Что-то подсказывало, что Марфа Сергеевна не ошиблась, и «нарядный кавалер» появился по ее, Аринину, душу. То, что он приехал на автомобиле, выбора не оставляло: это мог быть только Сергей. Рина даже придумать не могла, зачем он сюда притащился, а еще хуже: что она ему скажет. Вот совершенно ничего говорить не хотелось. Умерло все, что когда-то билось в душе.

- О, слышь, звонят в дверь! Говорила же, к тебе! - Марфа Сергеевна, несмотря на преклонный возраст, всегда оставалась настоящей женщиной: тут же глянула в стоящее в углу трюмо, пригладила седые волосы, застегнула верхние пуговки на кофте. - Сама открывать пойдешь, али мне?

Арина лишь растерянно моргала. Слишком быстро и неожиданно происходило все. А она сейчас быстро соображать не умела. Организм отдавал все свои ресурсы на то, чтобы малыш рос, а не на трепыхания его матери.

- Ой, ладно. Сиди уже. Ты сейчас и до двери дойти не смогешь. Вон, одни глаза только на лице и остались! Готовься морально, а я постараюсь подольше его у дверей задержать. - Порой эта старушка поражала своей прозорливостью, хоть и старалась казаться ветхой и безыскусной.

Она, действительно, долго что-то выясняла через дверь у пришедшего, притворялась глухой и бестолковой, потом звенела ключами, роняла их, снова вставляла, бесконечно бурча себе под нос. В другой момент, Арина посмеялась бы этому актерскому мастерству: Марфа Сергеевна обладала отменным слухом, ловкостью рук и сообразительностью. Просто жила очень скучно, вот и развлекалась при любой возможности.

Но сейчас девушка сосредоточилась на том, чтобы придумать хотя бы пару фраз, которые смогут быстро расставить все по своим местам и отправят Сергея восвояси. Мысли не шли. А тем временем, незваный гость уже был впущен в квартиру и подвергнут очередному раунду допросов.

- Так ты что у нас, новый соцработник, да? Я что-то не расслышала из-за двери… - Марфа Сергеевна продолжала играть в театр одного актера.

- Я хотел бы увидеть Арину Родионову. Она сейчас дома? Или нужно подождать, когда вернется? - Что угодно девушка ждала услышать, только не этот голос. Голос Миши. Откуда и зачем он здесь взялся?!

- А ты ей кем приходишься, милок? Может, тебя никто и не ждал здесь? Откуда я знаю, зачем ты сюда приперся? - Марфа Сергеевна, в своем духе, задавала вопросы, не стесняясь. И совершенно не скрывая своего отношения, слишком уж сильно сквозили в ее голосе обвиняющие интонации. А обвиняла она, в общем-то, и Мишу, и Сергея, да и Арине, порой, доставалось. Чуть мягче в выражениях, но старушка и Рине многое рассказала по поводу ее поведения. Да так, что и не поспоришь - очень мудрая женщина приютила девушку, и видно было, что ругает не от скуки, а от того, что очень переживает за нее и за ребенка будущего.

- Я муж Арины. И очень хочу с ней поговорить. - Миша, хоть и старался изобразить уверенность, явно растерялся перед старушкой. - Дайте поздороваться, хотя бы. Если скажет, что не хочет общаться - я сразу уйду. Обещаю.

- Муж… - Арина воочию представила, как Марфа Сергеевна задумчиво поджала губы, подбирая слова, пожестче да похлеще. - Муж, который объелся груш? Ну, не знаю… Где ты раньше-то был, когда она все эти месяцы на автобусах туда-сюда моталась? А он, вишь, на каком антомобиле приперси…

- Я только вчера смог узнать, где она от меня спряталась. До этого никто и ничего не мог сказать. Даже на работе не выдавали. - Миша прекратил оправдываться, помолчал. - Так вы ее позовете? Или мне на улице подождать?

- Марфа Сергеевна, пусть он проходит! - Арина не выдержала больше. Руки и так дрожали от волнения. Больше она просто не смогла бы слушать, да и неправильным это показалось. В конце концов, им нужно было пообщаться. Хотя бы для того, чтобы договориться о разводе… Если ни до чего другого не смогут договориться.

- Ну, видишь, добрая у тебя жонка-то, сердобольная… Хоть и дурная… - Марфа Сергеевна умело прикидывалась косноязычной и неграмотной, когда того хотелось, а ведь могла и очень чисто изъясняться. - Я б тебя на улице пару дней помариновала, а потом домой отправила, а потом еще недельку бы помучила. А она, вишь, сразу сдобрилась… Эх, молодо-зелено… Куда вам… Разувайся да проходи, чего встал-то?!

Арина сидела за столом, прямо напротив входной двери. Может быть, нужно было встать навстречу Мише, хотя бы для приличия… Может быть, но ноги ее совсем не держали. Да и малыш вдруг проснулся, видимо, слишком уже мамино сердце громко трепыхалось, разбудило. Так она и встретила мужа - затаив дыхание после очередного мощного толчка под ребро, придерживая живот обеими руками…

- Арина… Что с тобой? Все нормально? - Михаил, видимо, принял выражение ее лица за гримасу жуткого страдания, сам перепугался, рванул к ней, чуть не сшибая стол…

- Толкается просто… - перевела дыхание, - очень сильно. Прямо в ребро засандалил.

Выражение лица Мишиного, когда он, наконец, перевел глаза на ее живот, было непередаваемым. Какая-то невыразимая смесь надежды, радости, изумления, растерянности - чего там только не мелькало сейчас. Он, наверное, и сам не понимал, как забавно выглядит.

- А можно? - затаил дыхание. Сглотнул. - Можно мне погладить?

Будь у Арины характер пожестче, будь она поумнее (как того хотели и Таня, и ее бабушка, да и сама Арина не прочь бы), в общем, по-хорошему, надо было бы мужу отказать. Держать на расстоянии и не подпускать близко даже к своему телу. Но Арина не смогла. Не вынесла выражения его умоляющих глаз.

- Можно.

Благоговение, с которым Михаил протягивал ладони к ее животу, затаенное дыхание, чуть подрагивающие пальцы - это был слишком сильный удар по психике Арины, и без того расшатанной гормонами. Слезы навернулись на глаза, оставалось лишь смахивать их, пока муж не заметил, увлеченный первыми прикосновениями.

- Нет, не здесь. - Она поправила мужскую ладонь, пытавшуюся нащупать толчки маленьких ножек немного не в той стороне. - Здесь держи.

Словно по команде, ребенок от души заколотил пятками ровно туда, где лежала горячая мужская рука. Мише-то, наверное, это было радостно и волнительно, а вот Арина сдержанно охнула, слишком уж разошелся малыш.

- Ариш… Это же… Я же… - Михаил уже стоял на коленях, заглядывая в глаза девушке. Даже не думал подниматься. Только теперь еще щекой прижался к животу. - Черт! Я ведь столько пропустил!

Девушка молчала, не зная, что сказать. Она себе этот разговор представляла немного по-другому. Вот, например, совсем не должна была ощущать себя виноватой. А чувство вины затопило: она ведь, действительно, лишила мужа очень многого. Того, что можно было вместе проживать. Или, хотя бы, делиться с ним этими ощущениями могла бы…

- Арина. Прости меня. Пожалуйста. - Он, наконец, понял, что пора уже встать с колен и начать разговор. Потому как жена это делать не спешила.

- За что?

- За все, Арин.

- Это слишком расплывчато. За все - то же самое, что и ни за что. Я не понимаю.