– Мне нужны комментарии по данному объекту.

– Откуда он у вас? – удивился Сергей.

– Не важно.

– Терезка! – осенило парня. – То-то я смотрю, вроде мойзапас тает. Воровка!

– Вместо того чтобы сестру ругать, лучше купи ей плеер, –посоветовала я.

– За какие успехи? Она двоечница.

– Сам-то отличником был?

– Не важно. Мне можно.

– А ей нельзя?

– Нет!

– Вот позиция истинного мужчины, – не выдержала я.

– Она курит и врет!

– Ты тоже лгун.

– Я?

– Ты, ты! Кто придумал сказочку про ведьму, которая ногтямистену скребет? Где ты взял образец для имитации? Кто надоумил тебя торговать«волшебным пальцем»?

– Не ваше дело, – насупился Сергей.

– Еще как мое! – обозлилась я. – Слушай внимательно:

Узнав про отпечаток на дверном звонке, Сергей притих, а япродолжала допытываться:

– Ты сделал копию из латекса? Пойдешь соучастникомпреступления, доказывай потом, что не верблюд. Дмитрий Сергеевич совершилпреступление, изуродовал тело Софьи Скавронской, а ты пользуешься ее пальцем:Это целый букет статей уголовного кодекса!

– Ой, не надо, а? – словно нашкодивший малыш, заюлил парень.– Это просто шутка. Ну ладно, согласен, глупая. Мы бедные, а заработать охота…

– Давай заключим сделку? – предложила я. – Ты рассказываешьмне про мизинец, отвечаешь на мои вопросы, и мы расходимся в разные стороны.Кстати, единорог великолепен, я готова его купить.

Сергей вытащил сигареты.

– Дед Скавронскую ненавидел. Он злой человек. Когда яродился, он уже на пенсии сидел и головой чуть тронулся.

Я опустилась на продавленный стул и сосредоточилась на егорассказе.

Маленький Сережа не придавал историям деда большогозначения. Вернее, считал их увлекательными сказками. Дмитрий Сергеевич маялсяот скуки, поэтому пытался строить домашних. В особенности доставалось мамемальчика, тихой Анюте, но она никогда не огрызалась на старика. Иногда, правда,тяжело вздыхала и произносила:

– Господи, дай сил терпеть ирода. Ну зачем мама, умирая,взяла с меня обещание не бросать отчима?

Дмитрий Сергеевич самодурствовал по полной программе, ноСергей любил его – дед не обижал мальчика. Можно сказать больше: если бывшийтюремщик и любил кого-то, так только своего внука.

Вечером, когда Сережа лежал в кровати, Дмитрий Сергеевичвходил в детскую, вынимал из кармана липкий леденец или карамельку, совалребенку и предлагал:

– Хочешь про жизнь расскажу?

Мальчик кивал, и дед заводил истории, в которых было все:враги за колючей проволокой, храбрые солдаты, которые расстреливали негодяев,злая ведьма, обманывавшая девушек.

– Деда, – шепотом спрашивал Сережа, – а ты колдунью убил?

– Не хочу врать, внучек, она сама померла, но я лишил еевозможности в чужое тело переселиться.

– Как?