Остаток дня Скейс подыскивал подходящие ключи в лавках старьевщиков, а также на рынках Мелл- и Черч-стрит. Легче всего было найти замену мелкому: Норман выудил ее из замка помятой жестянки для чая. «Американец» ожидал мужчину в банке, наполненной пачками табака и ершиками для чистки трубок. Тяжелый «Чабб» оказался самым неуловимым. Наконец охотник за ключами попросту выкрал похожий экземпляр из верхнего ящика старого комода, выставленного в одном из магазинов. Быстрота и ловкость собственных рук приятно удивили Скейса. Второй «американец» прятался в ящике с гвоздями, шурупами, очками, обломками арматуры, задвинутом под стол перед лавкой старьевщика прямо на Дэлани-стрит. Ближе к обеду Скейс исхитрился раздобыть полную связку, по виду и весу схожую с той, что носил при себе торговец.

Остаток дня Норман бродил по улицам своего детства. Его так и качало на волнах восторга и ужаса; частично приятное, родное до мозга костей чувство. В бетонных сводах подземного перехода на Эджвер-роуд грохотало эхо далекого прибоя. Стоило мужчине зажмуриться на солнце, как он ощущал скрипящие песчинки между пальцами ног, а перед мысленным взором вновь расстилался пестрый пляж. Осипшие крики мальчишек, играющих в переулках, напоминали полузабытые страхи детской площадки, а мостовая, омытая летним дождем, отчетливо пахла морем. Как и тогда, Скейс точно знал, что ему делать, не сомневался в необходимости, неотвратимости грядущего преступления. Как и тогда, разрывался между страстным желанием совершить его и робкой, стыдливой надеждой: «У меня еще есть выбор, я могу остановиться, если решу, что затея слишком опасна…» Вот и сейчас внутренний голос настойчиво звал его в овощную лавку попытать счастья, понадеявшись на оптимизм и удачу. Однако любая ошибка могла стать роковой. Мужчина решил для начала проверить, хорошо ли сохранились позабытые навыки.

Воскресенье и понедельник он провел, запершись в гостиничном номере, и без отдыха тренировался. Повесив пиджак на спинку стула, просовывал левую руку с новой связкой на мизинце под клапан кармана, цеплял уже собственные ключи большим пальцем — и в мгновение ока производил замену. Норман повторял одно и то же снова и снова, пользовался разными пальцами, отсчитывал секунды. Чем быстрее все пройдет, тем надежнее. Отточив мастерство, Скейс повторил то же самое, только правой рукой, для подстраховки. Ведь он до последней секунды не узнает, в каком именно кармане окажутся ключи.

Целых два дня он не покидал номера, разве что сбегал по ступеням в бар за бутербродами и ветром проносился мимо Вайолет, едва замечая, как девушка поворачивает невидящий взгляд, заслышав его шаги, и приветствует, как доброго знакомого. Каждый миг, потраченный на посторонние занятия, вызывал у Нормана досаду. К вечеру восемнадцатого сентября он наконец почувствовал, что готов.

На следующий день Скейс бросил в пакет пару комплектов нижнего белья и несколько рубашек и отправился в прачечную на Дэлани-стрит, а около девяти часов был уже на месте. Запустив грязные вещи в машинку, он занял свободный стул у открытой двери и принялся следить за домом номер двенадцать. Норман беспокоился, как бы убийца с дочерью не выбрали тот же день для стирки. Впрочем, опасность легко было предотвратить. Если они выйдут с тяжелыми пакетами, Скейс быстро покинет прачечную, чтобы вернуться за вещами после.

Но все обошлось. Как обычно, в десятом часу парочка появилась на улице почти с пустыми руками. Наблюдатель отодвинулся от окна, но дамы прошли мимо, не обернувшись в его сторону. Овощную лавку посетили два пенсионера, которые постоянно приходили раньше всех, однако улица была еще слишком безлюдна. Когда за окном прошаркала третья покупательница, тоже пожилая и с тяжелой сеткой, полной картошки, мужчина решил, что пора действовать. Подхватив пустую сумку, он двинулся к магазинчику Монти. Правая ладонь поглаживала в кармане подложную связку. От прикосновения металл стал горячим и влажным. Норман рассердился на себя за потные руки, но потом успокоился, сообразив, что это поможет. Влажное кольцо легче соскользнете пальца. Главное — не дрожать. А этого с ним не случалось даже в детстве.

В отсутствие покупателей торговец натирал рукавом зеленовато-желтые, с красноватым румянцем, яблоки сорта оранжевый пепин Кокса и выкладывал их ровным рядком по краю прилавка. Изобразив притворный интерес к авокадо, Скейс протиснулся мимо, как бы ненароком погладив правый карман куртки Монти. Внутри находилось что-то мягкое — носовой платок или ветошь. Ничего металлического, ничего жесткого. Следовательно, ключи, если он вообще держал их при себе, лежали слева. Норман неспешно вернулся к продавцу и попросил у него четыре апельсина. Тот бросил их в подставленный пакет. Потом Скейс получил четыре яблока сорта оранжевый пепин Кокса и уже под конец пожелал купить два не слишком спелых банана, указав при этом на самую труднодоступную гроздь в глубине лавки. Торговец потянулся за ними, опершись левой рукой на перила. Норман моментально подвинулся к нему, не отрывая глаз от бананов; подцепил мизинцем подложные ключи, запустил руку в карман к Монти — и возликовал, ощутив под пальцами холодное железо. Он выпрямил средний палец, подхватил нужную связку и в тот же миг аккуратно высвободил нагретое кольцо. После двух дней упорных тренировок, а также без мешающего клапана операция удалась на удивление легко и заняла не более трех секунд. К тому времени как торговец выпрямился, держа в руках указанные бананы, и бросил их на весы, тот уже с невинным видом протягивал раскрытый пакет.

Похититель заставил себя уйти как можно спокойнее, однако, свернув на Мелл-стрит, ускорил шаги. Ему повезло: у вокзала Марилебон стояло два пустых такси. Скейс доехал на первом из них до Оксфорд-стрит и отправился в мастерскую по изготовлению ключей, расположенную на нижнем этаже «Селфриджез».[47]Несмотря на столь ранний час, перед окошком топтались двое клиентов, но через несколько минут мужчина уже протягивал хозяину мастерской американские ключи, снятые с украденной связки. Он потребовал сделать по две копии с каждого, зная, что новые «американцы» иногда подводят. Норман покинул магазин с парадного входа и, как ожидал, без труда поймал такси: они прибывали сюда нескончаемой чередой, доставляя туристов за покупками. «Вокзал Марилебон», — сказал водителю Скейс и после, уже расплатившись, на самом деле прошелся до вокзала — на случай если таксист не сразу тронется и нечаянно проследит за ним.

Спустя две минуты Норман очутился на Мелл-стрит. Сначала он собирался переложить свои вещи в сушилку и наблюдать за лавкой зеленщика, выжидая удобной минуты, чтобы снова подкинуть настоящие ключи. Но стоило ему приблизиться к заведению Монти, как сердце упало. Где же знакомая коричневая спецовка? День выдался жаркий, покупатели валили валом, и торговец не долго думая убрал теплую одежду с глаз долой, оставшись в голубых джинсах и футболке.

Скейс возвратился на станцию Марилебон и сидел на скамье, дожидаясь, пока стрелки на часах покажут без пяти двенадцать. В это время зеленщик неизменно отправлялся за пивом в «Попрошайку». Полчаса показались вечностью. Тревога и беспокойство заставляли Нормана поминутно вскакивать с места и расхаживать по главному вестибюлю. Вряд ли Монти заметит подмену до самого закрытия. Да и тогда не заподозрит неладного, потому что замки на обеих дверях захлопываются автоматически. Итак, до утра владелец лавки не спохватится. Однако с наступлением ночи подбросить связку будет уже невозможно. Или сейчас, или никогда.